Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
Таким образом, СССР гарантировал себя от одновременного нападения немцев и японцев. А то, что Гитлер всё равно бы напал на Советский Союз, ни у кого не было никаких сомнений — он обладал почти всеми экономическими ресурсами Европы. На него работала вся её промышленность и самое главное — дешевая рабочая сила. И, наконец, это он на одном из совещаний накануне войны изрек программную фразу:
«Мы должны покончить с русскими, пока за это не взялись другие!»
Таких охочих борцов, стремящихся побороться с Россией, в то время было много. Немало их будет и в будущем!
Благодаря пакту, надо честно признаться, Гитлеру не удалось в полной мере неожиданно напасть на СССР, хотя на бытовом уровне и существует расхожее мнение о чуть ли не абсолютной внезапности нападения.
Многие советские граждане, и в особенности военные, ожидали войны со дня на день. Об этом прямо говорят честные мемуары участников тех событий. Признаки передислокации воинских частей вермахта вдоль наших новых границ фиксировали советские пограничники и органы госбезопасности.
С массой материалов этого периода в виде сообщений, докладных записок, ориентировок, указаний и писем дотошный читатель может ознакомиться в сборнике документов «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне» в томе 1 «Накануне» — Книга первая (ноябрь 1938 г. — декабрь 1940 г.)
* * *
Но вернемся к теме — у немцев был иной сценарий.
Уже 12 сентября 1939 года в объединённом командовании вермахта серьёзно рассматривались варианты окончательного решения польского вопроса — создания самостоятельного государства в Галиции и Польской Украины. Для этого с помощью ОУН, находившегося под крылом Абвера, планировались серии акций:
— организация мятежей,
— массовых выступлений в защиту «самостийности»,
— оказание вооруженного сопротивления как польским, так и советским войскам.
Не отсюда ли начался катынский след? В некоторых статьях последнего времени об этом прямо пишут — о переодетых оуновцах в польскую форму… Но данную тему мы рассмотрим несколько ниже.
Итак, выгоды от подписания пакта были внушительными. Именно этим объясняется тот факт, что в СССР даже самые суровые критики сталинской политики никогда не пытались отрицать целесообразности соглашения, заключенного в Москве. И только партийные перевёртыши и предатели — говоруны эпохи горбачевской «перестройки» и ельцинских «реформ без реформ» позволили себе исходить желчью по этому документу — пакту Молотова — Риббентропа.
Особенно старались два махровых в прошлом партократа: один военный политкомиссар в звании генерал-полковника — Волкогонов, а другой гражданский партиец-ленинец, бывший член Политбюро ЦК КПСС — Яковлев.
Они, видите ли, прозрели только после развала Советского Союза, а до этого ничего крамольного в политике Кремля того периода не видели, как ничего не слышал о голоде на Украине бывший заместитель первого секретаря КП Украины по идеологии пан Кравчук, когда он был ещё товарищем.
Как же это бессовестно и низко!
Но вернёмся к событиям осени 1939 года — 10 сентября Молотов пригласил к себе посла Германии Шуленбурга и заявил ему, что в условиях разваливающейся на куски Польши Красная Армия должна прийти на помощь украинцам и белорусам, которые стали объектом германской агрессии…
* * *
14 сентября войска Красной Армии получили приказ о наступлении. На следующий день в 4.20 Военный совет Белорусского Особого Военного округа, преобразованного заранее в Белорусский фронт, издал боевой приказ № 01, в котором говорилось:
«…Белорусский, украинский и польский народы истекают кровью в войне, затеянной правящей помещичье капиталистической кликой Польши с Германией.
Рабочие и крестьяне Белоруссии, Украины и Польши восстали на борьбу со своими вековечными врагами помещиками и капиталистами. Главным силам польской армии германскими войсками нанесено тяжелое поражение.
Армии Белорусского фронта с рассветом 17 сентября 1939 года переходят в наступление с задачей — содействовать восставшим рабочим и крестьянам Белоруссии и Польши в свержении ига помещиков и капиталистов и не допустить захвата территории Западной Белоруссии Германией.
Ближайшая задача фронта — уничтожить и пленить вооруженные силы Польши, действующие восточнее литовской границы и линии Гродно — Кобрин».
Аналогичные приказы о переходе в наступление были отданы из Москвы Военным советам Ленинградского военного округа (ЛВО), Калининского военного округа (КалВО) и Киевского Особого военного округа (КОВО).
Начальникам Белорусского, Ленинградского и Киевского пограничных округов НКВД была отправлена директива № 16662 наркомов обороны и внутренних дел о порядке взаимодействия пограничных войск и Красной Армии.
А ещё 8 сентября согласно приказу № 001064 наркома внутренних дел Л.П. Берия началось быстрое формирование пяти оперативно-чекистских групп. Численность их составляла по 50–70 человек каждая — в Киевском и четырёх групп по 40–55 человек — в Белорусском особых военных округах.
Каждой группе придавался батальон в триста бойцов из состава пограничников. Цель была одна — способствовать налаживанию новой власти в освобождаемых городах, в том числе и проведению борьбы с бандитскими и террористическими вылазками недобитых вояк Войска Польского и поднявших голову галицийских националистов — бандеровцев и других ветвей оуновцев.
Последние не только выступали с воинствующими заявлениями, но и начали уже действовать.
17 сентября в 3.15 утра польскому послу в Москве В. Гжибовскому была вручена нота советского правительства, в которой говорилось:
«Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самим прекратили свое действие договоры, заключенные между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР.
Поэтому, будучи доселе нейтральным, советское правительство не может, более нейтрально относиться к этим фактам…
Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии».
* * *
Польская кампания Красной Армии в сентябре-октябре 1939 года показала, что, несмотря на радушную встречу наших воинов местным населением, остатки разбитой польской армии оказывали иногда яростное сопротивление, и это происходило при отсутствии управляемости частями в силу бегства за границу варшавского правительства.
Боевые столкновения отмечались также между частями Красной Армии и вермахта. Путались под ногами и группы оуновцев, которые серьёзного сопротивления армейским частям оказать не могли, но терроризировали местное население и будоражили тыловые подразделения. Были жертвы с той и с другой стороны.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
