Маргарет подалась вперед и положила руки на стол.
— И кем, интересно, разумеется? Тобой? Или ею? Ты ее спрашивал?
— Маргарет, — спокойно сказал Харви, глядя ей в глаза, — ты не могла бы заняться собственными делами?
— Нет, — так же спокойно ответила она. — Ты закончишь свою жизнь так же, как твой отец: скаредным, мелочным, сварливым старикашкой, совершенно одиноким в своем огромном доме. Превратишься в затворника, единственной компанией которого будут собаки.
— Ты нарисовала очаровательную картину.
— А когда ты умрешь, ни один человек не прольет по тебе ни единой слезинки.
Харви улыбнулся и похлопал Маргарет по руке.
— Но ты-то, надеюсь, оплачешь мою смерть?
— Ради Бога, Харви! Тебе нужна жена, дети! Тебе нужна жизнь! Что тебя удерживает?
— Просто это все меня не интересует.
— Ты в самом деле хочешь закончить свою жизнь, как твой отец!
— Ты не любила его, не так ли? Ничего удивительного: он многим не нравился.
— Да, не нравился. — Маргарет в упор посмотрела на него. — Он превратил жизнь твоей матери в настоящий ад.
— Хватит, Маргарет, — процедил сквозь зубы Харви.
— Ну, уж нет! Я любила твою мать. И все ее любили. Но тебе всегда было неприятно об этом слышать, не так ли? Я не знаю, за что ты ее ненавидишь. Она была чудесной женщиной, а твой отец просто выгнал ее. Совсем как ты. Совсем как это сделал ты с Марджори. А теперь делаешь то же самое с Джейн и…
— Заткнись! — Харви услышал свой голос будто со стороны, словно он шел из темных потаенных глубин, полных детской печали и грусти. — Ты не знаешь, о чем говоришь.
— Я отлично знаю, о чем говорю! И пора бы кому-нибудь просветить тебя. Давно пора.
— Спасибо, госпожа просветительница.
Харви бросил на стол несколько банкнот, поднялся и, не взглянув на Маргарет, ушел.
— Джейн, тебе не хотелось бы перенестись отсюда в какое-нибудь сказочное местечко? — спросил Харви.
— А разве это не сказочное местечко?
Подступали сумерки. Они сидели на своем любимом «наблюдательном пункте» — в развилке ствола толстого старого эвкалипта и любовались заходом солнца.
— Есть еще одно сказочное местечко. Ты слишком много работала и нуждаешься в перемене декорации.
Джейн рассмеялась.
— Мне нравится работать над книгой. И мне не нужен отдых, а самая великолепная декорация на свете — передо мной. Разве ты не заметил?
— Ну а если в других местах есть другие великолепные декорации, почему бы не взглянуть на них?
Джейн удивленно посмотрела на Харви.
— Тебе хочется попутешествовать? Правда?
— Да, это мой подарок тебе ко дню рождения.
Джейн не представляла, как он узнал о ее дне рождения, но его внимание и забота тронули ее. Куда легче купить какую-нибудь ювелирную безделушку в ближайшем городке, чем тратить на нее свое время, оставив к тому же любимое ранчо и любимую работу.
— Тебе правда хочется поехать со мной?
— А что в этом странного? — Харви криво усмехнулся.
— Да нет, ничего. Я просто подумала… ты не любишь покидать ранчо без особой необходимости.
— Позволь уж мне самому решить этот вопрос, — сухо сказал он. — Три дня. Всего три.
Сердце Джейн закружилось в вальсе счастья и радости.
— Сэр, я буду счастлива провести с вами три дня! — торжественно заверила она.
Харви улыбнулся.
— Вот и прекрасно.
Кроме того, подумала Джейн, кто станет спорить с тем, что каждый уголок на свете хорош по-своему? Нет, только не я.
— А куда мы поедем? — спросила она.
— Это сюрприз.
Харви обещал сюрприз, и слово свое сдержал.
— Не верю… Не могу поверить… — твердила Джейн, потягивая апельсиновый сок с ромом и разглядывая бесконечную гладь белого песка, пальмы и голубовато-зеленые волны, подступавшие чуть ли не к самому порогу.
Они сидели на маленькой тенистой террасе пляжного домика, затерянного в самой глубине крошечного островка, отделенного несколькими милями воды от Джервис Бэй, модного морского курорта.
— Я знал, что тебе здесь понравится. — Харви улыбнулся. — Счастливого дня рождения.
— Спасибо, — ответила Джейн, чувствуя комок в горле и стесняясь собственной сентиментальности. — Это чудесный подарок, Харви.
— Ты его заслужила. Кроме того, немного веселья полезно для души. Не помнишь, кто это сказал: Сократ, Конфуций?
— Какой-то умный человек вроде них. — Джейн рассмеялась.
Солнце садилось. На горизонте показались маленькие рыбачьи лодки, возвращавшиеся с дневным уловом. Значит, сегодня в меню опять появятся свежие омары — они ходили обедать в маленькое кафе при небольшом семейном пансионе, находившегося на другой стороне острова.
— Удивительное место…
Джейн лениво откинулась в кресле, потягивая прохладный напиток. Дом был построен из камня, выбеленного солнцем и морскими ветрами, с крышей из пальмовых листьев и бамбука и стоял так, что легкий бриз даже в самую жару приносил сюда приятную прохладу. Маленький внутренний дворик, патио, был обсажен по периметру яркими цветами.
— Ты еще не сказал мне, чей это дом, — напомнила Джейн.
— Дом принадлежит родителям Маргарет, но они большие любители путешествий и редко здесь бывают. А уж Маргарет с мужем — тем более. Сейчас, например, ее родители в Италии.
— Это Маргарет сказала тебе о моем дне рождения?
— Нет. — Харви хитро улыбнулся. — Я подсмотрел эту великую дату на твоих водительских правах, когда ты показывала мне то грязное пятно, которое называется твоей фотографией.
Джейн рассмеялась. Фотография действительно была похожа на снимки, которые вывешиваются на щитах «Разыскиваются» с указанием суммы вознаграждения за поимку правонарушителя. То, что Харви заметил и запомнил дату ее рождения, приятно согрело сердце Джейн.
— Может быть, пройдемся? — предложила она. — Прогуляемся и заодно и перекусим у стариков Бентли.
— Неплохая мысль.
Взявшись за руки, словно примерные дети, они медленно брели по бесконечному песчаному мелководью, чувствуя, что только теперь, к концу второго дня пребывания в этом раю, их покидает усталость и приходит ощущение полной расслабленности. Желая полностью освободиться наконец от всех тревожащих ее мыслей, Джейн спросила:
— Почему ты никогда не женился?
Спросила — и сразу же пожалела об этом. Наверное, не следовало нарушать ту атмосферу покоя и равновесия, которая установилась между ними за эти дни. Но, с другой стороны, что особенного в ее вопросе? Она спит в постели Харви, живет в его доме, и ей надоело все время контролировать себя: об этом можно говорить, а это табу. Так что спросила и спросила, решила Джейн.
