— И он отшил ее?
— Нет. Отец пришел ко мне тогда и признался: он не знает, что и делать. И я заявила ему: либо он полностью мой, либо мы расстаемся. В конце концов твой отец решил: девушка из его мальчишеских фантазий не стоит наших с ним чувств.
Да, ее родители были просто созданы друг для друга!
— Это потрясающая история, мам, только с Саймоном не все так просто.
— Может быть, но какой-то смысл в этом есть. Я хочу сказать, в таком деле не может быть всяких но. Либо этот мужчина твой, либо нет. И если вы действительно созданы друг для друга, рано или поздно все равно будете вместе.
Было бы, конечно, здорово признать: после долгого разговора с мамой Делия почувствовала себя лучше. Но, положив трубку, Делия почувствовала, что она вот-вот разрыдается. И во многом потому, что ее мать права. Либо она и Саймон были созданы друг для друга, либо нет. И Делия склонялась теперь больше ко второму варианту…
— Ты точно решила? — спросила ее Кларисса на следующее утро.
— Нет. — Делия была совсем не уверена, но другого выхода из этой ситуации нет.
— Может, дашь ему пару дней? Вдруг он еще передумает?
— Думаю, ему понадобится гораздо больше времени, — улыбнулась Делия.
Вчера ночью, лежа в постели, она поняла: единственный человек, который сможет переубедить Саймона, — он сам. Но сколько времени на это уйдет? Она не может позволить себе остаться в агентстве, чтобы это выяснить.
— Если останусь, то буду снова и снова повторять свои ошибки, — сказала она Клариссе.
— Я понимаю, но какой смысл уходить из агентства? Почему бы просто не перейти в другой отдел? «СМТ» — большая компания.
Которой управляет Саймон…
— Мы с ним все равно будем пересекаться, так или иначе. — Если Делия собирается идти вперед, то оглядываться нет смысла. Надо сжечь все мосты. — Лучше сразу все бросить.
— Без тебя здесь все будет уже не так, — с грустью произнесла Кларисса. — Кто будет помогать мне справляться с сумасшествием Хлои?
— Все будет хорошо. Я ведь не уезжаю обратно в Канзас. Плюс посмотри на это с более позитивной стороны! Теперь я безработная, и у меня появится больше времени для всяких хлопот подружки невесты, — подмигнула ей Делия.
— Ну, тогда согласна, — рассмеялась Кларисса и крепко обняла подругу. — Помни, мы всегда с тобой, что бы ни произошло…
Делия едва сдерживала слезы. Внешне она старалась держаться храбро и уверенно, но внутри была напугана. Мало того что она уходит от человека, которого любит, так теперь еще и останется без работы. Вероятность того, что она вообще все может потерять, слишком велика.
Она крепко обняла Клариссу в ответ:
— Спасибо.
* * *
Делия направилась по коридору в кабинет Саймона. В последний раз.
Дверь была приоткрыта. Саймон раскладывал что-то на столе в ровную прямую линию.
— Нам надо поговорить, — сказала она, войдя в его кабинет не постучавшись.
Ну конечно, судьбе было угодно, чтобы сегодня, когда она видит Саймона в последний раз, он выглядел еще более красивым. На нем были светло-серый костюм и легкая рубашка. Волосы слегка влажные, и это могло означать только одно: сегодня утром он был в бассейне.
Саймон поднял на нее глаза. Холодность в них так и не исчезла со вчерашнего вечера.
— Сейчас не самое подходящее время, — произнес он.
— Займу у тебя всего минуту. Ты мне должен после прошлой ночи, — добавила она, закрывая за собой дверь.
— Хорошо, — пожал он плечами. — Говори. Это все равно не изменит моего решения.
— Если бы я знала, что изменит, то напомнила бы: несколько человек против одного — это нечестный бой, не говоря уже о возрасте.
Даже стоя на другом конце комнаты, Делия увидела, как на скулах заходили желваки.
— Если ты закончила…
— Я ухожу, — сказала она.
Ну вот и все!
Возникла пауза.
Саймон лишь равнодушно смотрел в свой ноутбук.
— Ну, если ты так уверена… — произнес он наконец.
Он даже не пытался ее остановить. Последняя надежда Делии растаяла. Может быть, мама оказалась права? Может быть, они не созданы друг для друга и он — лишь очередное испытание на пути к безграничному счастью, что ждет ее впереди?
Но Делия отказывалась в это верить.
Лишь в одном она была точно уверена. Она не уйдет без признания, не сказав ему самого важного. Только не в этот раз.
— Я люблю тебя, Саймон, — чуть слышно, но уверенно произнесла она.
Саймон сразу же встал из-за стола и подошел к окну, повернувшись к Делии спиной:
— Я не стою такого признания.
— Теперь уже слишком поздно. Мои чувства не изменятся. Ты можешь сказать мне, будто недостоин меня, можешь повернуться ко мне спиной, можешь проплыть хоть миллион кругов в бассейне, чтобы забыть все это, но ничего не изменит моих чувств к тебе. Я всегда любила тебя, люблю и буду любить. Поверь мне, я хотела бы, очень хотела быть такой, как ты, но я не могу просто взять и забыть то, что случилось в этот уик-энд. То, что случилось с нами двумя. И еще кое-что… — Делия медленно подходила к Саймону. Он должен смотреть на нее, когда она скажет следующие слова. — То, что произошло с тобой пятнадцать лет назад, не имеет для меня никакого значения. Во всяком случае, именно это почему-то заставило меня полюбить тебя еще сильнее.
— Ты не можешь, — пробормотал он.
Голос его был едва слышен. В глазах читалось сожаление, но на лице по-прежнему была маска холодности.
— И все же я люблю. Ты говоришь, что надломлен внутри, что ты всего лишь актер, трус, который прячется за маской очарования. Может быть, это правда, но это не имеет значения для меня. Я все еще люблю тебя. Всего тебя. Но я ненавижу тебя за то, что ты думаешь, будто не достоин моей любви, потому что это не так! Ты достоин меня — каждой моей клеточки, каждого моего сантиметра. И я очень надеюсь, что когда-нибудь ты это поймешь.
И снова тишина в ответ…
— Но до тех пор, пока ты этого не поймешь, я не могу быть с тобой. Я безумно люблю тебя. Но твоей подстилкой быть не хочу.
— Я бы никогда… — И тут он оборвал фразу. Саймон знал: до тех пор, пока не признает их любовь, он будет причинять ей боль. Не специально, но будет. — Мне очень жаль…
— Я тоже очень сожалею. Сожалею о многом.
Делия действительно сожалела: ну почему он так просто позволяет ей уйти? Почему не видит правды?
У нее возникло огромное желание коснуться его щеки в последний раз, но она сдерживала себя. Прикосновения сделают расставание еще более болезненным. Она и так вытерпела слишком много…
