понимания. Если сравнить их всех со стихиями, то Ариен был преданностью, незримо связывающей их, а Ная была его единственным Богом, его Хаосом. Ариен был воплощением первозданной тьмы, в которой в любой момент был готов родиться свет жизни: чистый, невинный, непорочный.
Глядя в никуда и думая обо всём этом, Эмиэль, казалось, впервые увидел Ариена таким, каким его, вероятно, видела Ная. «Нужно какое-то время держаться от неё подальше», — скривился мужчина, осознав все свои мысли.
— Ты за время одиночества с ума сходить начал? — Асин щёлкнул пальцами у него перед носом. — Может хватит с таким сожалением пялиться в пол, и расскажешь уже где ты был?
— Да… Конечно, — Эмиэль тряхнул головой и послал Нае сигнал.
Прежде чем уйти к Асину, он поставил ей на запястье заклинание связи, чтобы позвать её, когда все соберутся. Он не очень понимал, зачем такие сложности, но женщина хотела, и он сделал.
Предводительница ждала на крыше: она видела, как в здание вошли Асин, Аэн с Ираном и Шиин, поэтому на зов среагировала практически мгновенно. Ей потребовалось не больше минуты, чтобы спуститься в комнату Асина.
Когда Ная открыла дверь, прежде чем кто-либо ещё успел среагировать, Кьяр упал перед ней на колени и, обняв её за талию, прижался лицом к её животу.
— Никогда так больше не делай! — выдохнул он.
— Не буду, обещаю, — предводительница с улыбкой привычно зарылась пальцами в его волосы.
Она обвела остальных застывших мужчин взглядом. Смотря на них, она понимала, что безумно любила свой отряд и ужасно соскучилась. Хотелось прижать их всех к себе и больше с ними не расставаться.
— Ная! — Асин первый пришёл в себя и, отпихнув Кьяра, обнял женщину. — Святой Хаос, как же ты нас напугала!
— Где ты была?! — потребовал следом Иран.
— Я всё расскажу — не ори, — Ная притянула Ирана и Шиина следующими, — Шиин, поставь, пожалуйста, барьер: никто не должен увидеть, услышать или почувствовать то, что тут будет происходить.
Пока Шиин выполнял приказ, Ная обняла оставшегося последним Аэна и села на пол, готовясь начать своё довольно длинное повествование. Она даже не думала, что будет настолько счастлива снова занять своё место предводительницы, снова быть со своим отрядом. Похоже, это значило для неё даже больше, чем она могла себе представить. Каждый здесь был для неё частью её самой, каждый был ей безумно дорог, за каждого она была готова сражаться и рисковать всем. Они давали ей силы справляться со всем и быть той, кем она хотела быть. Прикрыв глаза и вслушиваясь в свои чувства, Ная обещала себе, что больше никогда их не бросит, и, если ей снова нужно будет пройти по грани жизни и смерти, она позволит им самим выбирать, следовать ли за ней или нет. Эмиэль был прав — это было их правом.
Мужчины привычно расселись кругом. Сейчас они все испытывали огромное облегчение и радость: их предводительница снова была с ними — она вернулась живой; отряду больше ничего не угрожало и все придирки и ругань Яры теперь тоже были позади. Они все хотели знать, что произошло, и Ная рассказывала обо всём настолько подробно, насколько могла вспомнить. С того момента, как она потеряла сознание в Ущелье Фениксов, историю продолжил Эмиэль, а в конце снова заговорила она. Выслушав всё до конца, остальные долго молчали, пытаясь представить себе всё, что пережили их предводительница и Эмиэль, пока Аэн не нарушил тишину:
— Феникса-то покажи?
— Любитель животных проснулся, — съехидничал Асин.
— Я, честно говоря, не уверена, что это безопасно — призывать его здесь, — вздохнула Ная, оценивая небольшое пространство комнаты, — не думаю, что Мать Лияр оценит, если мы устроим пожар. Да и не хотелось бы привлекать к себе внимание сейчас: по возможности я бы предпочла уйти из города без лишнего шума.
— Ты опять уходишь одна? — Кьяр поднял на неё осуждающий взгляд.
— Я столько рассказала вам не для того, чтобы снова оставить на Яру, — возразил женщина.
Мужчины все как один, поморщились, а Ная, глядя на это, рассмеялась: они явно друг друга стоили.
— Я сказала вам всё, как есть, чтобы каждый из вас принял собственное решение: идти со мной или нет. Я пойду на поверхность, потому что в закрытом пространстве я рискую просто спалить себя своей неуправляемой магией, пока буду учиться ей пользоваться. Я понятия не имею, как буду выживать там и сколько всё это займёт времени. Может год, может больше — я не знаю. Я подожду пока каждый из вас определится и уйду с теми, кто захочет, — прояснила свои намерения предводительница, — для остальных я постараюсь что-нибудь придумать…
— Не нужно ничего придумывать, мы все пойдём с тобой, — прервал её Шиин.
— Не нужно решать за всех, я хочу услышать ответ каждого, — мягко улыбнулась ему Ная.
Это настолько шло вразрез с тем, как реагировала Яра, если её кто-то перебивал, что мужчины даже на секунду растерялись: почти как в первые месяцы их знакомства с Наей — за три месяца они уже начали отвыкать от такого отношения к ним, но зато теперь у них было с чем сравнивать.
— Я пойду, — уверенно произнёс Аэн.
— А как же Шина? Неизвестно сколько нас не будет, — спросила Ная.
Целитель на это сперва только вздохнул и пожал плечами, но поймав на себе взгляды всего отряда, всё же объяснил:
— Она прекрасная женщина, и я бы хотел исполнить её желания относительно меня, но, если я хочу ей всё это дать, мне нужно сперва добиться хоть какого-то нормального статуса. Сейчас и ещё как минимум ближайшие девять лет моя жизнь практически целиком и полностью зависит от тебя, Ная: я должен быть рядом со своей предводительницей. Шина поймёт.
Ная кивнула, принимая его позицию. Аэн был абсолютно прав и рассуждал очень логично: Шина не могла дать ему ничего — ни защиты, ни положения в обществе, а Ная могла, и, чтобы обеспечить Шину чем-то в будущем, Аэну оставалось только опираться на предводительницу, как на стоящую уровнем выше в иерархии.
— Я с Аэном, — без тени сомнения объявил следующим Иран, — надо будет насобирать там редких штук побольше…
