если хоть что-то пойдет не так, клянусь, ты пожалеешь, что дожил до сегодняшнего дня. Быстрой твоя смерть не будет. Ты понял⁈
Я хорошенько встряхнул доктора, глядя в упор в его рыбьи глазки за круглыми линзами.
— Я понял! — почти взвизгнул тот.
— Жить хочешь?
— Да… Хочу… Я все сделаю… Сделаю!..
Шатаясь из стороны в сторону, он сделал пару шагов к медицинскому столику, трясущимися руками начал шарить по плошкам и пробиркам, поблескивающим со стерильно белой пеленки. Наконец, набрал в шприц какой-то желтоватый препарат.
Я сам откинул простынь, открывая израненное тело Яна.
Руки очкастого ходили ходуном. Он снова и снова примеривался к толстой синей вене, набрякшей на сгибе руки, но не решался уколоть.
— Я не могу… — пробормотал он, наконец. — Не могу…
— Делай! — прикрикнул я.
И очкастый, вздрогнув, наконец воткнул иголку в вену и выжал в нее все, что было в шприце.
Между тем палата почти опустела. Один из моих великанов унесся вдогонку за аппетитной толпой, второй добивал охранника, методичными движениями дубася его всем бронированным прикладом об стену. Да уж, против лома нет приема. И вообще, зачем им тут бронежилеты? Друг от друга защищаться на случай помутнения рассудка? Или в истории их ордена кто-нибудь из богов умудрился кого-нибудь расстрелять силой мысли?
Я подтолкнул припотевшего доктора к Фортуне.
— Теперь ею займись! Давай, пусть просыпается!
— Но… но это невозможно сделать прямо сейчас, — дрожащим голосом проговорил он. — Объект находится в состоянии анабиоза. В моих силах только запустить процесс, но продлится он не меньше пяти часов!
Я тихо выругался.
— Ладно, давай запускай. Но учти — до тех пор, пока она не придет в себя, ты будешь рядом со мной, чтобы в случае чего мне не пришлось сюда возвращаться за твоей свежесодранной шкурой.
Мужик дернулся всем телом, точно я на него кипяток вылил. И опять поспешил к столику, всхлипывая и вытирая слезы из-под очков.
Мне его жалко не было. Работничек, блин. Концлагеря.
И я напряженно уставился на Януса.
Ну же, давай. Приходи в себя. Скорее!
Скоро начнется самое интересное. А я не смогу сражаться, держа тебя на одном плече, а твою жену — на другом!
И как в подтверждение этого, в оставленную открытой дверь я услышал оглушительную очередь и звериный вопль. Мой второй великан насторожился, отбросил свою жертву и помчался на выручку.
— Давай же, — уже вслух проговорил я.
Брови Януса дрогнули. Еле слышно простонав, мой магистр медленно приоткрыл глаза.
При виде меня его взгляд сначала прояснился, а потом нахмурился. Несколько мгновений он смотрел на светящиеся щупальца, выходящие из груди его воспитанника. Потом бегло осмотрел палату. С недовольным рыком попытался привстать, и я подал ему руку, чтобы помочь.
Увидев разбитый куб посреди комнаты и несколько тел на полу, он недоверчиво заморгал. Потом его губы тронула кривоватая улыбка, похожая на оскал, и Янус тихо, почти беззвучно рассмеялся.
— Ай да Даня… Как тебе удалось? Что ты сделал?
— Постарался исполнить приказ своего магистра, — крепко стиснув его руку, ответил я.
Ян отвернулся. Тряхнул головой.
— Перед глазами еще двоится… — проговорил он.
— Тебе надо поторопиться с настройкой фокуса, а то к нам скоро заявится вторая волна.
Он усмехнулся. Со знакомым прищуром взглянул на меня.
— Да… Мог ли я год назад предположить, что обрезок, которого я обманом взял к себе в школу из жалости, явится за мной в другой мир, чтобы вытащить из такой срани?..
— А вот это обидно было, — с обиженным видом буркнул я, оборачиваясь на дверь, откуда доносился приближающийся топот. — Давай-ка отлепляй свою жопу от каталки, пора встречать дорогих гостей.
И, шлепая босыми ногами, отправился к выходу.
Янус фыркнул мне в след и окликнул:
— Даня!
— Чего? — не оборачиваясь, спросил я.
— Крутой доспех.
Я с трудом проглотил приступ нездорового смеха.
— На свой посмотри!
И с мечом наперевес двинулся к дверям.
Глава 11
Берсерки в распашонках
Прижимаясь плечом к стене, я осторожно выглянул наружу.
Вправо от нас коридор тянулся всего метров на пятнадцать и заканчивался тускло освещенным тупиком. С левой — уходил по прямой метров на пятьдесят и резко заворачивал за угол.
Рычание моих тварей больше не доносилось издалека, и это означало, что люди с тенями если их и не убили, то как минимум вывели из строя.
И где-то там, за поворотом, отчетливо слышалось угрожающее шевеление, звуки шагов и голоса.
Вот оттуда они и нападут.
Вопрос только, когда.
Охая и покряхтывая, Янус сполз со своей каталки.
Я зыркнул на него, не сдерживая улыбки.
Да уж, местная кольчужка явно была магистру маловата. Так что халат с завязками на его спине образовывал не щель, как у меня, а целую дыру, из-под короткого подола торчали мясистые ляжки легионера. Выглядело это не столько комично, сколько пугающе.
Бросив короткий взгляд на Фортуну, Ян приблизился к очкастому, и тот испуганной черепашкой втянул голову в плечи и нервно заморгал, явно опасаясь, что эта самая минута станет последней в его жизни.
Но Янус молча прошел мимо него, поднял с пола автомат, присел возле мертвого охранника и снял с него два запасных магазина.
— Итого сорок патронов плюс те, что остались внутри, — пробормотал он, покрутив в руках одну из железных коробок.
Я, обернувшись, удивленно присвистнул.
— Фига себе ты разбираешься. А давно ли на коне скакал с мечом в руке?
— Не поверишь, Даня — давно, — хмыкнул Ян, выпрямляясь. — Целую жизнь назад. А жить в вашем мире и не владеть огнестрелом — это как по собственной воле без рук родиться. Никак нельзя.
Я кашлянул.
И неуверенно промямлил:
— Эмм… Ну, наверное… Правда, за все годы проживания здесь мне как-то в голову не пришло научиться стрелять.
— Так ты же не был Сетом в бегах.
— Это да. У нас тут… трудно быть богом, — хмыкнул я.
А Янус, повернувшись к очкастому, крепкой рукой схватил его за шиворот.
— Как отсюда выбраться? — угрожающим тоном спросил он.
И в этот момент из-за угла в коридор бросились три огромные густо-черные тени.
— Началось, — коротко сообщил я, в то время как наш доктор дрожаще-дребезжащим голосом принялся описывать маршрут.
Вылезать навстречу стражам прямо под выстрелы мне не улыбалось, так
