Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
А я, оставшись один, подсчитываю убытки: плоскости полностью раскрыты – видны лонжероны, нервюры, нижняя обшивка. Левый посадочный щиток поврежден, руль поворота на движение педалями не реагирует. Одни элероны да руль глубины еще слушаются ручки управления.
Осторожно доворачиваю до нужного курса и лечу, надеясь на русское авось…
Посадку я произвел с ходу, подрулил к капониру. Навстречу бежит механик: вид у сержанта удивленный, словно перед ним появился нежданно-негаданно инопланетянин и он не знает, как поступить в столь щекотливой ситуации. А у меня на душе кошки скребут, но вида не подаю, бодрюсь:
– Козлов, как будет: раз, два – и готово? Механик радостно восклицает:
– Жив? Ну, командир, такого у нас еще не случалось!.. Как же вы долетели?
«Я его совсем недавно ругал, а он радуется, словно встретил родного брата после долгой разлуки». Эта в общем-то немудреная, но по-фронтовому добрая мысль приходит в голову, и мне хочется сказать что-то очень сердечное славному парню.
– Петя, долетел-то не я, а «лавочкин».
Козлов озабоченно осматривает самолет, давая самые неожиданные комментарии, охает, ахает и наконец сокрушенно говорит:
– Так раздеть машину…
Уверен, что кроме своего самолета он в эти минуты ничего не видел, ни о чем другом не мог думать.
Подошли летчики, техники, механики, и Козлов начал начальственно покрикивать:
– Чего смотрите?.. Вам что здесь, цирк, что ли?.. Работать мешаете!
– Петро, не шуми, – успокаиваю я механика. – Работе мешать не надо, а смотреть – пусть смотрят и знают, что со «шмиттами» шутки плохи.
– Валерий Александрович, – мягко, но настоятельно прошу старшего техника, – проверьте и определите, что можно сделать.
Через час с небольшим я вернулся к самолету. Консолей на нем уже не было. Они лежали на земле, а рядом с ними – совсем новенькие. Помощников около машины собралось много: одни заплетали концы новых тросов руля поворота, другие снимали консервацию и готовили к подвеске крылья, а Козлов устранял дефекты в моторе. Он здесь, несмотря на присутствие техника звена Кочагина, был за главного – все обращаются только к нему:
– Петро, посмотри!
– Козлов, проверь. Что еще сделать?
В конце дня мне доложили о готовности машины к работе.
– Как, готова? – не могу поверить.
– Утром можешь облетать.
– Ну молодцы! – радуюсь и торжествую. – Вот молодцы, так молодцы!
Самолет у капонира стоит как новенький. Я внимательно и придирчиво осматриваю его, сажусь в кабину, проверяю управление: как часы!
На душе такая радость, хоть пой:
– У вас действительно все, как в поговорке Козлова: раз, два – и готово!
Через день такую же работенку задал механикам и техникам мой заместитель Алексей Степанович. На моторе его самолета не то снарядом зенитки, не то очередью с «мессершмитта» отбило головку цилиндра. Более семидесяти километров Амелин летел на подбитой машине: масло забрызгало все капоты, остекление кабины, фюзеляж. Но хорошо, что случилось это с верхним цилиндром. Смазки хватило, мотор не заклинился, и летчик благополучно произвел посадку на своем аэродроме. Техники с его машиной, как и с моей, управились быстро: в течение дня сменили мотор. А монтаж АШ-82 на «лавочкине» не из легких. В тыловых условиях замена мотора длилась порой неделю.
Так трудились наши боевые помощники и все те, кто в полку и батальоне обеспечивал полеты.
С переименованием Степного военного округа в Степной фронт 4-й истребительный авиакорпус из 2-й воздушной армии Воронежского фронта переходит в 5-ю воздушную армию под командованием генерал-лейтенанта С.К. Горюнова.
И вот раннее утро 5 августа. Взлетаем всей эскадрильей на сопровождение «петляковых». Куда, на какую цель – пока не знаем. Такое случалось нередко. Ясно одно – неотступно следовать за бомбардировщиками, охранять от немецких истребителей.
Пе-2 идут колоннами, по две девятки в каждой. Мы распределились по паре на каждом их фланге: я – с ведущей, а четверка Тернюка – с замыкающей. Звено Амелина летит сзади и выше всех. Свирепствуют зенитки. Бомбардировщики применяют свой обычный противозенитный маневр (он с земли не виден артиллеристам) – летят со скольжением влево, снаряды ложатся на одной с ними высоте, но немного правее.
Замечаю среди мелких разрывов три крупные шапки черного дыма. Один бомбардировщик от прямого попадания снаряда большого калибра на какой-то миг словно приостановился, затем, опустив нос, свалился на левое крыло и, вращаясь вокруг вертикальной оси, как в плоском штопоре, полетел вниз. «Петляковы», не дрогнув, идут плотным строем.
При подходе к Борисовке слышу команду:
– Приготовились!
После команды «Пошел!» бомбардировщики ринулись на врага. Моя восьмерка пикирует вместе с ними, ведет огонь по наземным объектам. Бомбы точно попали в цель. Выйдя из пикирования, Пе-2 развернулись и взяли курс на восток. Мы – на своих местах. Вдруг слева под нами я замечаю две девятки «юнкерсов» с девятью истребителями прикрытия. Слышу знакомый голос ведущего с «пешек»:
– «Маленькие», атакуем!
Меня это не удивило: не раз приходилось слышать, что командир бомбардировочного корпуса генерал И.С. Полбин вступал в бой с «лапотниками» и побеждал. Освободившиеся от бомб пикировщики решили сорвать удар фашистов по нашим войскам и на этот раз. В плотном строю со снижением они бросились в атаку на «юнкерсов». Интересно было наблюдать за ними… Необычное зрелище! Да и неожиданно это как-то… То, что слышал, – одно, а видеть – совсем другое.
Тут же передаю своим летчикам:
– Тернюк, оставайся с бомберами. Амелин, атакуем истребителей!
Противник растерялся: «мессеры» заметались, не зная, от кого защищать «лапотников» – от нас или от полбинцев?.. «Юнкерсы» же, не выдержав такого стремительного натиска и скорее от невиданного ранее психологического воздействия свирепо надвигающихся громадин, чем от самого огня атакующих, пикированием с переворота – так быстрее! – отступили восвояси. Две девятки как ветром сдуло! Амелин кричит в эфир:
– Забодали полбинцы фашистов! Молодцы!
– И вам спасибо, «маленькие», – услышали мы спокойный голос лидера Пе-2.
«Мессершмитты» сделали было попытку преследовать столь необычных «истребителей», но, потеряв двух сбитых – одного от атаки Амелина, – отстали.
Оценку истребителям при совместном полете с бомбардировщиками обычно давали экипажи сопровождаемых самолетов, и, надо сказать, мы не были перед полбинцами в долгу. Подтверждением тому – многие сохранившиеся шифротелеграммы с отзывами командира 1-го бомбардировочного авиакорпуса генерала Полбина.
В тот день мы снова поднялись в небо группой, которую возглавлял я. Только задача стояла иная – прикрытие войск, штурмующих Белгород. Со мной шли ведомый Мудрецов и пары – Тернюка и Карпова, а сзади и выше – неизменно четверка Амелина. Сорок минут висела десятка наших «лавочкиных» над передовой – и ни одного самолета противника!
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
