Боль обручем сжала грудь, во рту появилась горечь. Ей хотелось выплюнуть ее. Разбить что-нибудь.
Она могла бы смахнуть все со стола на пол… тарелку с яичницей, остывающий кофе в чашке. Тонкий фарфор, серебро.
Но ничего здесь не принадлежало ей.
Двигаясь намеренно осторожно, Джуди стряхнула остатки своего завтрака в мусорное ведро, вымыла и сложила тарелки, свернула газету. И вышла, оставив кухню такой же, какой она была в день ее приезда.
Оказавшись в своей комнате, посмотрела на смятую кровать, на пепел в камине. Холодно.
Боль, ярость и ненависть горели в ней неистовым пламенем. Джуди подошла к окну и прижалась к нему лбом.
В звуке дождя, стучащего по оконному стеклу, и ветра, свистящего в деревьях, было что-то успокаивающее. Она смотрела, как капли сливаются в маленькие ручейки и бегут по каменным плитам внутреннего дворика.
Дождь. Странно, что он успокаивает и утешает. Точно так же дождь барабанил по палубе «Голубой птицы» той памятной ночью, когда она в первый раз познала чудо любви.
Джуди потрясла головой, потерлась лбом о холодное стекло. Это была не любовь, дурочка! Секс.
Хорошо. А в то утро, когда ей стало плохо? Она прислонилась к машине, едва держась на ногах. Он прибежал к ней полуодетый и поддерживал во время приступа рвоты. В этом-то не было ничего сексуального!
В тот день он был так добр к ней! Съездил в Ричмонд к ее родителям. Купил ей машину. И не просто какую-нибудь, а «чероки», о которой она всегда мечтала. Для того, чтобы она выглядела профессионалом. Казалось, он гордится ею.
Они подходили друг другу, разве нет? Все вечера, проводимые в кабинете, развлечения в кругу друзей. Она надеялась… Да мало ли на что она надеялась!
При этом ни разу не подумала о том, чего хочет он.
Взгляни правде в лицо! Ты влюбилась в него за ту неделю, проведенную на «Голубой птице». А прошлой ночью… помнишь? Шелк цвета лаванды с разрезами по бокам… «Даже беременная женщина иногда может выглядеть сексуальной», да? А когда он проглотил наживку, ты решила, что поймала его. Он любит меня. Мы настоящие муж и жена.
Это твои мысли, Джуди, не его.
Она вынула из кармана записку и перечитала ее. «Доброе утро, любимая» вовсе не означает «Я люблю тебя». Как и «Ты… особенная». «Мы подходим друг другу» не означает, что они должны остаться мужем и женой.
Ее мысли. Не его.
У нее даже нет права сердиться на то, что у него есть Мел или какая-то другая женщина. «Я не прошу тебя менять свою жизнь, — сказала она. — Все, о чем я прошу, — это чтобы ты женился на мне на несколько месяцев».
Тогда был июнь. Сейчас — ноябрь.
Пришло время освободить его?
Джейк отменил последнее совещание. Ему не терпелось вернуться домой. К ней.
Джуди не было дома, когда он приехал, хотя шел уже шестой час. Он зажег камин в кабинете и стал слоняться по нему, дожидаясь ее возвращения. Услышав звук машины в гараже, он вышел в холл, чтобы встретить ее. На Джуди был тот самый костюм цвета сухой травы, «скрывающий располневшую талию». Хотя это не совсем удалось, даже с жакетом. По ее позе можно было безошибочно угадать, что она беременна. Ее лицо было бледным, волосы растрепал ветер, но все равно она выглядела восхитительно.
— Привет, любимая, — сказал Джейк и направился к ней, чтобы обнять.
— И тебе привет! — улыбнулась она, быстро проскальзывая мимо него. — Дай мне переодеться и помыть руки. Я знаю, что Сэди накрыла ужин.
Он подождал, пока она вернется, оставив жакет и сумку и слегка приведя в порядок волосы.
— Ну и как прошла поездка? — спросила она, опять пробегая мимо и улыбаясь той же ослепительной улыбкой.
— Прекрасно, — сказал Джейк, следуя за ней и сомневаясь, слышит ли она его.
Когда они собирались на ужин, то всегда ели в столовой. Говорили о всяких посторонних вещах, а Сэди участвовала в разговоре, подавая им блюда.
Так что же изменилось? Почему Джуди трещит как пулемет, изображая, что ей весело? Джейк почувствовал себя чертовски неуютно. Словно нежеланный гость в собственном доме!
Она снова собиралась пройти мимо кабинета, но он не дал ей такой возможности. Он остановился перед ней и открыл дверь.
— Нам нужно поговорить.
На минуту ему показалось, что Джуди откажется, но в конце концов она кивнула, соглашаясь, и, войдя в дверь, встала так, чтобы между ними оказался шахматный столик. Она выглядела такой маленькой, уязвимой и… обиженной?
— Что-то не гак, Джуди?
— Не так? Что ты имеешь в виду?
— Для начала… Почему бы не позволить мне поцеловать тебя?
Прямой вопрос прозвучал как удар. Джуди не ожидала от него такой прямолинейности.
— Потому что… — Она замолчала. «Потому что, когда ты дотрагиваешься до меня, я теряюсь. Больше нет ни причин, ни чувства собственного достоинства, ни Мел. Только ты и мое желание… в любое время, везде». — Потому что… это приводит к… ошибкам.
— Ошибкам?
— Вроде той, что случилась в воскресенье.
— Я думал, тебе это доставило удовольствие.
— Секс всегда доставляет удовольствие, — сказала она тоном опытной женщины.
Джейк не позволил ей уклониться от ответа.
— Ты проводила сравнение, чтобы убедиться в этом?
Джуди покраснела.
— Я… А, все равно! — Она бросила на него уничтожающий взгляд. — Похоже не на разговор, а на допрос. Зачем ты меня утомляешь?
— Я просто стараюсь понять. О чем ты говоришь?
— Слушай, я говорю только о том, что мы оба с тобой обычные люди с обычными физическими потребностями, которые могут… могут привести к неприятностям.
— Неприятностям?
— Ты… то есть мы попались в сети нашего воображаемого брака. К чести обоих, нам удалось создать для него довольно хороший фасад. Но… на самом деле это только фасад. — Она облизала пересохшие губы. Этот его недоуменный взгляд… он сводил ее с ума. Разве Джейк не понимает, что она старается освободить его? Без обвинений и претензий. Не кричит на него, выцарапывая глаза ему или этой Мел. Просто… позволяет ему уйти. Потому что, если бы не позволила… Джуди широко раскрыла глаза, пытаясь сдержать навернувшиеся слезы. — Пришло время покончить с этим фарсом. Мы стали слишком близки.
— Но, Джуди, выслушай меня! — Джейк обошел вокруг столика, протягивая к ней руки.
— Не прикасайся ко мне! — Если он сделает это, она пропала.
Джуди не поняла, что кричит. Но он понял. И резко остановился. Боже, он никогда не навязывался женщинам.
— Джуди, что случилось? Мне нравится, что мы стали близки. Я думал, что и тебе это нравится.
