Такой язык делает невозможным любой разумный политический диалог о выборе действий в отношении глобального потепления. В общественных дебатах я чаще всего слышал такой аргумент: «Если глобальное потепление погубит нас всех и земля останется пустынной, то мы должны задуматься о нем уже сейчас. Все остальное, о чем вы говорите, включая СПИД, голод, свободную торговлю, малярию и чистую питьевую воду, может быть и является благородной целью, но совершенно неважно по сравнению с глобальным потеплением». Конечно, если бы вселяющие смертельный ужас описания глобального потепления были правдой, было бы правильно считать его первостепенно важным, но как мы уже видели, глобальное потепление ничего этого не предполагает. Глобальное потепление — всего лишь одна из множества других проблем, которые мы должны решить в течение XXI века.
И все-таки эти апокалиптические описания глобального потепления продолжают широко использоваться средствами массовой информации, которые наживаются на этом. Любая новость о климате очень хорошо продается. Британский институт общественного мнения указывает, что «паникерство может даже стать в какой-то мере возбуждающим — чем-то вроде «климатического порно»».
Паникерство давно уже стало элементом дискуссий о климате. Пожалуй, наиболее пугающе оно проявилось в процессах над ведьмами в средневековой Европе. После того как инквизиция расправилась с настоящими еретиками (например, катарами и вальденсами), с начала XV века и далее большинство ведьм обвинялись в том, что портили погоду. В 1484 году Папа заявил, что ведьмы «испортили земные плоды, виноград, фрукты, растущие на деревьях…. виноградники, сады, луга, пастбища, зерно, пшеницу и другие злаки». По мере наступления Малого ледникового периода неурожаи, рост цен на продукты питания и голод распространялись на территории Европы. Там, где власть была непрочной, ведьмы становились козлами отпущения. В период между 1500 и 1700 годами было казнено полмиллиона человек, и на всем европейском континенте прослеживается четкая взаимосвязь между низкой температурой и большим числом процессов над ведьмами. Даже сегодня эта взаимосвязь все еще преобладает в странах Африки, лежащих к югу от Сахары, где сильные проливные дожди (и засуха, и наводнения) очень связаны с убийством «ведьм» — лишь в Танзании ежегодно убивают более 170 женщин.
Впрочем, влияние цивилизации сказывается: многие в Европе посчитали влажное лето 1816 года (вызванное извержением вулкана Тамбора в Индонезии) следствием новой практики использования громоотводов. Власти были вынуждены высказать серьезные предостережения относительно насильственных и незаконных действий — разрушения громоотводов. Любопытно, что несколькими годами раньше те же самые громоотводы объявили причиной сильной засухи. Влажные лета 1910-х и 1920-х гг были «расплатой» за мощный артиллерийский огонь во время Первой мировой войны и за годы появление коротковолновых трансатлантических радиоприемников.
В самом начале XX века в мире переживали по поводу нового ледникового периода. В 1912 году мы узнали из Los Angeles Times о «подступах пятого ледникового периода: человечеству придется бороться за выживание в условиях холода». В 1923 году Chicago Tribune на первой странице заявила: «Наука утверждает, что арктический лед снесет Канаду», вместе с огромной частью Азии и Европы.
Однако тогда в мире уже становилось теплее, и газеты начали отмечать это, задавая вопрос, не связано ли потепление с CO2. В 1952 году New York Times сообщила, что «мир начал испытывать потепление во второй половине века». В 1959 году она указала на таяние ледников на Аляске и на то, что «лед в Северном Ледовитом океане стал наполовину тоньше, чем в конце XIX века». В 1969 году New York Times процитировала высказывание полярного исследователя: «Арктический паковый лед на Северном полюсе становится тоньше, и в течение одного-двух десятилетий океан в районе Северного полюса может стать открытым».
Однако к 40-м годам XX века средние глобальные температуры начали понижаться, и в 1970-х годах появились заявления о том, что на Землю вновь наступает новый ледниковый период. Одна популярная книга так описывала мир: «В период между 1880 и 1950 годами климат Земли был самым теплым за 5000 лет… Это было время оптимизма… Оптимизм заметно убавился при первом дыхании холода. С 40-х годов во всем мире зимы стали немного длиннее, дожди чуть сильнее, ураганы более частыми». Подступающие ледники также стали проблемой: «Стремительное приближение некоторых ледников стало угрозой поселениям на Аляске, в Исландии, Канаде, Китае и Советском Союзе». Было подсчитано, что холод уже унес сотни тысяч жизней в развивающихся странах, и если не будут предприняты соответствующие меры, он приведет к «всеобщему голоду, мировому хаосу и, вероятно, к мировой войне, и все это может произойти к 2000 году».
В 1975 году на обложке респектабельного журнала Science News было помещено изображение Нью-Йорка, который заглатывается ледником, со словами «Грядет Ледниковый век», напечатанными яркими буквами поперек страницы. Журнал сообщил нам, что мы, вероятно, приближаемся к вполне сформировавшемуся ледниковому периоду: «Этот переход привел бы только к незначительному изменению температуры — в два или три градуса, но его воздействие на мировую цивилизацию было бы катастрофическим». Другие комментаторы опасались, что «засухи стали более сильными». В New York Times вышла статья под заглавием «Ученые размышляют, почему меняется климат. Мощное похолодание считают почти неизбежным».
Конечно, сегодня имеются более сильные аргументы и более убедительные модели, развивающие наше беспокойство о глобальном потеплении — многие государства адаптировались к существующей температуре, и значительное отклонение от этой температуры, в любом случае, повлечет за собой расходы. Но обратите внимание, что описания обычно говорят только о неизбежных проблемах и опускают какие-либо положительные последствия. Если мы обеспокоены тем, что потепление ведет к еще большему распространению малярии, мир, который верит в похолодание, приветствовал бы сокращение зараженных территорий. И если бы нас тревожило уменьшение вегетационного периода, мы бы порадовались тому, что глобальное потепление удлиняет его.
В этих описаниях содержится множество преувеличений — мы можем потерять Канаду и огромные территории Европы и Азии, которые покроются льдом, или «всеобщий голод, мировой хаос и, возможно, мировая война» могли настигнуть нас к 2000 году. Любопытно, что многие из этих неверных утверждений соответствуют неверным заявлениям Пентагона о неотвратимом наступлении ледникового периода, после того как Гольфстрим замрет: «Климат в Европе будет таким же, как климат в Сибири», и в результате вполне может начаться ядерная война.
Живя в обществе, мы пользуемся огромным запасом ресурсов, чтобы избежать рисков. Если внимание СМИ к какому-нибудь из этих рисков несоразмерно преувеличено, мы слишком увлекаемся этими проблемами и недооцениваем другие вопросы, где могли бы принести значительно больше пользы. Существует реальная опасность, что с проблемой глобального потепления мы идем как раз по такому пути, обозначая конфликт между природными видами топлива и выживанием человечества, и игнорируя разумный диалог об альтернативных решениях.
