— Вы уверены, что джинн снова нападет? — спросил наконец Нельсон.
— Не джинн, а люди из плоти и крови. Похитители людей.
— Непонятно только, почему они ополчились именно на Вад-Хашаби? Между нами и побережьем находятся еще десятки других деревень. Почему эти парни приходят именно сюда?
— Понятия не имею. Возможно, просто потому, что Вад-Хашаби находится достаточно далеко от побережья, чтобы кто-нибудь мог заподозрить связь с яхтой шейха Ассада.
Эммет задумался на мгновение.
— Похитители, вероятно, попытают счастья в течение ближайших трех дней, — сказал он. — Мы должны предостеречь жителей деревни, чтобы они были начеку.
Мясник вздохнул:
— Бесполезно. Мой народ суеверен. У Н’табо, деревенского старосты, статус священника. Его слово имеет вес. Он сказал, что видел джинна собственными глазами. И утверждает, что джинн уносит только тех, кто нарушает традиции. Иначе говоря, того, кто верит в джинна, он пощадит. Поэтому никто не осмелится поверить в вашу историю о похищениях.
На такое Эммет не рассчитывал.
— Тогда нам ничего другого не остается, как самим нести вахту, — сказал он.
У Нельсона Мгобогамбеле было две охотничьих винтовки — громоздкие неудобные ружья с откидными прицелами, выглядевшие так, будто они происходили еще из колониальных времен. Конечно, Эммет предпочел бы современное оружие, но после разрушения Лейли-Касла у него не было возможности и необходимости вооружаться.
Заметив его скептический взгляд, мясник сказал:
— Вы недооцениваете моих леди. — Он с нежностью погладил обе винтовки. — Может, с виду они и не очень, но с расстояния сто метров способны сбить москиту хоботок.
— Очень мило, — сказал Эммет. — Теперь нам еще понадобится карандаш и лист бумаги.
Под пение и болтовню собравшихся у огня хадендоа Нельсон делал набросок Вад-Хашаби. Когда он закончил, Эммет стал рассматривать его рисунок. В центре находилась деревенская площадь, слева от которой плотным полукругом располагались мазанки. Позади Нельсон нарисовал несколько прямоугольников.
— Что это? — поинтересовался Эммет.
— В основном поля, — ответил мясник. — Несколько загонов для коз и верблюдов.
Эммет продолжил изучать рисунок. Справа от деревенской площади стоявшие полукругом дома заканчивались. За ними лежала ровная пустошь, похожая на широкую улицу. Вдоль другого края пустоши выстроились несколько современных зданий Вад-Хашаби: мясная лавка Нельсона, крохотный супермаркет и несколько жилых домов.
— Очень хорошо, — пробормотал Эммет и, поразмыслив немного, спросил: — Из каких хижин исчезли люди?
Нельсон показал. Похитители людей выбирали исключительно мазанки, скорее всего потому, что в них можно было проникнуть без проблем. Но в остальном Эммет не мог проследить никакой системы в их действиях.
Он задумался. Во время его вчерашнего визита Н’табо упомянул, что до сих пор исчезали только беременные женщины, дети младше тринадцати лет и некоторые из самых старых жителей Вад-Хашаби. Он попросил Нельсона отметить все хижины, в которых проживали такие люди. Из стариков они ограничились пятью старейшими. Так примерно из восьмидесяти хижин скоро остались десять наиболее интересных для похитителей.
— Мы разделимся, — предложил Эммет. — Вы возьмете на себя четыре хижины на севере. Я буду присматривать за шестью, на юге. Как долго еще будет длиться праздник в деревне?
— Приблизительно до полуночи.
— Я думаю, что, пока горит огонь и вся деревня на ногах, никакой опасности нет. Мы должны немного отдохнуть, чтобы быть в форме, когда другие улягутся спать.
— В гостиной есть диван. Устраивайтесь поудобнее, потом я вас разбужу.
— Вы тоже должны лечь, Нельсон.
— Я так и сделаю. Но сначала хочу взглянуть на сына.
Отцовская забота Нельсона тронула сердце Эммета.
— Вы не обязаны это делать, — заметил он. — Я имею в виду — стоять на вахте. Это может быть довольно опасно. Я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось.
Нельсон внимательно посмотрел на него.
— В конце концов, я тоже хочу жить спокойно, — решительно сказал он.
Светящиеся цифры на наручных часах Эммета показывали чуть больше 1.30. В деревне воцарилось спокойствие. Кажется, даже сверчки и цикады перестали стрекотать. На безоблачном небе сверкали звезды, луна бросала на землю бледный свет.
Эммет сидел на прогнившем бревне в тени мазанки, у него был хороший обзор, а самого его не было видно. Несмотря на куртку, выданную ему Нельсоном, он дрожал от холода. Винтовка лежала на сгибе локтя.
Уже больше часа он находился под открытым небом и, чутко прислушиваясь к звукам в ночи, был начеку. Каждые пятнадцать минут он делал обход «своих» хижин. Но до сих пор все было спокойно.
Он вернулся к бревну. Чтобы согреться, потер руки и подышал на ладони. Где-то проблеяла коза. Первый звук после целой вечности тишины.
Вдруг Эммет услышал короткий приглушенный крик. Вероятно, всего лишь обезьяна, подумал он. Но возможно, и кто-то другой. Он снял с предохранителя винтовку и пошел крадучись по залитой лунным светом деревне в направлении раздавшегося крика. Миновал теперь едва тлевший костер и направился к северной части деревни. Остановился у одного из хранилищ корма для скота, построенного из глины и высушенных пальмовых листьев. Собственно говоря, здесь должен быть Нельсон, но его не было видно.
Наверняка он делает обход, пытался внушить себе Эммет, но овладевшее им мрачное предчувствие уже не покидало его.
Что-то было неладно.
Он постоял две минуты рядом с хранилищем. Когда Нельсон так и не появился, он решил отправиться на его поиски. Осторожно он двинулся дальше, к северному краю Вад-Хашаби.
Внезапно он увидел тень. Темный силуэт, бесшумно промелькнувший по ночной деревне, исчез в хижине и сразу появился снова. На этот раз силуэт стал больше и человек двигался медленнее. В лунном свете Эммет увидел: он что-то нес на плечах.
Затем он увидел еще одну тень. Этот «призрак» тоже нашел жертву, женщину, как заметил Эммет. Обмякшее тело лежало на руках похитителя, женщина была либо мертва, либо усыплена.
Эммет проверил ружье и пошел за похитителями, но уже через несколько шагов остановился. На утоптанной глинистой почве перед ним валялось ружье. И всего в двух метрах в тени корявого старого дерева он увидел тело.
Опустившись на колени, чтобы внимательнее рассмотреть тело, он понял, что дурное предчувствие его не обмануло. Это был Нельсон. Он лежал на животе, руки плотно прижаты к телу, голова неестественно вывернута назад. Похитители людей сломали ему шею.
Странный взгляд мертвеца вызвал у Эммета дрожь. Мысль, что у сына Нельсона больше нет отца, ужалила в самое сердце. С тех пор как он вступил в орден меча и розы, он пережил немало горя и ужасов, однако никак не мог к этому привыкнуть.
