— Иди ты?!
— Когда я тебе врала?
— Ты спала у меня в квартире! Ты пила со мной кофе! А сама просто хотела узнать, что мне известно о камне! Ты спала со мной! А после этого взяла и привела сюда целую банду головорезов. Это не обман?
— Я никогда не обманывала тебя в том, что касается наших личных отношений.
— У нас есть личные отношения?
— А как ты думаешь?
— Я не думаю. Я дрожу от страха. Ты замечала, что все, у кого возникают с тобой личные отношения, очень быстро становятся трупами?
Из-за спины Жасмин появился Дэн. Он был маленьким и очень уверенным в себе. Мне были хорошо видны его руки — ухоженные и чистые. А мои руки были разбиты, окровавлены, грязны.
Он стоял, а я по-прежнему сидел. Мерзкий тип.
— Добрый вечер, консул. Зачем вы убили всех этих людей? Теперь вас посадят в тюрьму.
— Не думаю. Несмотря на то что всех этих людей убил я, об этом никто не узнает.
— Да? А почему?
— Потому что все будут уверены, что это ваша работа.
— Почему моя?
— Не знаю. И никто не знает. Но улики показывают именно на вас. Ни на кого, кроме вас.
— Что за улики?
— Вот этот пистолет.
Дэн показал мне «макаров», из которого добивали бандитов. Он был черным.
— Из этого пистолета был застрелен профессор Толкунов. И тот юноша с синяком под глазом. Потрясающая сила воли — я был уверен, что он уже мертв. Из этого же пистолета убиты все эти молодые люди. А единственные отпечатки пальцев, которые можно отыскать на пистолете, принадлежат вам.
— Это точно, что мне?
Дэн кивнул. Он даже не злорадствовал. Он просто знал, что он — победитель, иначе не бывает.
— Слушайте, Дэн. Неужели вы всерьез думаете, будто милиционеры поверят, что это моя работа? Просто потому, что найдут на стволе мои отпечатки?
— Нет, не думаю. Конечно, они не поверят. Может быть, они даже догадаются, в чем здесь дело. Но у них не будет выхода. Начальство станет требовать результатов расследования, и им придется ухватиться за единственную ниточку, которая торчит из этого дела. За ваши отпечатки.
— Дайте мне еще сигарету. Зверски хочется курить.
— Пожалуйста.
— И скажите, зачем вы их всех убили?
— Конечно, вы имеете право знать правду. Если хотите, я расскажу…
— Хочу. Расскажите.
— В прошлом году Ирина приехала в КНР. И нащупала следы знаменитого алмаза Шань-бао, исчезнувшего в начале века. Государственный Совет принял решение помогать ей в поисках. Мне было поручено внимательно наблюдать за их ходом и оказывать необходимую помощь. Мы помогли Ирине выйти на мецената Ли Гоу-чженя, который согласился финансировать поиски бриллианта и даже лично приехал в Петербург. В целях конспирации решено было инсценировать несчастный случай, объявить Ирину погибшей и устроить ей небольшую пластическую операцию, которая сделала ее еще привлекательнее.
— Это все я знаю. Я спросил, зачем вы убили профессора и Молчанова?
— Бритого придурка я застрелил из чувства мести. Попросил Иру узнать, кто совершил убийство Ли, и с удовольствием всадил пулю ему в брюхо. Просто, чтобы все понимали: нельзя убить китайского гражданина и остаться безнаказанным. Кто же мог знать, что он потащится на другой конец города, к вам в редакцию… Кстати, он успел что-нибудь рассказать?
— В общем-то, нет.
— А профессор… Он никак не мог оправиться после смерти Ирины. Горевал, пробовал копаться в этой истории. И даже что-то нащупал… После того как вы побывали у него в университете, он в полной истерике прибежал ко мне в консульство и долго орал… весь зеленый, трясущийся… С ним пора было кончать.
Он выкинул сигарету и улыбнулся мне:
— После этого, чтобы подстраховаться, я попросил Ирину побывать у вас дома. Порасспросить о том, что именно вам известно относительно Шань-бао.
На самом деле руку Дэна нужно было почувствовать еще тогда, когда я стоял на лестнице перед собственной дверью, искал в кармане ключи и чувствовал запах горячего и сочного мяса.
Этот ходячий пищевод просто физически не был способен додуматься до чего-нибудь более оригинального, нежели снабдить агентессу парой килограммов парной телятины.
Мне было стыдно, и я зажмурился, а когда открыл глаза, то оказалось, что я все еще сижу на полу, прислонившись к колонне, а Жасмин и Дэн стоят надо мной.
— Знаешь, ты, конечно, неплохо все рассчитал. Шансов у меня немного. Но что, если они все-таки есть? Что, если я все-таки уйду отсюда, а? Что ты будешь чувствовать, если я окажусь умнее и сильнее и все равно достану тебя, а?
— Что я думаю? Честно?
— Да. Честно.
— Если честно, я думаю, что у тебя кишка тонка. Со мной, парень, тебе не справиться.
— Это точно?
— Это точно… И потом — никуда ты отсюда не уйдешь. Некоторое время ты вообще не сможешь ходить.
— Почему?
— А вот почему…
Дэн снял автомат с плеча и выстрелил мне в ногу. Чуть повыше колена. Два раза. Автомат выплюнул пули и затих.
В жизни меня много раз били кастетом. Пробовали тыкать в бок ножом. Перепало однажды и киркой, снятой с пожарного стенда. Но по сравнению с автоматной пулей в бедро все это детский лепет.
Я не реагировал, когда в руку мне всунули «макаров» и на нем отпечатались мои пальцы. Не сопротивлялся, когда двое коммандос Дэна вынесли меня во двор монастыря.
Боль начала стихать только через несколько минут. Я лежал на траве. Чуть дальше, сразу за дацаном, стоял вертолет. Небольшой, шестиместный, с застекленным носом.
Рядом со мной на корточках сидела Жасмин. Она смотрела на меня и гладила пальцами по волосам.
— Бедный… Больно?.. Сигарету дать?
— Дай.
Она достала из пачки две сигареты, прикурила их, одну отдала мне.
Китайцы залезали внутрь вертолета.
— Стогов. Ответь мне на один вопрос. Можешь?
— Всего на один?
— Не выебывайся. Просто ответь.
— Спроси, я попробую.
— То, что ты говорил в ту ночь… Это правда?
— Дорогая! В вертолете тебя ждут. Беги. Целую.
— Ответь мне.
— Я не хочу об этом говорить.
— Просто ответь мне.
— После всего, что случилось?.. После того, как эта китайская задница заявила, что это он тебя ко мне подослал?.. После того, как ты предала все, что только могла?..
— Ты любишь меня? Всего одно слово. Да или нет?
