· Для научного развития необходимо признание полной свободы личности, личного духа, ибо только при этом условии может одно научное мировоззрение сменяться другим, создаваемым свободной, независимой работой личности.
· Как христианство не одолело науки в ее области, но в этой борьбе глубже определило свою сущность, так и наука в чуждой ей области не сможет сломить христианскую или иную религию, но ближе определит и уяснит формы своего ведения.
Победа какого-нибудь научного взгляда и включение его в мировоззрение не доказывает еще его истинности. Нередко видно обратное. Сложным и кружным путем развивается научная истина, и далеко не все научное мировоззрение служит ее выражением.
· Пора избавиться от узкого христианского деления на дух и тело. Настоящая душевная жизнь, настоящая идейная сторона жизни состоит именно в использовании лучших сторон и тела, и духа.
· Трудна, упорна и неверна, благодаря возможности ошибок, бывает борьба научного миросозерцания с чуждыми ему концепциями философии или религии – даже при явном их противоречии с научно-господствующими представлениями. Ибо философия и религия тесно связаны с теми более глубокими, чем логика, силами человеческой души, влияние которых могущественно сказывается на восприятии логических выводов, на их понимании.
· Ученые те же фантазеры и художники; они не вольны над своими идеями; они могут хорошо работать, долго работать только над тем, к чему лежит их мысль, к чему влечет их чувство. В них идеи сменяются; появляются самые невозможные, часто сумасбродные; они роятся, кружатся, сливаются, переливаются. И среди таких идей живут и для таких идей они работают.
· Я вполне сознаю, что могу увлечься ложным, обманчивым, пойти по пути, который заведет меня в дебри; но я не могу не идти по нему, мне ненавистны всякие оковы моей мысли, я не могу и не хочу заставить ее идти по дорожке, практически важной, но такой, которая не позволит мне хоть несколько более понять те вопросы, которые мучают меня… И это искание, это стремление – есть основа всякой научной деятельности.
Евгений Николаевич Трубецкой
Евгений Николаевич Трубецкой родился 23 сентября 1863 года в Москве, в старинной аристократической семье князей Трубецких. Получив прекрасное домашнее образование, он поступил на юридический факультет Московского университета (1881) и по окончании его в 1886 году стал преподавать в Демидовском юридическом лицее, а потом в Киевском университете. В 1892 году защитил в Московском университете магистерскую диссертацию на тему «Религиозно-общественный идеал западного христианства в V веке. Миросозерцание блаженного Августина». Через 5 лет в Киевском же университете состоялась защита его докторской диссертации на тему «Религиозно-общественный идеал западного христианства в XI веке. Идея Божеского царства у Григория XII и публицистов – его современников».
После этого Трубецкой стал профессором в Киевском университете, в 1904 году он издал книгу «Философия Ницше», а с 1906 года начал читать лекции в Московском университете по истории философии права. Однако диссертации и чтение лекций были лишь фундаментальной подготовкой к созданию первого большого труда – «Миросозерцание Владимира Соловьева» (Т. 1-2, 1912) и последовавших затем еще двух не менее значительных книг: «Метафизические положения познания» (1917) и «Смысл жизни» (1918). В 1918 году он публикует написанные в 1906-1919 годах статьи, озаглавив их «Два зверя». В звере черном он видит реакцию, в звере красном – революцию.
Трубецкому чужды они оба, он, как и за 10 лет перед тем, хочет сохранить верность либеральной демократии, когда был одним из организаторов «Партии мирного обновления», в которую входили левые октябристы и правые кадеты, трансформировавшиеся к 1912 году в партию прогрессистов. Тогда Трубецкой был главным редактором ее официального органа – журнала «Московский еженедельник». Он сохранял убеждения непоследовательного конституционного демократа до конца 1917 года, но реальность диктовала свои непреложные законы, и Трубецкой оказывается в белом лагере. Он отступает вместе с армией А. И. Деникина, попав, в конце концов, в Новороссийск.
Умер Трубецкой в Новороссийске 23 января 1920 года.
Избранные мысли и изречения Е. Н. Трубецкого
· Весь пафос свободы не имеет ни малейшего смысла, если в человеке нет святыни, перед которой мы должны преклоняться.
· Вся жизнь наша есть стремление к цели. От начала и до конца она представляется в виде иерархии целей, из которых одни подчинены другим в качестве средств. Есть цели, желательные не сами по себе, а ради чего-нибудь другого: например, нужно работать, чтобы есть и пить. Но есть и такая цель, которая желательна сама по себе. У каждого из нас есть что-то бесконечно дорогое, ради чего он живет. Всякий сознательно или бессознательно предполагает такую цель или ценность, ради которой, безусловно, стоит жить. Эта цель, или, что то же, жизненный смысл, есть предположение неустранимое, необходимо связанное с жизнью как таковой, и вот почему никакие неудачи не могут остановить человечество в искании этого смысла.
· Горит только то, что тленно. Противостоять всеобщему разрушению и пожару может только то, что стоит на вечной, незыблемой духовной основе.
· Для русского освободительного движения характерно то, что оно дорожит равенством более, нежели самой свободой. Оно готово предпочесть рабство частичному освобождению: между всеобщим равенством рабства и всеобщим равенством свободы оно не допускает середины. Оно не может мыслить иначе как в форме всеобщности.
· Есть два типа демократизма, два противоположных понимания демократии. Из них одно утверждает народовластие на праве силы. Такое понимание демократии несовместимо со свободою: с точки зрения права силы не может быть речи о каких бы то ни было неприкосновенных, незыблемых правах личности. Другое понимание демократии кладет в основу народовластия незыблемые нравственные начала, и, прежде всего, – признание человеческого достоинства, безусловной ценности человеческой личности как таковой. Только при таком понимании демократии дело свободы стоит на твердом основании.
Жажда материальных благ в олигархии, передаваясь от богатых, заражает бедных. Борьба за имущество вызывает борьбу за власть. И олигархия погибает, превращаясь в демократию через ненасытную жажду богатства, того самого, что в олигархии считается высшим благом.
· Существенная черта национального мессианизма заключается в национальной исключительности религиозного сознания. Так или иначе, русский мессианизм всегда выражается в утверждении русского Христа, в более или менее тонкой руссификации Евангелия.
· У нас самая реакция вызывает меньше раздражения, нежели половинчатые уступки со стороны правительства. Александр II вызвал против себя море озлобления и ненависти со стороны русского радикализма именно тем, что он вступил на путь уступок.
· Хомяков считал русских избранным народом, утверждая его первенство во Христе, и верил в его призвание – спасти все народы:
И станешь в славе ты чудесной
