Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
– Эй, ты! – окликнул он. – Ты раб? Беглый?
Старик невозмутимо посмотрел на него.
– Я не раб. Больше – не раб, – спокойно ответил он. – Мой хозяин, ярл Висбур Колченогий, дал мне свободу, сказал – иди, куда хочешь, а я тебя кормить не намерен. Теперь я свободен. Шагай своей дорогой, воин, дай мне умереть в тишине.
Гуннар поверил ему. Рачительные хозяева часто дают свободу старым рабам, чтоб не кормить тех, кто не может больше работать. Ему стало жаль старика. Умирать одному, в глухом лесу, вдали от людей…
– Эй, ты! Раз ты теперь свободный, значит, наверняка, голоден. Поешь со мной, – предложил он. Расположился рядом, достал из дорожной сумы хлеб, сыр, вяленую рыбу.
Старик согласился вместе поесть только после следующего предложения. Ел жадно, наголодался, видимо. Но – аккуратно, заметил Гуннар, не бросался на еду, как собака на сброшенный со стола кусок. Было в нем какое-то достоинство, особая сдержанность сильного человека, которое не смогло вышибить даже рабство. Это Гуннар тоже отметил про себя.
Наевшись, старик вежливо поблагодарил его. Они все еще отдыхали под деревом, когда со старым случился приступ. Он вдруг захрипел, начал задыхаться, глаза закатились, а желтое лицо стало совсем бледным. Как будто посинело даже.
Гуннар знал, что делать в таких случаях, с отцом подобное тоже случалось. Положил его на спину, рванул на груди ветхую одежду, массировал тощее, костистое тело. Потом бегал к ручью, мочил тряпицу, клал холодное ему на грудь.
Наконец старый открыл глаза. Бледность сошла, его лицо снова становилось желтым.
– Ты не дал мне умереть, воин Гуннар, почему? Какое тебе дело до старика, изношенного как ветхая одёжа? – спросил он.
– А какое дело может одному человеку до другого? Просто не дал и всё тут…
Старик долго молчал. Потом спросил странное:
– Скажи мне, Гуннар, ты хороший человек?
– Я? Клянусь копьем Одина, не знаю… Такой же, как все, наверное… Когда – хороший, когда – плохой… Вот воин я хороший это точно!
Старик усмехнулся:
– Достойный ответ. Если б ты начал хвалить себя, я бы тебе не поверил… А какой ты воин – посмотрим. Вы, люди фиордов – большие, сильные и воинственные, но часто как дети. Многого еще не знаете… Впрочем, я вижу, твое появление – это знак свыше. Раз Будда послал мне тебя, придется еще немного пожить…
– Кто это – Будда? Твой бог?
– Нет, Будда – человек. Такой, который сделал себя выше богов, – непонятно объяснил старик.
Как может человек стать выше богов? – мысленно удивился Гуннар. Старый заговаривается от болезни?
– Я не буду спорить с тем, что ты хороший воин, опытный во владении мечом, – продолжал тем временем тот. – Все так! Но если ты сейчас срубишь в лесу две крепкие палки длиной в полтора локтя, то я, пожалуй, смогу показать тебе кое-что…
Палки? А при чем тут палки?
Сам посмеиваясь над собой, Гуннар принес палки. Старик взял одну, вторую вручил ему. Неожиданно поднялся на ноги.
– Представь, что у тебя в руках меч, воин Гуннар. Напади на меня!
Что за блажь? Когда-то маленький Гуннар, как и вся ребятня, сражался на деревянных мечах, но с тех пор его руки давно привыкли к тяжести железных ударов. Впрочем, обижать старика тоже не хотелось. Мало ли, может, старый насмотрелся на упражнения молодых дренгов в дружине своего ярла и возомнил себя великим бойцом. Старческое слабоумие порой выкидывает злые шутки.
Хотя, почему бы не поиграть, главное – не бить слишком сильно, подумал он.
Гуннар взмахнул палкой и – странное дело – после пары ударов она отлетела далеко в сторону. Случайность, решил он, а старик подзадоривал: «Попробуй еще!»
Он пробовал. И еще три раза палка улетала у него из рук, как живая. Только как старик это делал – загадка. Вроде, старый и двигался еле-еле, совсем неспешно, и силы в его щуплом теле – что воробей начихал… А надо же – одно легкое, неуловимое движение – и палка Гуннара улетает в сторону. Воин, хоть и пробовал уже всерьез, никак не мог уследить, что это за движение. Даже обидно!
Их поединок на этом прервался, сильный кашель сломал старика пополам и долго не давал разогнуться.
– Видишь, воин, – сказал старик, когда все-таки справился и смог поднять голову. – Я – слаб, пожалуй, даже слабее, чем ты себе представляешь. Но если бы у нас в руках были мечи, а не палки, ты был бы уже мертв четыре раза подряд, а я бы по-прежнему тащил по каменистой тропинке старости оставшиеся дни моей жизни. Теперь ты поверишь мне, что искусство владения мечом заключается совсем не в том, чтобы бряцать им как можно громче?
– Клянусь милостью богов, я не знаю, как это у тебя получается. Не пойму, – пристыженно пробормотал Гуннар.
– Зато я знаю! И могу научить тебя… Постараюсь тебя научить за то немногое время, что осталось мне шагать по земле… Да, ты молодой, сильный, у тебя быстрые ноги, крепкая спина и проворные руки. Но ты не знаешь, что делаешь, и не видишь, что делаю я… Что скажешь, воин? Ты будешь учиться?
(Сьевнар улыбнулся, слушая. Вспомнил, как Косильщик и ему говорил те же слова…)
– А я подумал – что мне терять? – продолжал рассказывать Гуннар. – Я – изгнанник, беглец, прошлое осталось у меня за плечами, а что ждет в будущем – знают лишь девы-норны, сплетающие нити судьбы людей и богов. Почему бы не поучиться? Согласился…
И они поселились там же, в лесу, подальше от людских поселений и досужих вопросов. Сначала жили в земляной яме с крышей из ветвей и листвы, потом, когда стало холоднее, Гуннар скатал из бревен небольшую хижину, засыпал стены землей для тепла, сложил очаг из камней, жили в ней. Для пропитания Гуннар охотился, рыбачил в лесных озерах и реках, ходил к поселениям бондов за мукой, сыром и крупами. И старик учил его своей странной науке, когда из медленного и плавного рождалась сила и быстрота. Из упражнений, которые вроде бы не имели отношения к мечу (Помнишь капли воды, а Сьевнар?), возникало новое, острое зрение бойца.
Похоже, старик действительно был когда-то великим воином, хотя теперь после нескольких движений сгибался в кашле. Сам он просил называть его Ван. Или – мастер Ван, так звали его на родине.
В лесной хижине они прожили почти полгода. Гуннар, как мог, лечил старика, натирал грудь и спину барсучьим и медвежьим жиром и парил на раскаленных камнях. И – учился, учился, постепенно ощущая в себе другое умение и скорость. Но зиму старик все-таки не пережил, ушел из жизни среди белой тишины великана Виндлони, нарушаемой лишь воем волков и шорохом снега, срывающегося с ветвей.
– Да, Сьевнар, так все и было… Впрочем, эту науку ты и сам видел, совсем недавно прочувствовал на собственной шкуре, – подмигнул старший брат.
– Видел, – согласился скальд. – Только я не понимаю одно…
– Чего ты не понимаешь, брат?
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
