своего существа, когда мы были так близко.
— Риэль сказала, что они увезли тебя на тележке.
Я не могла сдержать своих рыданий и похоти. Особенно когда дело касалось Риэль. Я не могла выкинуть из головы образ Сары, которая была подключена к этим машинам, зная, что они сделали тоже самое с Риэль.
— Они дали что-то Риэль. Перелили это ей в вены, и она теперь не в порядке…
Я впала в истерику, колотя кулаками по его груди. Похоть была совершенно невыносимой, и мое отчаяние превратилось в вой. Касиан толкнул меня обратно на пол камеры. Повсюду были окна. Камеры. Мне нужно было умолять его, чтобы он взял меня, завязался узлом внутри меня, но мы не могли сделать это здесь.
— С ней все будут хорошо.
Он прижал губы к моей щеке. Так близко к поцелуям.
— Ты должна выслушать меня, Шарлет. Я знаю, что сейчас это тяжело. Мне просто нужно, чтобы ты это услышала, и тогда мы сделаем так, чтобы тебе стало лучше.
Все, что я смогла сделать, это застонать. Я схватила его за плечи. Оставалось совсем мало времени, чтобы я могла сдерживать прилив своей течки.
— Послушай меня, — сказал он.
Мое лицо было в его ладонях, и его голос был тихим.
— Аделай и Эвандер уже в пути. Они знают, что Риэль в опасности…
— Они убьют ее.
Они убьют меня за то, что я устроила весь этот бардак. Я совершила много преступлений, чем могла даже перечислить, чтобы попасть сюда, и из-за этого моя прекрасная подруга была в опасности. В Касиана стреляли. И все потому, что они пытались мне помочь. А теперь мы умрем. Аделай, вероятно, даже не станет возвращать меня в Луксорию, прежде чем сделает это. Он оставит меня здесь гнить.
— Они этого не сделают, — зарычал альфа, и это ощущение ударило по мне.
— Касиан, — я едва могла говорить, — мне нужно, чтобы ты взял меня.
Он открыл рот, и время остановилось.
— Шарлет, ты уверена?
Я собралась с духом, когда очередная волна животного инстинкта захлестнула меня.
— Если ты не хочешь, я уверена, что кто-нибудь из людей позаботится об этом.
— Шарлет, — произнес он жестким голосом, и в этот момент он был так близок к своему животному, как и я.
Выражение его лица было практически диким.
— Поверь мне, когда я говорил тебе, то действительно хотел чего-то большего. Но если мы сделаем это, ты будешь навсегда принадлежать мне.
Я не могла даже дышать, не говоря уже о том, чтобы ответить. Он не мог говорить о том, о чем я думала. Я изо всех сил старалась свести его с ума, заставить отстраниться от меня, потому что знала, что никогда не смогу заполучить его.
— Я свяжусь в тебе узлом и буду кончать в тебя до тех пор, пока не отдам все до конца. Я готов отдать тебе абсолютно всего себя, все что тебе нужно сделать, это сказать одно слово.
О, он определенно говорил то, что я хотела, чтобы он сказал.
— Да, — это был едва слышный шепот. — Боги, пожалуйста.
Он убрал прядь влажных волос с моей щеки.
— Я не хотел, чтобы наш первый раз был во время твоей течки, но я обещаю тебе, что он не будет последним.
— Касиан, — захныкала я. — Пожалуйста.
Его губы прижались к моим с такой настойчивостью, что я подумала, будто вспыхну пламенем на виду у всех омег и людей в крепости. Пусть они приходят, смотрят на нас, изучают нас, используют нас в своих гребанных исследованиях.
Когда Касиан лизнул уголок моих губ, я приветствовала его. Приветствовала его дома.
Я устала бороться. Я устала притворяться, что он мне не нужен. Его язык переплелся с моим, а его большие руки лежали на моей талии. Никто никогда раньше так меня не целовал. Все просто брали то, что им было нужно, не обращая никакого внимания на то, чего хотела я. Но Касиан мог так много дать. Он прервал поцелуй и стянул с меня тунику через голову. Я стащила трусы. Это было все, что они мне дали, и я никогда в жизни не чувствовала себя более обнаженной, более омегой. Это не имело никакого отношения ни к окнам, ни к наблюдению. Боги, неужели они убьют нас, как только поймут, что альфа берет омегу во время течки?
Это стоит того.
Но было невозможно спрятать мои выступающие под кожей ребра, или шрамы, оставшиеся от жизни в Бесплодных землях.
Взгляд Касиана скользнул по мне, и, если бы я не знала, на что он смотрит, я бы подумала, что он влюбился в самую красивую женщину во всем мире.
Он уже снял свою футболку, обнажая гладкую поверхность загорелых, бугрящихся мышц. От него захватывало дух.
Тонкая полоска волос начиналась у его пупка и исчезала в брюках, но это продолжалось недолго. Его руки уже расстегивали молнию, высвобождая свой твердый готовый член.
Мое тело затрепетало при виде этого. Он был огромен, но он должен знать, насколько я была готова для него.
Сбросив брюки со своего тела, Касиан пополз ко мне, как волк, которым он, блядь, и был. Моим первым порывом было бежать, чтобы он погнался за мной, катаясь по полу.
Но с альфой это не получится. Он схватил меня за бедра, а затем раздвинул мои ноги. Мой запах. Моя течка. Неоспоримая влажность, которая говорила о том, что я была готова к тому, чтобы меня поймали.
Завязали узлом.
Обладали.
Завладели.
Связали.
Глаза Касиана горели, когда он опустил рот к моему холмику, облизывая линию на внутренней стороне моего бедра. Я закричала, я не могла говорить. Он придвинул свой порочный язык ближе, дразня мои внешние губы, прежде чем завладеть моим клитором.
Мои бедра оторвались от пола, но альфа не позволил мне двигаться. Возможно, я и притащила его в эту адскую дыру в крепости, но теперь он чертовски
