Другим очагом крестьянского повстанчества осенью 1920 г. стал Юг России. И здесь движение чаще всего выдвигало лозунг свободных Советов. В отличие от бунтов 1918–1919 гг., когда восставало мужское население, нередко начинавшее с разгрома Советов, сообщал военный комиссар Воднев из Воронежской губернии, теперь «участие в мятеже принимает всё население, начиная от стариков и заканчивая женщинами и детьми. Советы не разгоняются, а привлекаются на сторону восставших», бунтари поднимают красные флаги и к ним присоединяются многие разочаровавшиеся большевики134. На Северном Кавказе активно действовали отряды «зеленых», состоявшие, в основном, из крестьян-дезертиров.
Махновская повстанческая армия, окруженная в ноябре 1920 г. 150-тысячными красными частями, сократилась до 3 тысяч и вырвалась из кольца. Она отправилась в партизанский рейд, громя по дороге большевистские воинские и карательные части и уничтожая государственные учреждения и функционеров режима. В последующие месяцы повстанцы прошли Киевскую губернию, дошли до Галиции, вернулись в Центральную Украину, а затем вступили в южную Россию, в Курскую губернию. Там махновцы перерезали железную дорогу и распространили тысячи экземпляров изданного ими «Положения о Вольных Советах». К весне 1920 г. повстанцы вновь оказались в Восточной и Юго-Восточной Украине. Во все стороны рассылались небольшие отряды, сеявшие ужас среди большевиков.
Конечно, не все крестьянские восстания 1920 г. происходили под лозунгами свободных Советов. Иной характер в целом носило восстание в Тамбовской губернии, поднятое в августе Союзами трудового крестьянства (СТК). Главный оперативный штаб движения возглавлялся бывшим милиционером — эсером А.С.Антоновым, которому были не чужды националистические и антисемитские настроения. В октябре в выступлении участвовало до 20 тыс. человек, из которых около 3 тыс. имели оружие; в январе 1921 г. число участников достигло 50 тыс.
Многие тамбовские СТК находились под влиянием правых эсеров, выдвинувших требования созыва Учредительного собрания, возвращения заводов бывшим владельцам и предоставления кредитов частным предпринимателям. Пархоменко, командир махновского отряда, ушедшего на Тамбовщину, докладывал штабу повстанцев-махновцев: «Моя группа насчитывала свыше 12000 штыков и сабель. Антонов с отрядом в 3000 штыков не замедлил ко мне явиться. Начали говорить о союзе. Но, так как он со своей партией выдвигал лозунги учредилки и союза трудового крестьянства, не желая принять наши, то мы решили остаться независимой организацией. Не договорившись по политическому вопросу, я решил заключить с ним военный союз. Распределив военную сферу, Антонов остался на Тамбовщине, а я повернул обратно, в Воронежскую губернию»135.
Стоит, однако, отметить, что даже правое крыло тамбовских повстанцев поддерживало социализацию земли, призывало к «свободной» торговле через кооперативы и к рабочему контролю над деятельностью предпринимателей. К тому же, тамбовское восстание носило более сложный характер. Некоторые местные СТК и полевые командиры находились под влиянием левых эсеров и не желали ничего слышать про Учредительное собрание.
Недовольство распространялось и в рядах самой Красной армии, в большинстве своем состоявшей из крестьян. Волнения происходили в воинских частях в Гомеле, Верном, Нижнем Новгороде и других местах.
К марту 1921 г. большевистское правительство оказалось, по существу, перед лицом гигантской по своим масштабам крестьянской войны, охватившей ключевые районы страны.
Режим большевиков был окружен со всех сторон. На юге махновское партизанское движение распространилось на Дон и Кубань и район Воронежа. Восточная и Южная Украина пылали. Махно отправил небольшой отряд повстанцев на Волгу и в сторону Сибири, стремясь соединиться с восставшими в других частях страны. Продолжалось восстание в Тамбовской губернии.
Наиболее крупным по своим масштабам было Западносибирское восстание. Отдельные выступления, вспыхнувшие в конце января — начале февраля 1921 г. на территории Тюменской губернии и в прилегавших к ней уездах Омской, Екатеринбургской и Челябинской губерний, по сути дела слились в одно. К марту численность повстанцев достигла, по разным оценкам, от 40 до 100 тыс. человек; их соединения принимали название Народной или Крестьянской армии. В выступлении принимали уча-стае различные слои населения, но абсолютно преобладали представители бедного и среднего крестьянства. Состав повстанцев был многонациональным: русские, татары, ханты, ненцы… В восстании участвовали не только мужчины, но и женщины.
Восставшие свергли большевистскую власть и сражались на территории, которая простиралась от Камышлова и Шадринска на западе до Тары и Омска на востоке, от Обдорска на севере до Каркаралинска на юге. Они собирали сельские сходы, избирали новые советы (без участия большевиков), формировали отряды во главе с выборными командирами и штабами — вплоть до Главного штаба Народной армии. В конце февраля 1921 г. большевистские власти бежали из Тобольска, где управление перешло в руки бюро профсоюзов, реорганизованного во Временный городской совет. Председателем совета стал бывший эсер-кооператор и профсоюзный лидер города А.Е.Коряков, руководство народным хозяйством было возложено на бывшего анархиста О.В.Новодворского. После вступления в Тобольск крестьянских отрядов был свободным голосованием избран объединенный крестьянско-городской совет с участием представителей от горожан, крестьян, профсоюзов и т. д.
Западносибирское восстание носило стихийный характер, и реального влияния тех или иных политических партий и организаций на массу повстанцев не прослеживается. К сожалению, этого нельзя сказать о партийных идеологиях, которые наложили отпечаток на лозунги восставших.
Эта лозунги носили самый разнообразный характер: от преобладавшего девиза «беспартийных советов», который отражал стремление крестьянской массы к политической независимости, до требований созвать Учредительное собрание или даже реставрировать монархию. Но отмечалось и присутствие среди повстанцев «роговцев» (анархистов). Повсюду выдвигались призывы против продразверстки, зачастую в форме идеи «свободной торговли». Местами распространялись националистические, черносотенные, антисемитские воззвания, особенно в районах, где влиянием пользовались кулаки, буржуазные элементы и бывшие офицеры. Напротив, Временный городской совет выпустил специальное обращение «От рабочих и служащих гор. Тобольска к Народной армии и ко всему трудовому крестьянству», в котором, в частности говорилось: «Городской рабочий, объединенный в профсоюзы, видит, как оживились с восстанием крестьян все черносотенные элементы, как часть духовенства, ищущего государственного жалования, мечтает о старых романовских порядках, как радостно сияют лица спекулянтов, как громко раздаются голоса старых царских защитников, натравливающих татар на русских, русских на евреев, крестьян на рабочих…»137. Совет призывал пресечь черносотенную агитацию. * 26 136 137
