Горацио Бэнкс Что бы это значило? Только одно: мистер Бэнкс спятил. Ещё когда я была в Лондоне, бедняге всё время мерещились заговоры. А теперь мир фантазий окончательно поглотил его. Разве он привёл какие-нибудь доказательства своих зловещих измышлений? Нет. Конечно, с тех пор, как в мои руки попал алмаз Тик-так, странные происшествия следуют за мной по пятам. Но чего мне опасаться? Здесь, в Баттерфилд-парке, я среди друзей. Никто не причинит мне зла.
И всё же, когда, спрятав письмо поверенного в карман, я покинула библиотеку, мне пришлось признать правду.
В моём сердце зародились некоторые сомнения.
К обеду хлынул проливной дождь. Грозовые тучи зловеще нависли над парком. Во всех общих комнатах и залах горели свечи, по небу вновь и вновь перекатывался гром. Я унесла письмо Горацио Бэнкса к себе в комнату и спрятала между страниц книги — романа леди Амелии. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь случайно прочитал это послание. Конечно, спустя два дня, когда этот упрямый старый осёл объявится в имении, поднимется страшный переполох, но пока я предпочла действовать, будто в ближайшем будущем мне не грозят никакие неприятности.
Как вышло, что всё пошло наперекосяк? Казалось бы, что может быть проще: доставить бриллиант в подарок к двенадцатому дню ничтожной капризной девчонки и получить свои пятьсот фунтов. Что тут зловещего? Что могло пойти не так? Ничего. Или почти всё. Возможно, причина крылась в самом доме — ведь он такой большой, старый и полный уныния. Или в моём разуме — ведь он такой большой, юный и полный призраков.
Спустившись по узкой чёрной лестнице, я двинулась по коридору мимо спален Матильды и Ребекки. Когда я вышла на площадку парадной лестницы, то увидела, как через зал внизу, вооружившись лампой, торопливо шагает мисс Олвейс. Она направлялась в библиотеку. Мне захотелось окликнуть её, рассказать о письме. Возможно, если бы я поделилась с ней этой историей, на душе у меня полегчало бы. Но мисс Олвейс писательница, а все писатели такие нервические особы. Письмо Горацио Бэнкса только подольёт масла в огонь её истерии. Нет, не буду ей ничего говорить.
Дождь колотил по крыше большого зала. Я остановилась на площадке у лестницы и прислушалась. Грозовые тучи поглотили весь солнечный свет, и зал превратился в лоскутное покрывало теней. Он сделался таким мрачным, словно погрузился в ночь. Я прикрыла глаза, всего на мгновение.
Вот в это-то мгновение всё и произошло.
Я почувствовала, как кто-то подкрался ко мне со спины. Шагов я не слышала — возможно, их заглушил неумолчный рокот грома. Но я знала: позади кто-то есть.
В зале раздались шаги.
Я посмотрела вниз.
Никого. И тут я вспомнила: за спиной! Кто-то подбирается ко мне сзади. Я хотела было обернуться…
…и пол из-под ног куда-то исчез. Я летела вперёд, туда, где лестница уходила вниз. Растерянная… Словно птица без крыльев. Я падала… рушилась… мчалась вниз.
Кто-то закричал — не я. Потом свет. Ослепительный свет. Повсюду вокруг.
Пол врезался в меня.
10
«Мне не больно».
Это была первая мысль.
«Я жива».
Это вторая.
Не знаю точно, в какой позе я очутилась, когда упала. Знаю только, что когда Ребекка и мисс Фрост нашли меня у подножия лестницы, одна рука была подвёрнута под моё безвольно лежащее тело. Помню, мисс Фрост осторожно перекатила меня на бок и высвободила руку.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила гувернантка.
— Ужасно, — ответила я.
Но едва придя в себя в достаточной мере, чтобы разобраться в своих ощущениях, я страшно удивилась. Несмотря на то что я, по всей вероятности, пересчитала все ступеньки высоченной лестницы, у меня совсем ничего не болело. Ну, не считая головы, да и та лишь слегка. Крови тоже не было. Когда Ребекка помогла мне сесть, перед моим мысленным взором пронеслись предшествовавшие события. Вот я стою перед лестницей… Шаги за спиной… Ощущение, будто кто-то крадётся ко мне… Падение.
Неужели меня столкнули?! Невозможно. Однако невозможно и отрицать, что кто-то был у меня за спиной.
— Как твоя рука? — взволнованно спросила Ребекка. — И голова! Айви, как твоя голова? Ох, мисс Фрост, это слишком ужасно!
Черты лица мисс Фрост окаменели.
— И тем не менее это произошло, — ответила она. — Как бы ужасно и излишне это ни было. Но что есть, то есть. Мисс Покет, ноги вас слушаются?
— Уверена, они все переломаны, — мрачно сказала я.
Честно говоря, я была весьма разочарована. Такого я от себя никак не ждала. Разве может порядочная девочка свалиться с огромной лестницы так, чтобы не осталось ни царапины? Скандал, да и только!
Мисс Фрост пощупала мои ноги. Заставила согнуть и разогнуть колени. Пошевелить пальцами и всё такое.
— Вы нисколько не пострадали, — объявила она.
— Никаких повреждений? — спросила Ребекка, осторожно убрав прядь волос с моего лица.
— Никаких, — отрезала мисс Фрост.
— Что случилось, Айви? — обратилась ко мне Ребекка. — Ты что-нибудь помнишь?
Я покачала головой:
— Не всё. Но мне кажется, кто-то меня толкнул.
— Быть не может! — ахнула Ребекка.
Мисс Фрост зло нахмурилась:
— Мне жаль разочаровывать вас, мисс Покет, но когда вы упали, я как раз проходила мимо и видела, что рядом с вами никого не было.
Гувернантка спешно покинула зал, чтобы сообщить о происшествии леди Амелии и леди Элизабет. Она обещала вернуться и принести холодный компресс для моей головы. Ребекка ещё несколько раз ощупала меня всю. Её до глубины души потрясли мои травмы. Точнее, их полное отсутствие.
Когда мисс Фрост вернулась с горсткой зевак (включая пребывающую на грани истерики леди Амелию), Ребекка обронила одну весьма странную фразу.
— Если спросят, — шепнула она мне, пока гувернантка и прочие направлялись к нам через зал, — скажи, что ты поскользнулась в самом низу лестницы и пролетела всего несколько последних ступеней.
Я в замешательстве посмотрела на эту чудачку:
