Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
* * *
Еще во время бурного романа с Аресом пара голубей умудрились свить гнездо в его боевом шлеме. Пока Афродита занималась с ним любовью, птенцы вывелись и жадно пищали, требуя еды. Бедные пернатые родители не успевали их кормит и отчаянно носились в поисках насекомых.
Грозный бог жутко взъярился, увидев непрошеных квартирантов. Голубка жалобно заплакала и своими крылышками попыталась прикрыть маленьких деток. Да где там! Подобное разозлило Ареса еще сильнее. Он настолько обезумел, что схватил меч и собрался разрубить шлем вместе с птенцами. То, что именно этот шлем дарил в бою неуязвимость, его совершенно не волновало.
Афродита прониклась огромным уважением к смелым птахам и рискнула придти на помощь. Она кинулась на шею своему неистовому любовнику и попросила не трогать малышей. В конце концов, дела ратные могут подождать, шептала ласково разъяренному божеству.
Поначалу Арес раздраженно отбросил ее руки, но вскоре сдался ласкам и согласился — птенчикам надо научиться летать. Однако едва станут на крыло, заявил он, пусть немедленно убираются. Получив в награду поцелуй своей возлюбленной, грозный бог решил временно отдохнуть от войн. Народ, который он собирался стереть с лица земли, с облегчением вздохнул и с той поры стал называть этих пернатых птицами мира. Что же до голубки и ее птенцов, то они оказались благодарными существами. Здесь, на Кипре, они взяли на себя обязанность оберегать изгнанную богиню от бед…
* * *
Верно говорят, нет ничего тайного, что вскоре становится явным. Любовные встречи Афродиты и Адониса стали достоянием общественности. И если смертные отнеслись к этому роману с пониманием — а почему собственно говоря и нет? — то ее извечные соперницы буквально захлебнулись от возмущения:
— Да как только она посмела! Распутница! Мало ей небожителей, так теперь за смертных взялась! Кем она себя возомнила! Этот роман требуется немедленно прекратить! — раздавалось под сводами Олимпа.
После небольшого совета под председательством Геры, решено было сделать так, чтобы подозрение никоим образом не упало на них. После долгих споров решено было к делу привлечь обычного человека. Кто, как не брошенная жена Адониса, лучше всего подойдет для этой роли? Посовещавшись немного, четверо извечных врагов Киприды отправились во дворец Адониса, где длинные дни и ночи в одиночестве проводила его супруга Клеопатра.
Надо сказать, что Клеопатра давно поставила себя на одну ступень с хозяйкой Олимпа. На ее взгляд, их объединяло нечто общее. Обе имели неверных мужей. Только небесная правительница всегда могла отомстить соперницам, а ей приходилось при встречах с любовницей мужа приветливо улыбаться и кланяться в пояс.
В подобные моменты на память невольно приходили первые месяцы их супружеской жизни. Они тогда были юны и безумно счастливы. Утро встречали с первым лучом солнца и больше всего любили, чтобы рассвет заставал их на берегу моря… Здесь царица обычно скрипела зубами. Теперь на восход солнца вместе с ним смотрит другая!
А совместные прогулки по лесу… Какие огромные букеты цветов собирали, а потом делали из них роскошное ложе, где предавались любви.
Отвергнутая женщина с трудом сдерживала эмоции. Как давно это было, кажется, вечность прошла. Да и было ли? А если ей все это просто пригрезилось? Ведь столько воды утекло! Клеопатра в испуге бросила свой взор в зеркало, желая убедиться, что с ее внешностью ничего не случилось. И с трудом сдерживала горестных вздох.
От постоянных слез глаза покраснели, а кожа вокруг них покрылась сетью морщин. Овал лица потерял четкость, куда-то исчез нежный румянец. Губы стали сухими и бесцветными, совершенно очевидно такие никто не захочет целовать. Честно говоря, она забыла, когда в последний раз брала румяна и подкрашивала ими поблекшее лицо.
Изумление смертной, увидевшей в своих покоях сразу четырех великих небожительниц одновременно, не поддавалось никакому описанию. Незваные гостьи не стали тратить время на долгие разговоры. С порога в один голос дружно объявили: смертная должна убить Афродиту.
Клеопатра не сразу поняла, что от нее требуют богини. А когда сообразила, замерла в ужасе. Убить соперницу, да еще любимицу Громовержца, совершенно не входило в ее планы.
Однако, как женщина не была напугана, услышав подобное, заметно приободрилась. Более того, ее охватила безумная гордыня. Все это заставило расправить плечи и приосаниться.
Откровенно говоря, ей и самой давно жутко хотелось отомстить Адонису за одинокую холодную постель, за слезы, пролитые в подушку. Покойная мать всегда учила — молись Гере и богиня не оставит тебя своей милостью. И вот волоокая почтила ее скромный очаг своим присутствием. Впрочем, ничего удивительного. Ведь она каждое утро приносила жертвы и молила о помощи. Так что увидев гостью, Клеопатра от радости едва в обморок не упала.
Однако потом раздумала и горделиво повернула голову, желая рассмотреть свое отображение в зеркале, подаренном некогда Афродитой. Естественно, с богинями сравниться трудно, но могла с уверенностью констатировать — выглядит ничуть не хуже. Глупая женщина никак не могла понять, что презент богини был необычным. Все, что отражалось, в его гладкой поверхности, сразу делалось лучше. В том числе и заметно состарившаяся Клеопатру.
Сейчас на нее смотрела совершенно такая особа, какой она была много лет назад. Высокие и упругие груди напоминали две аппетитные дыньки. А глаза — этот взгляд мог любого свести с ума. В давние времена, когда Адонис ее пылко любил, он часто повторял: твои медовые глаза горят ярче, чем все драгоценности мира!..
* * *
Мысли судорожно бились в голове отвергнутой женщины. Сердце говорило — надо принять предложение! Ум шептал — подумай! Надо было немного протянуть время, дабы до конца понять намерения небесных пришелиц. Поэтому покинутая царица, желая выбить у гостей слезу жалости, принялась вслух сокрушаться о своей несчастной доле.
— Какая в принципе разница, — завопила она в голос, — богиня ты или простая смертная, если твой муж предпочитает объятия другой?
За подобные слова Гера готова была прибить нечестивицу. Намек был более, чем прозрачен. Долгая супружеская жизнь с мужем-изменщиком научила всегда оставаться внешне спокойной. Стараясь не выдать своих чувств, Гера прикрыла глаза. Перед взором мгновенно предстала рыдающая Афродита, блуждающая в одиночестве по бескрайнему морю. Какие же это были славные денечки! Как волоокая была счастлива — покой воцарился на Олимпе!
Боги забыли о любви и занимались насущными делами. Гера могла спать спокойно, совершенно не беспокоясь о верности своего супруга. Все женщины мира стали ему безразличны. Царь Олимпа постоянно сидел на своем троне, покусывал усы да накручивал колечки рыжей бороды на палец, словно это ему помогало думать. Пиры, которыми так славился Олимп, прекратились. Во дворце стало тихо.
Жизнь приобретала распорядок, который устраивал Геру. Кто же думал, что Афродита быстро восстановит свои силы, найдет свою любовь и вновь возьмется за старое! А вслед за нею и смертные вновь вспомнят об этом чувстве, которое, на взгляд Геры, довольно постыдно и низводит всех до уровня животных. От злости Гера не заметила, как прокусила до крови нижнюю губу.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
