Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
Смешение различных видов войск в одном отряде, под предводительством одного властителя-командира, первоначально было, так сказать, естественным: предводитель приводил в армию своих людей, которые и составляли его отряд. Лишь при наличии центральной власти, обладающей значительной силой, начинается разделение этих цельных отрядов в тактические единицы по видам вооружения. Характерный процесс такого разделения мы, к примеру, находим в западноевропейских рыцарских копьях (вторая половина XV в.). В это время рыцарей, пажей, кутильеров, лучников и пехотинцев, входящих в состав одного копья, стали распределять в отдельные подразделения[332]. Вероятно, уже у парфян произошло такое разделение. Так, катафракты у них не были преимущественно стрелками, хотя лук был у них в качестве вспомогательного оружия[333]. Верховыми же стрелками у них являлись дружинники и сопровождающие (Plut. Crass., 27; Just., XLI, 2, 5–6; Dio Cass., XL, 15, 2). Последние сражались отдельно от первых и выполняли свои тактические задачи[334].
* * *
Вопрос о происхождении и распространении катафрактов у сармато-аланских племен до сих пор дискуссионный, и он решается только с корреляцией свидетельств древних источников с археологическим материалом. Ведь античные авторы ничего нам не говорят о происхождении и развитии катафрактов сарматов, они лишь ad hoc упоминают об их существовании, да и подробное рассмотрение этого сюжета не входит в задачу данной книги[335].
В конце II в. до н. э. роксоланы, согласно Страбону (VII, 3, 17), имели на вооружении кожаные шлемы и панцири, копья (λόγχας), луки, мечи и плетеные щиты. Сложно сказать, описывает ли автор оружие одного всадника или имеются в виду все элементы сарматской паноплии. Можно было бы посчитать данный панцирь из кожи длинным армированным кафтаном, то есть по существу катафрактой, ведь последний вид доспеха из кожи упоминает Тацит (Hist., I, 79, 3); тогда как копья λόγχαι можно представить как ударное колющее, а не легкое оружие, ведь у Арриана лонхофоры – синоним контофоров (Arr. Tact., 4, 2–3; 4, 5). Однако рассматривать роксоланских конников как катафрактов не дают сам Страбон, считающий их легкими (VII, 3, 17: γυμητıκόν), а также наличие у них плетеного щита на скифский манер. Следовательно, двуручной пики-контоса – характерного оружия сарматских катафрактов еще нет. Но уже во время набега на Мёзию в 69 г. у тех же роксоланов в конном войске имеются катафракты из знати (Tac. Hist., I, 79, 3). Странно считать все 9000 всадников катафрактами[336], ведь Тацит прямо указывает, что это были лишь князья и наиболее знатные. Это указание великого историка помогает нам понять процесс складывания комплекса вооружения тяжеловооруженного конника у сарматов. Это – дифференциация сарматского общества, выделение знати, которая может и хочет проводить время в опасных набегах, захватывает добычу, в частности оружие, которое попадало к сарматам через торговлю (ср.: SHA, XIX, 4, 5). Вспомним, что кольчуги из сарматских погребений считаются римскими изделиями[337]. Сарматы воспринимают уже существовавший скифский чешуйчатый панцирь, а кожаный ламинарный или ламеллярный приносят из Центральной Азии. Кроме того, определенное влияние на образование знати и систему вождества у сарматов явно играл соседний Рим, которому было удобно вести дела с конкретными предводителями, а не с массой вождей, что ясно видно на примере дунайских сарматов IV в.
Катафракт, показанный на монете индо-сакского царя Спалириса (первая четверть I в. до н. э.). Прорисовка А. В. Сильнова. Всадник одет в тяжелую катафракту, доходящую почти до щиколоток, с ламинарными наручами и воротником; на голове – башлык; ступня ноги свободно свешивается вниз из-под полы доспеха; в правой руке – тяжелое копье; за спиной развевается лента – символ статуса (?). Воспроизведено по: Nikonorov 1997. Vol. 2: Fig. 26a
Из обобщенного утверждения Страбона (VII, 3, 17) о превосходстве фаланги над варварским легковооруженным войском нельзя делать вывод о том, что сарматы, поняв невозможность атаки конницей строя гоплитов, стали создавать у себя отряды катафрактов[338]. Кочевники, скорее всего, даже если и попытались бы атаковать пехоту врага, то, испытав неудачу, отошли бы и стали вести стрельбу по стоящей и, следовательно, удобной мишени. Тем более не может идти речи ни о какой реформе у сарматов по созданию нового рода войск, как считают отдельные исследователи, которая возможна в централизованном государстве, имеющем власть и финансы для ее проведения[339]. Процесс постепенного утяжеления конницы – это, так сказать, естественный процесс развития верховых войск, который обусловлен развитием тактики ближнего боя, которая, в свою очередь, связана с формированием «героического» этоса у той же сарматской знати. Действительно, конному лучнику, поражающему врага издали, тяжелый доспех только мешает, тогда как воину, вступающему в рукопашную схватку и не имеющему щита, доспех был необходим, особенно во время атаки, когда на наступающих сыпался град стрел, тогда как в ходе поединка панцирь уже не настолько нужен, ведь при единоборстве рассчитывали на свое мастерство сражаться. Итак, начальная стратификация племенного общества, формирование нового этоса боя, наличие богатых соседей, которых можно пограбить и с которыми можно поторговать, – вот причины появления катафрактов. Во времена Флавиев катафракт с пикой-контосом становится стереотипом в восприятии сарматов жителями Римской империи.
Судя по описаниям Овидия, языги в самом начале новой эры продолжали еще быть конными лучниками, а не пиконосцами-катафрактами. Не стали языги катафрактами и к 170-м гг. Они представлены Дионом Кассием (LXXI, 7, 3–5) как легкие конники, вооруженные контосом и щитом, то есть пика явно была не двуручной. Возможно, действительно, языги испытывали определенную нужду в металлическом оружии, чем и объясняется распространение у придунайских сарматов панцирей из органических материалов (из копыт или рога)[340]. Впрочем, к середине IV в. венгерские сарматы уже катафракты в роговых панцирях с длинными пиками (Amm., XVII, 12, 2–3). Возможно, здесь сказалось влияние роксоланов, которые, как считается, пришли на территории, занимаемые языгами в середине III в.[341].
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
