– Ну?
Ещё удар.
Рэм не выдержал и вскрикнул. Ему ещё не приходилось испытывать такой сильной боли.
Астахов перехватил руку Марвина.
– Прекрати. Я с ним сам разберусь!
У начальника станции запищал браслет, видимо, разбирательство параллельно шло на разных уровнях, и мастер-сержант, пользуясь заминкой, вытащил Рэма из бокса и быстро повёл по коридору.
Рэм дрожал, ноги у него заплетались. От боли он не соображал, куда его ведут, и окончательно пришёл в себя уже на полу за железной дверью.
Судя по холоду и пристёгнутой к стене кровати, это был карцер.
Спина болела так, что хотелось кричать, сил подняться с пола не было.
Ну, сам напросился. Терпи теперь, что с тобой, как со взрослым. Десантнику это, наверное, как почесаться.
Астахов пришёл за ним через полчаса, когда боль уже улеглась немного, и Рэм забрался на стул, чтобы не лежать на холодном полу.
– Ну, и чего ты молчал? – спросил мастер-сержант. – Десантник волне мог оставить тебя пять минут подежурить, если бы ты уже получил назначение. Они только вчера прибыли, и он был не в курсе, что вы ещё рекруты. Ты шёл по центральной линии, он тебя позвал, да?
Рэм кивнул.
– Два кретина, мать вашу, Тёмную. Марвин сам виноват, мог бы и проинструктировать десантуру. Вставай. Косяк не такой большой, чтобы в карцер тебя сажать. Не сердись на Марвина. Он не злой, но война, диверсия... Это тут запросто.
Рэм ещё раз кивнул. Говорить у него сил не было.
Мастер-сержант довёл Рэма до знакомого коридора, ведущего к бараку, и ушёл в ангар. Его там ждала первая группа рекрутов.
Помощи у медика Рэм попросить не рискнул. Кто знает, как здесь к такому относятся? Может, по принципу: «Благодари, что не убили»?
Решил пойти в душ. Лучше было сразу под холодную воду, но как вышло.
Уже в душевой, она была общая, но пока пустая, рассмотрел в зеркало спину. Полосы вздулись и распухли. На комбинезоне они оставили засохшие следы, вроде сукровицы.
На лице тоже появился свежий кровоподтёк, но там ещё прошлые следы не сошли, может, и не заметно будет.
Рэм думал, что рекруты на занятиях, но как только встал под холодную воду, в душевую просунулась башка одного из приятелей Рая, чернявого Макса.
Макс тоже скучал в одиночестве. Остальных ещё не отпустил этот сумасшедший Эрг.
– И чё ты тут делаешь, любимчик сержанта? – спросил он.
– Сперму смываю, – огрызнулся Рэм. – Чё, не знал: как потрахаешься – надо в душ?
Чернявый уставился на его спину.
– Это ты чего сделал?
– Это меня сделали. Начальник станции застукал возле реактора. Хорошо, хоть не убил.
– А чё ты там делал?
– Блин, и ты туда же. К техникам шёл.
– А зачем?
– Ну не с вами же сидеть. Вы прямо мне рады.
– Мы думали, ты к сержанту бегаешь, стучишь.
Рэм не выдержал и расхохотался.
– Клоуны. Нужен я ему. Вы че, совсем охренели? Он узнал, чуть в карцер меня не сунул. Бегать к нему, ага.
– А у техников чё?
– Там интересно. Там шлюпки чинят. – Рэм вздохнул. – Отвяжись, а? И без тебя тошно.
Макс хмыкнул и отвязался. Тем более что воздух в душевой был влажным, и в одежде тут было некомфортно стоять даже в предбаннике.
Рэм вытерся кое-как. Осторожно оделся. Ему хотелось забиться в какой-нибудь угол.
В коридоре зашумели: обе группы потянулись в столовую. Рэм переждал человечий поток, вышел.
Дядя Серёжа работал сегодня в малом ангаре, но идти туда опять мимо реакторной?..
Но ведь рекруты уже отзанимались, наверное. А вдруг бригада вернулась?
Рэм проскользнул мимо столовой и пошёл в большой ангар.
Там было пусто, зато оказалось, что техники свою кондейку не запирают, и он улёгся на лавочку из ложемента. Сначала на живот, потом на бок: ждать, пока боль притерпится и отпустит.
– Хэд! – раздался над головой голос Астахова.
Рэм вздрогнул и понял, что задремал.
– Я думал, ты удрал куда-то. Ты почему здесь?
Рэм закрыл глаза: начинается... А куда ему было деваться?
– Обед проспал… Пошли, скажу, чтобы тебя накормили. Потом сбор в зале, и вам браслеты наконец выдадут. Перестану тебя искать по всей станции. Марвин же у тебя и коммуникатор забрал. – Вставай, пошли.
Рэм дёрнулся встать и чуть не взвыл от боли – спину как огнём обожгло.
– Ничего, заживёт до свадьбы, – сказал Астахов. – В следующий раз научишься объяснять, где тебя носит и зачем.
Браслет Рэму дали. Самый настоящий военный коммуникатор. Ещё утром он был бы счастлив, но сейчас еле-еле досидел до конца короткую раздачу этих «слонов».
Дал себя окольцевать браслетом. Вышел в коридор и снова упрямо направился к ангару.
И лоб в лоб столкнулся с десантником. С тем, у которого на носу был шрам.
Глава 18
Рэм замер. Только этого ему сегодня и не хватало.
Десантник возвышался над ним на полторы головы. Смуглое лицо было спокойным и непроницаемым. Такой мучить не будет: или сразу прибьёт, или…
– Ну-ка, пошли! – Десантник взял пацана за плечо.
Длины его пальцев как раз хватило, чтобы полностью обхватить предплечье Рэма. Не вырвешься.
Наверно, у десантника тоже были неприятности из-за пробегавшего мимо рекрута. Он же решил, что это нормальный курсант... Поди, и ему влетело от своего сержанта.
Рэм мог бы попробовать заорать или ещё как-то привлечь внимание взрослых, но пошёл. Тут уж лучше перетерпеть всё разом, чем бегать потом по базе ещё и от десанта.
Они свернули в коридор, ведущий в сторону малого ангара.
Где-то рядом раздался гулкий шум, стук, потом хохот. Рэм вспомнил, что в этой части станции есть спортзал. Похоже, его туда и вели.
– Поймал! – громко сказал десантник, заведя Рэма в огромную гулкую каюту с тренажёрами по стенам.
Половина десантников тихо и мирно занималась на тренажёрах. Некоторые повернули голову в сторону крикуна, не больше.
Вторая половина играла в мяч. С воплями, прыжками и бросанием мяча в стену. Пока он летел, под ним успевали пробежать и коснуться рукой стены.
Вот эти сразу бросили лупить стену мячом и окружили десантника со шрамом и его «гостя», которого тот крепко держал за руку. «Гость» бы уже смылся, если бы пальцы на его предплечье разжались.
