И в то же время в Элизе бурлили страсть и беспокойное ожидание. Хотя она и решила для себя, что не будет спать с Кеннетом, она ничего не могла поделать с желанием вновь оказаться в его объятиях. И пусть это было противоречиво, нелогично, безумно, ее тело жаждало соприкоснуться к телу Кеннета, слиться с ним воедино, отдаться во власть всепоглощающей страсти.
Возможно, постоянные попытки Элизы убедить себя, что Кеннет для нее — запретный плод, только подливали масло в огонь, усиливая желание. Элиза не предполагала, что вместо этих сладких забот встретится с его бывшей женой, и тем более не ожидала, что Кеннет воспользуется ею как прикрытием, чтобы позлить женщину, которую еще не забыл.
Почему же, как не поэтому, он так настаивал на их совместной поездке?
Она вспомнила момент, когда Кеннет увидел Джун. Элиза тогда заметила, как напряглось его тело, он стиснул зубы, на скулах заходили желваки, глаза сердито прищурились. Он до сих пор влюблен в нее, злобно решила Элиза, и ревнует к новому мужу. Этот загорелый спортсмен с двумя извилинами в мозгу самая подходящая партия для красотки Джун. Они и в самом деле словно созданы друг для друга, хотя, скажи Элиза об этом Кеннету, он бы, конечно, разозлился.
Элиза принялась раскладывать вещи в шкафу. Кеннет молча наблюдал за ней.
— Ты сам распакуешь вещи Дэнни или этим заняться мне?
— Ты ревнуешь, — неожиданно сказал он, — ты ревнуешь меня к Джун. — В ту же секунду Кеннет оказался рядом с Элизой и, схватив за плечи, повернул ее лицом к себе. — С тех пор, как мы снова встретились, ты пытаешься убедить меня, что я тебе безразличен, что ты не хочешь меня видеть — и при этом ревнуешь к Джун. Это доказывает, что ты вовсе не равнодушна, иначе зачем бы тебе меня ревновать?
— Ничуть я не ревную! — яростно вскинулась Элиза.
— Ну конечно! Это ясно видно по твоим глазам, они спокойны, как лед на озере, — насмешливо изрек Кеннет.
— Чистая выдумка, — Элиза отступила на шаг, — тебе просто нравится так думать.
— Элиза, я не ожидал увидеть здесь Джун. — Голос Кеннета стал вдруг хриплым и тихим. — У меня не было никаких дурных намерений, мне хотелось, чтобы вы с Дэнни подружились и ближе узнали друг друга. И еще…
Он запнулся. Элиза подозрительно смотрела на Кеннета, пытаясь по выражению лица прочитать его мысли, догадаться о несказанном.
— И что еще? — настойчиво повторила она.
— Неважно. Я забыл, что собирался сказать.
— Неправда! Раз уж слово брошено, надо договаривать.
— Хорошо, — Кеннет поморщился, — только это может не понравиться. Я собирался сказать, что мечтал провести этот уик-энд с тобой и ласкать тебя. — Жадно пожирая жгучим взглядом, он притянул ее к себе. — Ты не уставала повторять, что не хочешь меня видеть, а я не хочу сдаваться.
Его рука медленно поползла вниз и, добравшись до подола, рывком подняла его и скользнула прямо к бедрам. Кончиками пальцев Кеннет прикоснулся к самым потайным местам, что вызвало у Элизы восторженный сладостный вздох.
— Видишь? Ты тоже этого хочешь, — прошептал он, почти касаясь губами губ Элизы. — Близость, вот что нужно нам обоим. — Кеннет со стоном крепко прижал ее к себе. — Я хочу быть с тобой, хочу подарить тебе свою любовь.
— Нет… нет! Не трогай меня!
Элиза дернулась в сторону, дрожа от неистового желания, губы нестерпимо жгло. Каждая клеточка ее тела жаждала прикосновений Кеннета.
— Тебе это нужно не меньше, чем мне, согласна ты это признать или нет, — пробормотал Кеннет.
Одной рукой он плотно прижимал Элизу к себе, другую, словно баюкая, положил ей на затылок, чтобы было удобнее не отрываться от ее нежных губ.
Элиза предпочла бы умереть, но не признаться в своем желании, она сопротивлялась неистовым напористым губам Кеннета с таким упорством, что ему пришлось переместить руку и властно обхватить ее за талию.
Губы Элизы непроизвольно приоткрылись, предательски отвечая на его страстную требовательность, тело льнуло к Кеннету, но трезвый разум еще не сдавался — она продолжала сопротивляться с такой неведомо откуда взявшейся силой, что оба свалились на кровать.
— Пусти, пусти меня! — кричала она, упираясь в широкие плечи Кеннета.
Он посмотрел на нее, и горящий в его темных глазах откровенный огонь желания заставил Элизу замереть. Кеннет не мешкая стянул с Элизы платье, сорвал белую, всю в пене кружев, комбинацию, расстегнул полупрозрачный бюстгальтер и отшвырнул в сторону. Элиза предприняла робкую попытку остановить его, но пальцы Кеннета делали свое дело ловко и уверенно. Не прошло и минуты, как на Элизе остались только трусики.
— Боже, как ты хороша! — со стоном выдохнул Кеннет, ложась рядом с Элизой.
Он откровенно любовался ее обнаженным телом, с восторгом смотрел на нежную мягкую грудь; его взгляд медленно скользил все ниже и ниже — к бедрам и желанному заветному месту.
— Моя желанная! — прошептал Кеннет, целуя груди Элизы.
Она не шелохнулась, только закрыла глаза, когда Кеннет снял с нее трусики. Элиза почувствовала, что, если не остановит Кеннета, он овладеет ею прямо сейчас, здесь, на этой кровати, и она не сможет отказать ему.
Элиза вновь попыталась оттолкнуть Кеннета, вырваться из его объятий, но он раздвинул ее ноги, и Элиза впервые в жизни почувствовала прикосновение мужской возбужденной плоти.
— Я не хочу! — вскрикнула Элиза.
— Я не буду тебя насиловать, — страстно шептал ей на ухо Кеннет. — Дай мне насладиться тобой! Ты мне отчаянно нужна. О Господи, сколько я ждал тебя!
Кеннет целовал ее страстно, безудержно, и ее губы с жаром отвечали на его поцелуи, тело трепетало. Где бы и когда бы это ни было, но всякий раз, как Кеннет целовал ее или просто дотрагивался, Элиза теряла власть над собой, ее тело жаждало близости с Кеннетом. В душе она проклинала себя за слабость, но ничего не могла с собой поделать. Неужели разум вообще не властен над вероломной плотью? Остановись, кричал он Элизе, а то будет поздно!
Но разве можно остановить ураган!
Элиза почувствовала, как сильные руки приподняли ее ягодицы, — Кеннет рвался к высшему, завершающему аккорду страсти.
— Нет! Нет, я боюсь! — стонала Элиза. — Пусти! Я не такая… Я никогда… ты… Это впервые!
— Милая, — нежно прошептал он, осыпая ее лицо и плечи поцелуями, — за это я и люблю тебя. За твой страх, за твою невинность, за твою гордость. Я обожаю тебя!
Его ласки проникали в самую глубину души Элизы, рождая ответное пламя желания, в котором она пылала, забыв обо всем, кроме жаркого тела, обжигавшего ее огнем страсти.
— Ты — моя. Ты это знаешь, — выдохнул Кеннет, — и я хочу, чтобы мы стали единым целым раз и навсегда.
Элиза тоже мучительно хотела этого, но сдаваться нельзя… Кеннет медленно и очень мягко повел бедрами, и Элиза забыла обо всем, застонав от наслаждения. Он притронулся к ней самым кончиком возбужденной плоти, и она всем телом потянулась принять его. Кеннет легкими толчками пробирался все глубже и глубже, она отвечала на каждое движение счастливым стоном. Он надавил сильнее, и Элизу пронзила неожиданно острая боль.
