Как вообще позволили проводить меногонию?! Или устроители соревнований не хотят расставаться с обещанной победителю сферой, или эту игру придумал сумасшедший!
В последний раз, когда я присутствовал при меногонии, победителя не оказалось. Погибли все, находившиеся на арене. Что за демон?! У меня складывается ощущение, что смерть и Нарин – две неразлучные подружки. Одна постоянно норовит встретиться с другой.
Я посмотрел на игроков. Хорошо, что мы сели на верхних трибунах, иначе из-за этих проклятых стен ничего не смогли бы увидеть. Глаза мальчишек сверкали желанием победить. Ни один, ни второй не уступит сопернику. Идиоты! Разве они не поняли, что эти состязания рассчитаны не столько на владение магией и силой, сколько на умение разобраться в ситуации?! Еще немного, и они сами себя погубят!
Эльф уже почти добрался до конца лабиринта. Еще пара минут, и он схватит ключ. Нужно вмешаться! Хоть это запрещено. Я прикрыл глаза и создал мысленное послание. Надеюсь, он примет его. Чему-то ведь его должны были научить в школе! Послание понеслось по энергетическим потокам… но цели не достигло. Его перехватили! Я посмотрел, кто нарушил передачу. Нарин!
Нарин
Мысли о маге в клетке заставили меня задрожать. Умирать страшно, но наблюдать смерть другого существа – тоже занятие не для слабонервных.
В который раз пришла в голову мысль, что Вол на моем месте не растерялся бы и что-нибудь придумал.
Перемахнув через последнюю преграду, отделяющую его от заветного ключа, Стэнтон оказался в центре лабиринта. Парень светился от предвкушения скорой победы. А я опустила голову и зажмурилась. Не хочу видеть, что будет дальше!
Откуда-то издалека донесся слабый голос Воллэна. Демоны! Надо остановить эльфа!
Я что есть мочи закричала:
– Стэн! Отдай сопернику ключ!
Парень замер с протянутой рукой.
– Зачем? – донесся удивленный голос. – Я ведь победил!
У него еще оставалась пара минут, чтобы вернуться к клетке, открыть ее и стать победителем соревнований. Посмертно.
– Нет времени объяснять! Отдай ему ключ!
Эльф упрямо замотал головой. Схватив металлический предмет, прижал его к груди и поспешил ко мне.
– Пожалуйста, не делай этого!
Не знаю, кричала я в тот миг или умоляла друга мысленно. Опустилась на землю и с ужасом посмотрела на змею. Та начала медленно ползти вниз по прутьям, приближаясь к моему лицу. Как только Стэн отопрет клетку, тварь задушит меня! А потом его! Эльф не понял, что победитель – не тот, кто смог преодолеть препятствия, а тот, кто смог преодолеть свои эго и честолюбие.
Прислонившись спиной к решетке, я прикрыла глаза. По телу бежали электрические разряды.
– Пожалуйста, – в последний раз обреченно прошептала парню.
Эльф остановился. Я чувствовала все, что творилось в его душе. Борьба шла между жаждой победы и решением уступить моим мольбам.
Время казалось бесконечным. Я вновь повернулась лицом к арене и встретилась взглядом с эльфом. Стэн сделал еще один шаг навстречу, внезапно развернулся и кинул ключ своему сопернику. Парень поймал его и помчался к клетке. А я следила за падающими песчинками. Только бы он успел! Одна, вторая, третья…
Толпа восторженно зааплодировала. Клетки исчезли, арена приняла прежний вид. К остолбеневшему Стэну спешили седобородый маг и несколько мужчин в мантиях. Один из них держал в руках кристаллическую сферу пророчеств.
Ничего не понимающий эльф принял из рук мага приз и застыл столбом.
Я кинулась обнимать приятеля.
– Ты победил!
– Правда?
Он еще раз посмотрел на сферу и, радостно закричав, закружил меня по полю.
– Но как? Я ведь отдал ключ!
– А если бы ты этого не сделал, никто из нас не выжил бы. Ты должен был пожертвовать победой ради спасения совершенно чужого для тебя человека. – Я взъерошила волосы приятеля. – Иногда нужно проиграть, чтобы стать победителем.
– Но откуда ты узнала, как нужно поступить?
– Я…
О-оу! Я приняла послание от Вола! И теперь он… Я посмотрела на трибуны. Расталкивая зрителей, к нам спускался взбешенный эмпат. Я тихо застонала. Вот и закончилась моя игра в посланницу…
Глава двенадцатая
Все любят разгадывать других, но никто не любит быть разгаданным.
Ф. Ларошфуко
Воллэн
Мы шли вдоль узких улочек к набережной. Так вот почему ей удавалось блокироваться от меня! Этим логично объяснить и ее обморок. Нарин затратила слишком много энергии, чтобы связаться с эльфом.
– Почему ты не сказала, что умеешь просматривать души и связываться с другими телепатически?
– А ты бы тогда согласился везти меня в Драгонию?
Было видно, девчонка нервничает. Сдается, я раскрыл ее главный секрет!
– И вовсе я не телепат! Никогда прежде ни с кем не связывалась!
– Тогда как же ты передала свои мысли эльфу и смогла услышать меня?!
Я затащил ее в маленький трактирчик. Мальчишек отправил вместе с выигранной сферой в гостиницу, чтобы у нас было время спокойно поговорить. Хотя спокойным разговор точно не будет.
– С чего ты взял, что я с кем-то связывалась?
Опять этот несчастный взгляд побитой собаки! Долго еще она будет со мной играть?!
Я прищурился и прошипел:
– Если ты сейчас же не расскажешь мне правду, завтра в Драгонию я поеду без вас! И больше ни один нельвийский посланник не переступит через нашу границу… до окончания войны. Правда, к тому времени Теоре уже некого будет посылать.
Девушка помолчала несколько секунд, видимо, обдумывала, что сказать.
– Когда я впервые увидела королеву, случайно просмотрела ее душу. Не знаю, как это получилось. Честно! Теора заметила это и решила помочь, попыталась научить меня управлять даром.
– Решила сделать тебя своей шпионкой, не так ли?
Нарин гневно сверкнула глазами.
– Не шпионкой! Она хочет найти виновного в смерти вашего Владыки.
– Найти виновного вместо себя? – что бы ни говорила эта девчонка, Теора была у меня на подозрении.
– Почему тебе так хочется считать королеву причастной к гибели Шерэтта? – девушка ударила рукой по столу и негодующе сверкнула глазами. – Разве нельзя допустить, что кто-то из эмпатов был в этом замешан?
– Это невозможно!
– А вы просматривали приближенных Шерэтта?
– Нет. Мы прячем друг от друга мысли. – А может, она права?
Впервые мне пришло в голову, что не всегда кровная клятва верности может удержать эмпата от преступления. Ведь Эрот плевал на любые клятвы, хоть и был эмпатом!
