Жалобно скрипнула деревянная стена под тяжестью их тел.
— Дотронься до меня, Виктория! Пожалуйста, дотронься .
Она не ответила Тогда он запустил руки ей под блузу и, пробежав пальцами по спине, прижал к себе Вздрогнув, Виктория попыталась отстраниться, но Крис уже коснулся ее груди. Вспыхнувшее с новой силой желание заставило ее обнять его за шею, и в следующую секунду Виктория выгнулась дугой: он ласкал ее соски Внезапно Крис отпрянул Удивленно открыв глаза, она увидела, что он расстегивает ей блузу — пуговицу за пуговицей. Наконец он откинул полы и подался назад, ни на минуту не прекращая пожирать ее тело глазами.
— Боже! — тяжело сглотнул он.
Перед ним предстало само совершенство Белые, не тронутые солнечным загаром груди, округлые, словно жемчужины, будто из слоновой кости плоский живот… Трясущимися руками Крис провел по ее бедрам и нетерпеливо сдернул юбку. При виде ее стройных ног его словно жаром обдало. Только невероятным усилием воли он удержался от того, чтобы немедленно не скинуть джинсы и ..
Подняв глаза и встретившись с ней взглядом, Крис, к своему изумлению, увидел страх
— Как ты прекрасна. . — прошептал он, млея от наслаждения. — Ты так же прекрасна и на вкус?
Он языком пробежал по ее коже, и Виктория затаила дыхание. И с каждой секундой ее все сильнее захлестывала волна новых непередаваемых ощущений.
С губ Виктории сорвался низкий стон. Она запустила пальцы в мягкие волосы Криса, с силой прижала его голову к груди, его влажные губы к своим соскам и совсем обессилела. Ни один мужчина не поднимал ее до таких высот блаженства не был способен разбудить все ее естество, толкая на безумства, не заставлял жаждать, словно воды в пустыне, все новых и новых ласк. И лишь этот шериф из девятнадцатого века сумел разбудить ее, отыскивая такие местечки, дотрагиваясь до которых он порождал блаженные теплые волны. Мужские руки вновь скользнули по ее спине и с силой притянули ее за ягодицы. Невероятно возбуждающее движение! Виктории захотелось большего, чем просто прикосновений. Чтоб он провалился в ад! Много большего!
Крис чувствовал, что желание буквально захлестывает ее. Это было почти как поединок — кто кого быстрее заставит потерять голову. Но в этом поединке он собирался одержать победу и потому осторожно дотронулся до ее заветной расще-линки. Виктория вскрикнула.
— А-ах! Боже, Крис…
— Не противься.
— Не буду, если ты хочешь…
Он поймал ее слова губами, и она тотчас проникла рукой ему в джинсы.
Крис ни на мгновение не оставлял ее без внимания — и вот уже натянутая как струна Виктория задрожала, жадно хватая ртом воздух. В эту секунду в его голове не было ни одной мысли, кроме страстного стремления немедленно овладеть ею. Перед ним были ворота рая. Но он не должен этого делать, не сейчас. Прикосновения — это совсем другое.
Но, черт, как же пьянит голову ее запах!
А ведь он совсем не собирался заходить так далеко! Поцеловать — да. После извинений. Но с такой женщиной остановиться почти невозможно.
Крис поднял голову, и Виктория впилась в его рот губами. Это получилось так естественно, словно они уже целовались целую вечность и могли посвятить этому еще не меньше столетия. Как хорошо было бы слиться в поцелуе навсегда, но увы…
Крис медленно разжал объятия, опуская Викторию на пол. Она сделала глубокий вдох, словно просыпаясь, и при-лушалась к себе. Странно, ей почему-то не стыдно. Ну нисколечко.
— Такого у меня еще в жизни не было, — прошептала она. — Надеюсь, нас не арестуют за нарушение нравственности?
Его губы дрогнули в усмешке:
— Что ж, я воспользуюсь своим служебным положением, чтобы вызволить нас обоих.
— Должна сказать, ты доказал мне свою правоту.
— Я доказал? — буркнул он, снова прижавшись к ней всем телом. — Это мы доказали.
— Может, найдем еще какие-нибудь аргументы? — Рука Виктории снова проникла ему в джинсы и ясно дала понять какие.
Лицо Криса перекосилось.
— Слушай, Виктория…
— Да? — Она расплылась в широкой и загадочной улыбке, не выпуская из рук свою добычу.
— Прекрати!.. — прошипел он сквозь плотно сжатые зубы.
— А если не прекращу?
В глазах его отразилась мука.
— Черт подери, я пришел не для этого!
— А для чего же? Он помрачнел.
— Во-первых, чтобы принести тебе извинения. Она важно кивнула.
— Извинения приняты — на случай, если ты еще не понял.
О, это он понял.
— И еще я надеялся тебя поцеловать…
— Боже, ты не человек, а камень по сравнению со мной, — вдруг произнесла она.
Крис чуть не застонал от бессильной ярости: он не камень. Но существуют такие понятия, как благородство.
Заключив почти невесомое тело любимой в объятия, он перенес ее на кровать. Восставшая плоть, конечно, изрядно мешала, но Свифт лишь стиснул зубы. Свои страдания он заслужил.
Осторожно откидывая волосы у нее со лба, Крис постарался ее не коснуться — вдруг она вновь взорвется.
Виктория подняла на него благодарный взгляд, затем положила руку ему на плечо.
— Спи, Виктория. Завтра будет новый день, — только и произнес он.
Наклонившись к лампе, он, сильно дунув, загасил огонь. Виктория осталась в комнате одна.
Невыносимо!
Перекатившись на бок, она прислушалась к сладкой боли, еще не оставившей ее тело.
«Завтра будет новый день». Таких «завтра» почти не осталось, но она постарается взять от них все. Интересно, будет ли их следующий раз таким же ярким, как сегодня?
Внезапно она нахмурилась.
Судя по всему, Кристофер Свифт был не из тех, кто как угорелые бросаются на женщин и так же стремительно их покидают. Скорее он из тех, кто привязывается медленно, но уж навсегда. Что ж, если ей уготовано судьбой стать его королевой, то она постарается оставить в его жизни самые светлые воспоминания.
Глава 13
Стараясь не скрипеть, Крис осторожно скользнул в дверь, держа в руке ботинки. Но пройти незамеченным ему не удалось: внезапно прямо перед ним вспыхнул свет.
— Лучше поздно, чем никогда, — пробурчала домоправительница Криса Абигайл. — А где это ты так промок, дорогуша?
— Дела, Абигайл.
Абигайл, невысокая, чуть полноватая женщина с красными, как вишни, щеками, повернулась к дворецкому, поднявшему масляную лампу.
— Ты слышал, Рэндел? Мы тут не знаем, что и думать, а у него дела в час ночи! — Поскольку Рэндел только неопределенно вздохнул, Абигайл вновь повернулась к Крису: — Ты, конечно, ловил преступника?
