молчание.
Эшли выглядела прекрасно, а ещё от неё приятно пахло дорогим парфюмом, в отличие от меня. По мне было видно, что я проделала долгий путь.
Наконец, эти двое успокоились и Роберт встал рядом со своей будущей женой.
Я мечтательно улыбнулась.
— Надеюсь когда у вас появятся дети, то кто-то из них станет моим особенным любимчиком, — сказала я, когда мы отправились в сторону, где находился ресепшен.
Роберт взял мою сумку, пока я катила чемодан.
— Всё надеешься, что кто-то будет таким же рыжим, как ты, Тед?
— Я Теодора, Роберт! — шикнула я и прибавила немного шага.
Он меня с детства так зовёт и иногда меня это раздражает. Прямо как и Дора Джея.
— И да, ты прав, — повернулась я к нему, — надеюсь, кто-то родится рыжим, прямо как тётушка Тео, — я злостно расхохоталась. — Зато буду своему любимчику присылать больше денег на Рождество и на день рождения и на все остальные праздники тоже.
Роб и Джей рассмеялись и начали подшучивать надо мной, а я над ними в ответ, прямо как в старые добрые. Не смеялась только Эшли. Пожалуй, эта мысль ей не очень нравилась.
Следующие, кого мы повстречали, конечно же, были мои родители. При виде них внутри меня всё сжалось и на первое место вышла маленькая Тео, которая начала дрожать, готовая была вот-вот расплакаться и сбежать.
Мои родители шли нам навстречу. Они мило и кокетливо друг другу улыбались и мама смеялась от папиных шуток. Они вдвоём как и всегда выглядели такими счастливыми. Но вот подойдя к нам поближе, как на недавно тюнингованом мамином лице пропала искренняя улыбка. И появилась та самая — вежливо-дружелюбная.
Но тут из-за угла вышла бабушка и меня начинает потихоньку отпускать.
— Бабушка! — закричала я и побежала к ней.
— Теодора Бэйли, где твои манеры! — с укором прошипела мама, с той самой улыбкой на лице.
Она начала озаряться вокруг. Вдруг кто-то увидел моё недопустимое поведение!
— И тебе привет, мам.
— Она всегда была странной, — цокнул отец, но я предпочла эти слова пропустить мимо ушей.
Потому что сейчас я обнимала свою ба.
— Здравствуй, моя дорогая Тео. И зови меня Робин, в конце концов, — толкнула она меня в бок. — А то чувствую себя уж больно старой.
— Не наговаривайте на себя. Вы все так же прекрасны, миссис Фостер, — очаровательно улыбнулся Джей и поцеловал мою бабушку в щеку.
Они всегда хорошо ладили.
— Ба, послушай, что тебе говорит Джей, — подмигнул мой брат.
Ба подмигнула ему в ответ, но выглядело это до ужаса смешно и нелепо. Но мы постарались сдержать улыбки, которые так и пытались появиться на наших лицах. Наверное, со стороны это выглядело глупо.
— Ты только взгляни на себя, Джейс! — ба обошла его. — Загорелый, подтянутый. Наверное, от женщин отбоя нет!
— Не могу не согласиться, мэм.
— Когда-то и я была такой в твоём возрасте. Стоило мне только махнуть в сторону своими рыжими волосами. Это сейчас я седая и дряхлая.
Да, именно своей бабушке я обязана за такую внешность, а та своему отцу.
— Но вы и сейчас выглядите замечательно.
— Какой хороший юноша, Тео, дорогая. Почему бы вам не приглядеться друг к другу? — она подмигнула мне. — Тем более, вы так давно дружите. Кстати, по статистике самые крепкие браки заключаются именно по дружбе.
Только не говорите мне, что она что-то подозревает? Я тут же покрылась румянцем и постаралась его незаметно скрыть. Почему вообще на своём пути я встретила столько людей?
— Мэм, по вашей логике. Я тогда должен жениться на Роберте. Ведь он мой лучший друг.
— Прости, приятель, но ты не в моём вкусе.
Бабушка тут же начала над этими двумя подшучивать, а иногда им прилетало и крепкое слово от неё.
— Почему свой багаж ты тащишь на себе, Теодора? — раздражённо произнесла мама, пока папа отошёл в сторону, чтобы переговорить по телефону. — Где рейнджеры? Я с ума сойду насколько это место является недорогим, непрестижным, — театрально та вздохнула. — А насекомые? Они повсюду.
— Потому что я попросила об этом Роберта. Мне совсем несложно довезти свой багаж.
— Это их работа, Теодора. Мы платим немалые деньги за это место.
Я из всех сил держалась, чтобы не закатить глаза.
— И что это на тебе?
Начинается.
— О чем ты, мам? — устало и совсем не желая спорить, спросила я.
— Почему ты в спортивном? Ты разве сейчас собралась заниматься спортом? Вдруг тебя кто-нибудь узнает и напишет в газете или ещё хуже в социальных сетях?
— Что плохого в том, чтобы надеть удобную одежду в дальнюю поездку?
— Это не оправдание, Теодора Клара Бэйли, — как же я не любила, когда мама произносила моё полное имя, из её уст звучало так, будто она пыталась меня тем самым оскорбить. — Если ты не жалеешь своего отца, не ценишь его любовь и надежды, которые были возложены на тебя, то пожалела бы меня. У меня скоро новый дизайн-проект. И мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал, как у Линды Фостер-Бэйли одевается её единственная дочь. Тем более эти вещи не выглядят дорогими. Только не говори, что ты купила их в комиссионном магазине или в масмаркете. Ты меня ещё больше разочаровываешь. Прекрати это делать.
— Куда ещё больше-то? — пробубнила я себе под нос, но, кажется, она меня не услышала.
— Женщина должна выглядеть достойно, если не хочет, чтобы другие смотрели на неё снисходительно. Постригись и поработай над фигурой, лишние килограммы ещё никого не украшали. Конечно, я всё понимаю, что у детей в наше время есть свои предпочтения. Но… Людям вроде нас, лучше всего придерживаться определённой «нормы». Я не собираюсь быть контролирующим тираном. Потому что всегда хотела поддерживать мир в нашей семье.
Мне так хотелось рассмеяться ей в лицо, что меня пробрала нервная дрожь. Хорошо, что моё состояние заметил Роберт, он тут же к нам подоспел и вклинился между нами.
— Мам, я думаю, Тедди сама разберётся со своим внешним видом. Давайте сегодня не будем ссориться? Они только что приехали с Джейсоном. Мы не виделись полгода.
— Ничего, Робби. Всё в порядке. Много ли тут гостей? — спросила я, стараясь сменить тему. Когда увидела, как мама покрывается багровыми пятнами от злости.
— Нет, пока тут только вы, — сказал Роберт, пока его не перебила наша мать.
— Но в субботу тут будет очень много людей. Я прям предвкушаю всю масштабность мероприятия. Возможно, об этом напишут не только в местной газете… — с воодушевлением начала она, но я её уже не слушала, радуясь тому, что мне удалось
