Лора невидящими глазами смотрела перед собой. Так вот когда Йен потерял глаз и получил увечье, которое изменило его жизнь.
"Двадцатое мая. Кризис миновал, Йен стал поправляться, по крайней мере физически, но упорно не хотел рассказывать, что они с ним сделали и почему. Этот упрямый англичанин не поддался на уговоры и заплатил за это страшную цену. Теперь я больше опасаюсь за его душевное состояние, как раньше боялся за физическое».
Глава 16
Йен назвал дворецкому свое имя, и его тут же проводили на заросшую цветами веранду, где Джорджина обрывала с куста отцветшую герань. Розовый утренний пеньюар очень ей шел, но в облике была какая-то ранимость, которой Йен раньше не замечал.
— Что привело вас сюда, лорд Фалкирк? — робко спросила она.
— Мне хотелось поговорить с тобой до отъезда. — Йен вспомнил их страстные поцелуи, однако не почувствовал к Джорджине никакого влечения. Неужели, кроме страсти, их больше ничего не связывало? С Лорой у него сразу возникло духовное родство, хотя физического влечения не было.
— Вчера я познакомилась с леди Фалкирк. Она очень любезная.
— Да. Я пришел извиниться за свое поведение в день первого визита.
— Мне сказали, ты умер, Йен. Откуда мне было знать, что ты жив?
— Конечно, я понимал, что ты не могла этого знать, но был слишком взбешен твоим замужеством и вел себя неразумно.
— То есть я тебе никогда не нравилась и ты рад, что не женился на мне, так?
— Нет, не так. Если бы я не свалял дурака, вызвавшись поехать в Бухару, мы бы поженились и жили бы очень счастливо. В тюрьме я постоянно думал о тебе, ради тебя мне хотелось жить. Но человек, за которого ты обещала выйти замуж, сильно отличается от человека, который вернулся, и этот человек не смог бы стать хорошим мужем. Ты заслуживаешь лучшего.
— Как ты мог измениться, Йен? — спросила Джорджина, внимательно глядя на него. — Я не чувствую никакой разницы.
— В тюрьме я заглянул в бездну, и это изменило мое восприятие жизни.
— Что ты имеешь в виду под словом «бездна»?
— Если ты стоишь над бездной, то все, чем ты раньше дорожил, отходит на задний план. Я получил в тюрьме хороший урок, заплатив за него высокую цену.
Джорджина нахмурилась, было видно, что она ничего не понимает, и дай ей Бог никогда этого не понять.
— А твоя жена тоже заглянула в бездну?
— Да. Поэтому мы с Лорой так же подходим друг другу, как и вы с Джерри. Он прекрасный человек и сделает тебя счастливой.
— Спасибо, Йен. Надеюсь, вы с Лорой тоже найдете свое счастье. А если такое невозможно, то хотя бы взаимопонимание. — Йен вынул из кармана бриллиантовое кольцо и протянул Джорджине:
— Я купил его для тебя. Конечно, ты не хочешь носить его, но, возможно, сохранишь его для своей дочери. Ты скажешь ей, что оно от человека… который восхищался тобой.
— Я так и сделаю.
Джорджина наградила его прежней радостной улыбкой, которую он вспоминал в тюрьме и которая поддерживала в нем волю к жизни.
— Прощай, Джорджина, — сказал он', целуя ей руку. — Передай мои лучшие пожелания Джерри, После его ухода Джорджина забралась с ногами в широкое кресло, чувствуя невероятное облегчение. Йен прав, он сильно изменился, хотя она не понимала, в чем именно. Угрызения совести больше не мучили Джорджину. Она никогда не забудет Йена, но ее мужем стал Джерри, близость в постели теснее привязывает их друг к другу, однако самую большую радость им доставляет сознание того, что она носит его ребенка.
— Ты плачешь, Джорджи? Что случилось? — тревожно спросил вернувшийся муж.
— Здесь был Йен Камерон, — Проклятие! — Лицо Джерри потемнело. — Что он сказал тебе на этот раз? Я не позволю ему расстраивать тебя.
Джорджина встала с кресла и обняла мужа.
— Он не расстроил меня, — прошептала она. — Он только пожелал мне счастья с человеком, которого я люблю.
Лора рассеянно листала Библию, подсчитывая, сколько записей еще осталось прочитать, и вдруг на последней странице увидела свое имя. Эта страница была чистой, поэтому дядя использовал ее для письма. Письма ей, датированного августом, месяцем казни Петра.
"Второе августа. Ах, Лариса Александровна, моя маленькая Лара, последняя из рода Кашутниных и Карельян, есть ли надежда, что мой дневник когда-нибудь попадет в твои руки? Боюсь, что нет, хотя я слышал об одном англичанине, который вел тюремный дневник, и через двадцать лет после его смерти тетрадь каким-то чудом попала в Англию, к его сестре.
Надеюсь, ты все-таки прочтешь эти строки, если выживет Йен, так как я поручил ему найти тебя и передать мой дневник. Возможно, вы когда-нибудь встретитесь в Индии или Англии. Мне хочется так думать, ведь ты моя единственная племянница, скорее дочь, а Йен, мой друг и брат, мне как сын. Надеюсь, вы понравитесь друг другу.
Но я не должен тратить чистую страницу и мои слабеющие силы на всякие предложения. Если дневник попадет к тебе, а путешествие окажется возможным и безопасным, я хочу, чтобы ты поехала в Дхарджистан, расположенный в северо-западной части Индии. Я подружился с магараджей Радживом Сингхом, насколько обыкновенный человек может подружиться с принцем, во время своей поездки в Индию. Прежде чем отправиться в Среднюю Азию, я оставил у него шкатулку с личными вещами. Раджив Сингх честный человек и отдаст ее моей единственной родственнице, к тому же там нет ничего ценного для принца.
Обследуй шкатулку и ее содержимое, и ты поймешь, что путешествие того стоило.
Да благословит тебя Бог, дитя. Помни, что ты русская, но пользуйся своей гордостью только во имя любви, а не ради ненависти».
— Майор Камерон, саиб! Осадив лошадь, Йен оглянулся.
— Зафир? Ах ты, старый бандит, — засмеялся он. — Вот уж не думал снова увидеть твою физиономию. Я наводил о тебе справки в полку, но мне сказали, ты куда-то исчез и должен вернуться через два месяца.
Зафир ухмыльнулся, на фоне загорелого лица и черной бороды особенно ослепительно сверкнули белые зубы.
— Таковы были мои намерения. Потом я услышал новость и сразу повернул лошадь на юг. Хотел увидеть, жив ли ты, или это твой дух прилетел инспектировать свои бывшие войска.
Зафир низко поклонился командиру, а тот от всего сердца крепко пожал ему руку.
— Я уже не офицер, поэтому ты больше не мой ординарец. Жаль, что у нас мало времени, завтра я уезжаю в Бомбей, а оттуда домой.
— Я буду сопровождать тебя. Мне давно хотелось увидеть Бомбей. Говорят, там очень красивые женщины.
— Ты действительно хочешь провести таким образом свой отпуск?
— Чем такой способ хуже другого? Если ты уже нанял слугу, рассчитай его. Я гораздо лучше сделаю всю работу.
