– Я буду удовлетворять твое желание, когда ты захочешь и сколько захочешь.
Минерва прижалась к его плечу, ее охватила нежность к этому человеку, который подарил ей столь незабываемое ощущение.
– Я обязательно запомню это и при случае воспользуюсь твоим обещанием.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Минерва присела на скамейку, издали наблюдая за Джоном, игравшим в песочнице. День выдался на редкость удачным: ярко светило солнце, звонко пели птицы и у нее было хорошее настроение. И это состояние счастья продолжалось уже две недели. Джад оказался потрясающим любовником. Он заставил ее почувствовать себя женщиной. Женщиной желанной и страстной. Вот уж не думала, что с ней когда-нибудь такое случится.
– Привет, – вывел ее из задумчивости мужской голос.
Минерва повернула голову и увидела приближающегося Джада, Мысленно она тут же сбросила с него одежду и ощутила нестерпимое желание остаться с ним наедине. «Держись!» – приказала она себе.
– Что-то ты сегодня рано? – откликнулась она, стараясь особо не показывать, как остро реагирует на его присутствие.
– Папа. – Джон бросил совок и со всех ног помчался к отцу.
Джад, направляясь к Минерве, подхватил сына на руки и подбросил его в воздух. А потом взял под мышку и таким образом продолжил свой путь. Минерва сегодня не выходила у него из головы, и поэтому свои вечерние планы он связывал с нею. Джад опустился рядом с ней на скамью и поставил Джона на землю.
– Знаешь, мне не дает покоя одна мысль: у нас с тобой не было не только настоящего свадебного путешествия, но мы даже как следует не отметили нашу дату.
В его глазах прыгали смешливые чертики, и Минерва заразилась его хорошим настроением.
– Правда.
Джон недоумевающе посмотрел на отца.
– А какая такая дата? Вы же уже поженились.
– Ну и что, это значит, что мы можем провести один вечер вне дома, без детей, – пояснил Джад. – Сейчас придет Клавдия, и вы останетесь с ней. Мы с Минервой тем временем сходим в кино и поужинаем в городе.
Джон некоторое время переваривал новость. Потом смирился с нею и даже одобрил планы отца, после чего снова убежал к своим игрушкам.
Джад переключил свое внимание на Минерву:
– Значит, так, я планирую, что мы поужинаем в клубе. Пришло время представить тебя моим знакомым, а потом ты сама выберешь фильм, на который мы отправимся.
Минерва не имела ни малейшего представления о том, что Джад является членом какого-то клуба, и перспектива быть представленной кругу, в котором он вращается, совсем ее не вдохновляла.
– И что за клуб?
Джад назвал один из самых престижных клубов.
– Да ты не волнуйся, там хорошая еда и форма одежды свободная.
«Ага, свободная, только джинсы с простой футболкой однозначно не подходят, – решила Минерва, когда увидела, как одет Джад. – Надо надеяться, в моем гардеробе найдется что-нибудь подходящее. Так, кажется, летняя юбка с крупными желтыми цветами подойдет, а вместе с ней легкая однотонная салатовая блузка».
– О, ты выглядишь красавицей! – первое, что сказал Джад, когда увидел ее.
Он был так искренен, что Минерва не могла не улыбнуться. Уж она-то знает, что до настоящей красавицы ей далеко. Никто никогда не говорил ей об этом, разве что мама, но мамы всегда любят своих детей и, конечно, невольно льстят им.
– Спасибо.
Джад подогнал машину, и они поехали. Минерва сидела как на иголках. Ну чего она боится, она же никого там не знает, максимум, с кем может там столкнуться, так это с бывшей женой Джада и Фелисой, но и это маловероятно.
– Не знаю, готова ли я перезнакомиться так вот сразу с огромным количеством людей.
– Не преувеличивай, ты познакомишься с двумя-тремя маститыми членами клуба, не более, – уверил он ее. – Самое главное, что люди увидят нас вместе. А то сегодня ко мне подошел Джек и как бы так, между прочим, поинтересовался, с какой это стати я прячу свою жену. Не хотелось бы, чтобы люди думали, будто я действительно тебя прячу.
После его слов все романтическое настроение от неожиданного выхода в свет было сведено к нулю. Он просто хочет показаться с женой на людях. Ну что ж, ко всему нужно относиться с известной долей цинизма. Дым романтики стал потихоньку рассеиваться. Он хочет, чтобы его друзья поверили, будто их брак крепок и нерушим. Эта тактика поможет ему выиграть судебный процесс. От нее же требуется совсем немного – подыграть ему.
Ну что ж, это не так уж трудно. Главное, не забываться. Джад, конечно, пока не собирается подавать на развод, но в этой жизни все возможно. Так что ей нужно реально смотреть на вещи и соблюдать деловую договоренность.
– Джад, старина, рад тебя видеть. – Мужчина за столиком окликнул Джадa, стоило им лишь войти в зал. Он помахал им рукой, подзывая знаками к себе. По оценке Минервы, за столом было четверо мужчин в возрасте от пятидесяти до семидесяти лет. Как истинные джентльмены, они встали при их приближении.
– Так это и есть твоя жена, – уточнил самый высокий из них, с благородной сединой на висках.
Джад по очереди представил всех, и Минерве нетрудно было понять, что здесь собрались сливки общества.
В комнату впорхнули две дамочки, которые, завидев Джада, бросились к нему навстречу. Их глаза горели любопытством, им хотелось поближе, во всех деталях разглядеть Минерву. Хоть они и улыбались приветливо, но непринужденного разговора не получалось. Под первым же благовидным предлогом Генриетта и Дженис покинули их общество.
– Ну, вот и все, сегодня навряд ли кто-нибудь еще подойдет, – прошептал Джад на ухо жене. – Основная масса народа придет намного позже.
– Думаю, для начала достаточно. – На самом деле Минерва обрадовалась, что ей не придется столкнуться со всеми.
«Да, в этом клубе намного лучше, чем передают сплетни». – Этот вывод Минерва сделала, когда зашла в дамскую комнату. Здесь было так уютно: красивые зеркала, мягкие кресла; в центре журнальный столик со свежими цветами в красивой хрустальной вазе. О назначении этой комнаты можно было догадаться, лишь обратив внимание на элегантные умывальники. Они столь органично вписывались в интерьер, что их по праву можно было считать произведением искусства. Минерва закрыла за собой дверь кабинки и тут услышала, как следом за ней в туалет вошли еще две женщины.
– А Джад неплохо смотрится со своей новой супругой.
Минерва по голосу поняла, что эта фраза принадлежит Генриетте.
– Да, неплохо, – согласилась Дженис – Но если вспомнить Ингрид, то на ее фоне она просто бедная родственница.
– Ну, на фоне Ингрид блекнут очень многие, – справедливо заметила Генриетта.
