Глава 6 Екатерина I – литовская батрачка становится первой русской императрицей
Екатерина I Алексеевна – Марта Скавронская (6 апреля 1684 года-6 мая 1727 года), вторая жена императора Петра I с 1705 года, (официально с февраля 1711 года) императрица в 1725-1727 годы.
Русские боярские роды долго боролись за московский трон. Семья Романовых одержала победу и наконец породила регентшу Софью. До того момента, когда царь Петр I изгнал супругу Евдокию Лопухину, выбор невесты и образ жизни русских цариц регулировались традициями и в существенных вопросах соответствовали тогдашним ценностям и обусловленному временем социальному положению русской женщины. Евдокия Лопухина составляет исключение, поскольку была сознательно унижена своим мужем, считалась совершенно незначительной и, как «докучливый сор», была устранена. Подобное пренебрежение с 1613 года не проявлял по отношению к своей супруге ни один русский правитель. Такому суждению о Петре Великом отвечает и тот факт, что первая русская императрица по происхождению была литовской служанкой.
Прихоть самодержавного деспота вознесла Екатерину на вершину власти. Она начала столетие, когда русский трон занимали женщины.
О характере и жизни Екатерины I существует больше удивительных описаний, чем убедительных фактов. Женщина столь низкого происхождения предпочитала прятать свой императорский престиж под покровом забвения. Придворные льстили ей, пока она олицетворяла власть. Императору Петру и без того никто не смел противоречить.
Марта Скавронская происходила из семьи литовского крестьянина Самуила Скавронского. Она была служанкой в Мариенбурге, когда в годы Северной войны оказалась в русском плену. Отец Марты умер от чумы, когда девочке не было еще и года. Мать пережила отца только на два года. После ее смерти хозяйство было ликвидировано. Марта, крещенная по римско-католическому обряду, будучи сиротой, жила в Мариенбурге в доме протестантского пастора Глюка. Пастор смотрел на девушку как на служанку и домработницу, живущую в доме на правах члена семьи. Он даже удочерил ее. Глюк познакомил ее с основными положениями Катехизиса. Это происходило путем устного обучения, потому что юная Марта не умела ни читать, ни писать. Русским языком она владела недостаточно и говорила с сильным немецким акцентом. В обязанностях по дому она проявляла большой практический опыт. Марта считалась не по возрасту развитой, чрезвычайно склонной к любви и очень красивой девушкой. Из-за Марты в пасторе пошатнулись его моральные устои. Пасторша недоверчиво следила за нравственностью своего супруга, и Глюк как можно скорее выдал девушку замуж за шведского драгуна Иоганна Крузе. Солдат исчез вместе с разрушением Мариенбурга. Погиб ли Крузе, защищая город от русских солдат, не знает никто. Брак просуществовал всего несколько недель.
Когда в 1703 году русские войска под командованием генерал-фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева – личного соперника Александра Меншикова – осадили Мариенбург, шведский комендант поклялся, что он скорее взорвет крепость, чем сдастся. Он выполнил свою клятву, выпустив все-таки сначала многочисленных мирных жителей из стен крепости. К этим выжившим относилась и семья пастора Глюка. Глюк попал в руки русского сторожевого охранения. Он предложил свои услуги в качестве переводчика и смог ехать дальше в Москву. Марта, в свои 18 лет, должна была остаться в лагере Шереметева – офицеры нуждались в ее услугах.
Марта не жаловалась на противоречащее морали положение, к которому ее вынудил силой Шереметев, но усматривала в окружении высшего русского генералитета шанс для нового жизненного пути. Сначала она стала любовницей командующего генерал-фельдмаршала Шереметева. Он вынужден был вскоре капитулировать перед жизнерадостной и брызжущей любовью юной дамой. Вскоре ей заинтересовался Александр Меншиков. Он сделал ее своей любовницей. Но отношения были быстротечными. Когда однажды царь Петр был в гостях у Меншикова, он приметил Марту, которая не прилагала особых усилий для того, чтобы царь ее заметил: «Он нашел ее живой и остроумной и сказал ей в конце, чтобы она отнесла свечи в его комнату, когда он пойдет спать. Это был приказ, который не допускал возражений, даже если он и сказал об этом смеясь. Меншиков не возражал. И красавица с согласия своего господина провела ночь в комнате царя». Петр получил подружку своего советника, а тот был рад, поскольку оказал услугу своему господину. В 1703 году Марта стала любовницей великого царя. Первоначально это не означало, что Меншиков должен отказаться от веселых часов с Мартой. Петр 1 и Меншиков непринужденно беседовали о достоинствах и недостатках общей любовницы. Тем не менее следовало предвидеть, что такое положение будет недолго нравиться царю. Действительно, он отослал Марту из полевого лагеря в Москву, в уединенный дом, где благородная дама должна была обучить ее манерам.
По всей вероятности, Марта обладала феноменальными способностями. Рядом с требовательным царем она начала подобный комете взлет. Марта сразу перешла в православную веру и получила имя Екатерина Алексеевна; Алексей, сын Петра от первого брака, был ее крестным отцом. Шаг за шагом Екатерина врастала в роль единственного человека, которой мог быть откровенным в общении с Петром. Он регулярно посещал ее в маленьком скрытом ото всех доме. В ее присутствии, как сообщал капитан Вильбоа в своих воспоминаниях, он решал важные вопросы правления: «Он, который был столь плохого мнения о женщинах и находил их пригодными лишь для любви, зашел так далеко, что спрашивает у Екатерины совета, если он не согласен со своими министрами, он следует ее суждению, склоняется перед ее аргументами и обращается с ней, коротко говоря, как, рассказывают, Нума Помпилий с нимфой Эгерией». Вскоре она стала единственным человеком, который мог обуздывать вспышки ярости Петра. Она дала ему покой и уверенность в себе при принятии трудных решений. Она была при этом и с безошибочным инстинктом находила необходимый тон. Она пила вместе с Петром, принимала участие в его грубых и жестких забавах и могла утихомирить его в нужный момент. Екатерина удерживала своего царя от неумеренных попоек, и ее естественно-дружескому «Время идти домой, батюшка» он следовал послушно, как ребенок.
