Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
Все вокруг застывают в ужасе, видя, как пули чиркают по щебенке. Мне особенно запомнился камешек, который рикошетом саданул капитану по виску и оцарапал его до крови, — тоненькая струйка быстро потекла по запыленной шевелюре бедняги военного.
Катя, держа автомат направленным на капитана, начинает медленно отступать.
Так, пятясь по-рачьи, она возвращается в свою палатку, и некоторое время оттуда не доносится ни единого звука. А затем раздается пение.
Что она тогда пела, вернее, завывала, я уже не смогу точно припомнить, но прошу поверить мне на слово — впечатление было самым гнетущим.
Что было делать в такой ситуации? Человек ведет себя абсолютно неадекватно, да еще с «калашом», в который вставлен полный магазин.
Первой очухалась я.
Я действовала как во сне, и никакого геройства, как потом выразился пожимавший мне руку на плацу полковник с испитым лицом, тут не было.
Просто во мне включился какой-то «механизм быстрого реагирования».
Я спокойно, но очень быстро подошла к палатке, в которой скрылась Насибова, и как ни в чем не бывало вошла внутрь и села на корточки возле входа.
Вот, собственно, и все.
Катя, казалось, уже забыла об автомате — он валялся на матрасе на расстоянии моей вытянутой руки. Ну я руку и протянула.
Насибова никак не среагировала на мое появление, она стояла на коленях, смотрела куда-то вверх и «пела» до тех пор, пока я не вышла из палатки. Потом туда сразу же ворвались парни, которых вызвали с расположенной неподалеку базы областного ОМОНа.
Но им уже не пришлось трудиться — Катя покорно последовала за ними, то и дело трогая свою макушку и бормоча какие — то непонятные слова. Кажется, она зачем-то повторяла испанские глаголы…
Медики квалифицировали ее случай как внезапное помрачение и комиссовали Насибову вчистую. Руководство объявило мне особую благодарность, и вскоре об этом случае уже не вспоминали.
* * *
Но Катя Насибова была все же моей сокурсницей. А как поведет себя Переслегин?
Я решила рискнуть.
Быстро поднявшись по полусгнившим ступенькам крыльца, я толкнула дверь дома, в котором жил Переслегин, и, громко крикнув: «Хозяин!», вошла внутрь. На меня сразу же пахнуло сыростью — слева, возле банок с заплесневевшими помидорами, лежали стопки подмокших от рассола «Правды» и «Молнии». Видимо, Егор Григорьевич решил подвести теоретическую базу под свои террористические действия, которые он осуществлял явочным порядком.
Но увидеть хозяина мне так и не удалось. Буквально через секунду после того как я переступила порог, послышался шум подъезжающего автомобиля.
Сквозь заснеженное окно я увидела касимовскую «Тойоту», парковавшуюся на прежнем месте. Черт, вот незадача! Куда ж мне теперь?
Долго размышлять было некогда. Я юркнула в полумрак светелки и забилась в щель между печкой и шкафом. Тут раздались шаркающие шаги старика.
— Кто здесь? — грозно возгласил он. — А? Послышалось? Ты, Ренат?
— Я, я, батя, — вошел Касимов, хлопнув дверью. — А слух у тебя что надо, несмотря на года. Нужно тебя в маршалы поскорее.
Вместе с Ренатом в дом проникла струйка холодного метельного воздуха. Касимов разделся и повесил свой полушубок в углу. Снежинки на одежде быстро таяли, превращаясь в пятна воды.
— Снеговика я «сделал», — твердо, как бы отчитываясь в выполнении задания, сказал старик и кивнул на длинный чехол, стоявший возле его кровати; там, очевидно, находилась винтовка. — Теперь у нас кто на очереди?
Касимов промолчал, елозя возле вешалки.
— Отвечать старшему по званию! — гаркнул Егор Григорьевич.
— Щас отвечу, — нехотя процедил Ренат. — Давай, ваше превосходительство, сначала по маленькой раздавим, а потом уже все вопросы решать будем.
Они прошли в дальний угол светлицы и уселись за столом. До меня им было метра два, и будь освещение чуть поярче, пришлось бы туго. Но в доме царил полумрак, и закут между печкой и шкафом был достаточно глубоким, чтобы вместить меня без вероятности быть мгновенно обнаруженной. Вот только печка сильно грела плечо. Еще минут десять — и тепло станет совершенно непереносимым…
Чуть высунув наружу лицо, я могла видеть, как Ренат разливает водку по стаканам.
— Ну, будем! — выдохнул он и, чокнувшись с Переслегиным, опрокинул в себя стакан.
Закусив помидорчиком, Ренат отошел к окну, держа стакан в руке, остановился и, по-прежнему стоя спиной, незаметно протянул руку к аптечке.
Что именно он взял с полки — я не видела, но зато хорошо видела, что Касимов высыпал в рюмку все содержимое пузырька темного стекла.
Старик, оказывается, косел с первой рюмки. Егор Григорьевич сразу же стал нести такую же околесицу, как и в прошлый раз, — что-то про солнце, луну, звезды и его, Переслегина, управление светилами.
Ренат вернулся к столу и, взяв в руки бутылку, снова наполнил стаканы. Причем свой он виртуозно заменил и подал Переслегину, а себе забрал его посуду. Теперь в стакане, который держал в руке старик, была не только водка.
— Я, батя, в отпуск ухожу, — проговорил Ренат. — Считай, уже ушел. У меня через два часа самолет до Симферополя, а оттуда — ту-ту в Турцию. Так что ты свое дело пока что закончил.
Я обратила внимание на сменившийся тон его голоса. Если в прошлый раз Касимов старался говорить со стариком как бы на равных и даже с уважением, то сейчас Ренат не скрывал пренебрежительных ноток в своей интонации.
«Он его убирает, — поняла я. — Операция закончена, исполнитель мертв».
Надо было что-то делать. Ситуация вот-вот могла принять необратимый характер, и я решилась.
— Слышь? — мгновенно насторожился старик. — Это что за звук?
Я еще раз поскребла пальцами по внутренней стороне печки.
— Мышь, наверное, — предположил Касимов.
— Отродясь в этом доме мышей не водилось, — заявил старик.
— Ну, сейчас я гляну. — Ренат поставил на стол свой стакан и подошел к печке.
Я использовала фактор неожиданности и, как только Касимов появился в пределах досягаемости моих конечностей, сильно оттолкнувшись от стены, прыгнула вперед, нацелясь ботинком ему в пах.
Конечно, удар был несильным и из строя человека вывести бы не смог. Но я рассчитывала, что Ренат хотя бы упадет или не сможет среагировать быстрее, чем через секунду. А за это время у меня будет возможность выбраться из своего укрытия наружу.
Вскрикнув от неожиданности, увидев метнувшуюся к нему фигуру, Касимов даже не успел отступить и, действительно, почти рухнул, когда я вдарила ему носком ботинка в мошонку. Но он тут же врубился, что дело серьезное, и мгновенно включился в ситуацию.
Я поняла, что он сейчас будет стрелять, и, рванувшись к столу, схватила лежащий на нем нож и, почти не глядя, метнула его в Рената.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
