Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
– Не в курсе: кто этот зал расписывал? – спросил Радченко, когда официант склонился над столом. – Ну, кто рисовал все это хозяйство?
– Не могу знать, – по-солдатски ответил молодой человек. – Но если очень интересуетесь – метрдотеля позову. Он всю дорогу тут работает. При нем и рисовали.
– Зови, – кивнул Радченко.
Через минуту за их столиком сидел седовласый осанистый дядька, одетый не в бутафорскую рубаху, а в темный костюм, светлую сорочку и модный галстук. Он охотно объяснил, что года два назад ресторан назывался «Парусом» и терпел большие убытки, потому что народ сюда не шел. То ли музыка плохая, то ли мух много… Идея оформить заведение под старину, нарядить официантов в русские костюмы и пригласить народный ансамбль пришла в голову новому владельцу заведения. Нашелся местный художник по фамилии Петрушин, который выполнил всю работу быстро и взял недорого. Сущие копейки.
– Все делал сам, никому не доверял, – добавил мэтр. – И работал очень быстро. За сутки, бывало, по три-четыре квадратных метра живописи выдавал. Во время работы капли в рот не брал. Говорил: вот когда закончу – раскумаримся. А потом с ним несчастье случилось. По пьянке его то ли приятель подстрелил, то ли сосед. Это уж я не знаю.
– Жаль, жаль человека, – покачал головой Радченко. – Я вот страсть как люблю русскую живопись. У меня своя коллекция. Небольшая, но вещи подобраны интересные. А не осталось ли у вас картин этого художника? Может, какие наброски случайно завалялись? Или еще чего. Я бы дал хорошую цену.
– Это надо узнать, – слукавил мэтр. – Надо поинтересоваться. Если есть время, подождите.
Он поднялся из-за стола, неторопливо проследовал через зал и, оказавшись в служебном помещении, ускорил шаг. Быстро добрался до конца коридора, открыв дверь кабинета, вытащил из ящика бумажку с телефоном и набрал номер. Сегодня днем «Тройку» посетил посыльный воровского положенца Павла Шестакова, известного в городе как Шест. Человек оставил пару фотографий, на одной из которых был изображен покойный художник Петрушин, а на другой – незнакомый мужчина приятной наружности лет сорока. От Шеста передали, что, если эти двое появятся в ресторане, надо немедленно связаться с Пашей. И еще. Если нагрянут люди, которые помянут в разговоре Петрушина, тоже тренькнуть. Без промедлений. Шестаков серьезно взялся за поиски этих людей, разослал посыльных во все злачные заведения города.
Низкий голос Шеста сделался на тон выше, когда мэтр выложил новости.
– Что за люди?
– По всему видно, приезжие. Как говорится, гости нашего города, – ответил мэтр. – Поужинали. Из выпивки – только бочковое пиво.
– Ладно, задержи их, чтобы лыжи не намылили, – ответил Шест. – Мои парни подсосутся через полчаса.
Слегка взволнованный мэтр вернулся к столу и, сокрушенно покачав головой, сказал, что из вещей художника ничего не осталось. Лично всю подсобку перерыл – только негодное тряпье, заляпанное краской. Помнится, валялась папка с эскизами, но, видимо, выбросили, когда ремонт закончили. Или кто из халдеев домой унес. Такие несознательные граждане, диву даешься, лишь бы чего спереть. А не сопрут – спокойно спать не смогут. Напоследок мэтр сказал, что приятно было поговорить с образованными, просвещенными людьми, откланялся и ушел, приказав официанту принести гостям, засобиравшимся домой, хорошего кофе. За счет заведения, разумеется.
– Где у тебя стволы спрятаны? – спросил Радченко, придвинув кресло к Тихонову. – За городом?
– Точно. Завернуты в брезент и закопаны у лесополосы недалеко от трассы.
– Послезавтра я с истопником Гречко уезжаю на лиманы. Искать хижину художника. Тебя не беру. А то истопник, чего доброго, испугается до поноса. Оружие: обрез двустволки и пистолет – положишь в багажник моих «Жигулей». И вот еще список вещей, которые могут понадобиться. Тут страховочный трос, туристический топорик, фонарики и еще кое-что. Так, по мелочам. Плюс запас консервов на трое суток. Завтра побегаешь по магазинам, все это купишь. Сунешь в багажник вместе с оружием. Как только закруглишь все дела, уезжай из города. Ты мне больше не нужен.
– А если…
– Я же сказал: ты больше тут не нужен.
Официант поставил на стол чашечки с кофе, а когда Радченко спросил счет, ответил «сей момент» и как сквозь землю провалился. На улицу вышли только через час, в темноте позднего вечера стрекотали цикады, на небе высыпали крупные звезды, а яркая луна напоминала зенитный прожектор. Радченко тряхнул руку Тихонова, похлопал его по плечу. Повернулся на каблуках и зашагал в сторону вокзала, где-то там находился Самокатный тупик.
* * *
Дом, где проживала бывшая подружка художника Валька Узюмова, был обнесен низким штакетником, завалившемся на сторону. Вокруг одинокой лампочки на высоком фонарном столбе роилась мошкара, где-то совсем близко гремела цепью и тявкала собака. Показалось, за спиной чьи-то шаги, мелкие камушки потрескивают под башмаками. Он оглянулся, темный силуэт человеческой фигуры качнулся и пропал в зарослях чертополоха. Видно, пьяный. Что ж, сегодня ночь будет теплой, комаров уже нет, мужик неплохо отоспится в канаве.
Радченко открыл калитку и по едва заметной в темноте тропинке пошел на свет освещенной веранды. Собака затявкала ближе, еще ближе, где-то совсем рядом. Радченко остановился и, дождавшись, когда глаза привыкнут к темноте, разглядел крупную овчарку и собачью будку. Собака оскалилась, показав острые длинные клыки, рванулась вперед и заскулила. Цепь оказалась слишком короткой, чтобы псина перегрызла горло незваному гостю. Радченко уверенно дошагал до крыльца, поднялся по шатким ступенькам и постучал в застекленную раму веранды. Слышались звуки музыки, которая вдруг оборвалась.
Дверь распахнулась. Радченко увидел перед собой женщину в застиранном коротком халатике, губы ярко накрашены, всклокоченные волосы, а под правым глазом виднелся синяк.
– Тебе чего, мальчик? – спросила женщина, окинув незнакомца взглядом. Судя по виду, какой-то лох, который ищет неприятностей. – Мамку потерял?
– Мне нужна Валентина Узюмова. – Радченко уже догадался, что женщина, которую он ищет, стоит перед ним, и завел старую пластинку. – Я армейский друг Олега Петрушина. Приехал в гости без телеграммы. И узнал, что тут такие дела, такое несчастье…
Он вытащил из кармана смонтированную на компьютере фотографию, сунул под нос Узюмовой, но та не захотела смотреть.
– От меня чего надо?
– Думал, посидим, помянем человека. Вспомним все хорошее. Как водится.
– Уже без тебя помянули, умник. Как водится. Ты бы еще лет десять подождал и тогда приезжал.
Узюмова хотела захлопнуть дверь, но Радченко успел просунуть ногу в проем.
– Подожди минутку, – он заговорил быстрее, – может, у тебя какие вещи от Олега остались? Рисунки, записные книжки или еще что? Я бы взял. Ну, на память. У меня же ничего от него не сохранилось. Поищи. Я сегодня при деньгах, заплачу, сколько скажешь.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
