– Признаюсь честно, – Ник поцеловал Кэтрин в губы, – твой дневник мог занять у меня гораздо больше времени. Сначала я действительно думал, что все это ерунда, но потом обнаружил, что ты что-то скрываешь, и стал копать глубже. Я же не знал, что ты скрываешь то, что сама работаешь на ЦАКМИ! Кэтрин обвила руками его шею.
– Ладно тебе оправдываться, – шутливо сказала она. – Сказал бы просто: увлекся чтением.
– Не без этого, конечно, – рассмеялся Ник, но быстро стал снова серьезным. – Кэтрин, я не хочу умирать, тем более сейчас… Но мне очень трудно сконцентрироваться.
– Почему же? – Кэтрин отлично знала причину, но ей хотелось это услышать от него самого.
Вместо ответа его рука плавно заскользила вниз и забралась под юбку. Ник стал гладить ее бедра, неторопливо подбираясь к трусикам.
– Это совсем не обязательно, – прошептал Ник ей на ухо. – Главное, что с тобой. И я хочу тебя прямо сейчас. – В его голосе опять прозвучала хрипотца. – Ник подхватил Кэтрин на руки и отнес ее к креслу, подальше от окна, через которое их могли увидеть ее родители. – Ты готова любить меня, моя графиня? – спросил он, нежно поигрывая под кофтой с ее сосками.
– О да, мой граф, – прошептала Кэтрин.
9
Ник проработал с объявлениями весь вечер. Он кропотливо проанализировал каждое из них и наконец пришел к выводу, что Кэтрин права. Николь очень подозрительна. Она бывала во всех местах, указанных в объявлениях, и везде, где сосредоточены главные военные силы государств.
Опасаясь за жизнь Кэтрин, он предложил ей переночевать не в своей спальне, а в комнате для гостей. Под каким-то немыслимым предлогом Кэтрин уговорила родителей разрешить Хьюджу ночевать в доме. Принимая во внимание его строптивый характер и недалекий ум, охранник из него, конечно, никакой, но в качестве сигнализации он, может быть, не подкачает.
После того как все в доме уже улеглись, Ник еще какое-то время поработал в кабинете, обращая внимание на нюансы и выискивая дополнительные улики против Николь.
Когда он поднялся в комнату для гостей, Кэтрин еще не спала. Свет был выключен, но она по-прежнему была в одежде. Кэтрин сидела посередине кровати и смотрела через окно на звездное небо. Лунный свет мягко освещал ее лицо, она казалась небесным созданием, умиротворенным и прекрасным.
Кэтрин слышала, что в комнату вошел Ник, но не шелохнулась. Он тихо поздоровался:
– Привет!
– Привет! – прошептала в ответ Кэтрин, неторопливо поворачивая к нему голову.
Ник в нерешительности стоял в дверях.
– Похоже, ты нервничаешь, – прошептала Кэтрин.
– Похоже, – эхом ответил Ник.
Он и вправду чувствовал какое-то странное стеснение, когда она вот так на него смотрела.
– Ты всегда такой нерешительный, когда находишься ночью в комнате с женщиной? – спросила она.
– Нет. Со мной это впервые. – Ник не мог видеть глаза Кэтрин, но остро чувствовал на себе ее пристальный взгляд.
– Я тоже немного нервничаю, – тихо прошептала она.
– Ты не должна?
– Почему?
– Потому что я играю роль, которую еще не совсем хорошо выучил, а тебе и играть не надо. Это все твои фантазии, и именно они будут сегодня главными в этой комнате, – хрипло прошептал Ник.
– Я не уверена, что у нас получится… Здесь?
Дверь в комнату была стеклянной, поэтому Кэтрин опасалась привычки ее родителей иногда вставать по ночам и от бессонницы коротать время на кухне. А путь туда лежал мимо этой комнаты.
– Да, здесь. – Ника это обстоятельство совершенно не смущало.
Она улыбнулась. Он подошел к кровати и сел рядом с Кэтрин. До него донесся аромат ее волос, еще не успевших высохнуть после душа. Он любовался ею, она любовалась им. Ни одна женщина еще не смотрела так на Ника – серьезно, выжидающе, глубоко и вместе с тем безгранично нежно. Его сердце забилось чаще. Он был готов на все, что она пожелает.
– А как же твои фантазии? – словно читая его мысли, спросила Кэтрин.
Ему хотелось неторопливого долгого секса, который он запомнил бы на всю жизнь. Но сегодняшняя ночь должна полностью принадлежать Кэтрин. Все должно быть так, как хочет она. Ник в один момент забыл о своем желании и освободил место для ее фантазий. Этой ночью он хотел приблизиться хотя бы на шаг к разгадке тайны Кэтрин, которая приковала его к ней.
– Впервые в жизни я нахожусь в спальне с женщиной и не знаю, что будет дальше.
– Совсем? – спросила Кэтрин.
– Да, – кивнул Ник и подарил ей долгий трепетный поцелуй.
Ему казалось, что с каждым мгновением его сердце переполняется все большей любовью к Кэтрин. Он чувствовал, что не властен над своими мыслями, что ему хочется думать ее мыслями. Хотя бы мгновение, но он не отказался бы и от вечности.
– В моих фантазиях любовники часто надевали маски…
– Но они всегда знали, кто скрывается под ними…
– …и всегда казалось, что он не дорожит ею.
– Это только так казалось.
Кэтрин пристально посмотрела на него.
– Она всегда боялась, что он оставит ее ради кого-то другого.
– Но это невозможно. Она единственная женщина, которая ему нужна.
– Она всегда терялась.
– Но он всегда находил ее.
Одно долгое мгновение Ник и Кэтрин молчали. Они слушали бешеный стук их сердец. Потом Кэтрин прошептала:
– А теперь, когда я больше не собираюсь прятаться, найти меня будет совсем легко.
Эти простые слова подействовали на Ника как звездный дождь. Это именно то, что он хотел услышать. Его эмоции так и рвались наружу. Он припал к ее губам. Она обвила руками его шею и крепко к нему прижалась.
– И что сейчас будет делать граф?
– Он будет медленно снимать одежду со своей графини, – ответил Ник и приступил к действиям. – Сегодня я буду делать все, что сделал бы граф.
Неожиданно Кэтрин отстранилась. Она покачала головой.
– Я не хочу заниматься любовью с графом, – сказала она.
Ник по-прежнему немного нервничал. Он думал, что, играя роль графини, Кэтрин сможет по-настоящему избавиться от всех своих старых комплексов. Ник помнил ее рассказ о докторе, который посоветовал ей записывать свои эротические фантазии.
– Не хочешь? – Он не знал, что и думать. Когда Ник заглянул в ее глаза, он увидел, что они блестят от слез, которые Кэтрин сдерживает из последних сил.
Она заговорила, ее голос дрожал от волнения:
– Я хочу тебя, Ник Хант.
