родиться в его мозгу, но то что в результате предстало его взору, повергло настоящий шок. Разум отказывался верить глазам, ибо увидеть такое в реальности казалось невозможным. На Егора, из-под полога капюшона, сверху в низ, смотрело его собственное лицо. Глаза, нос, губы, скулы. Это было его лицо. Или то, что было похоже, точь в точь. Какая-нибудь маска. Абсолютно беспристрастное, лишенное эмоций, с взглядом, пробирающим до костей.
Совершенно непонятно, каким чудом, Егор смог сохранить остатки спокойствия. Не сойти с ума, не впасть в буйную панику, не броситься бежать сломя голову, не лишиться чувств. Ведь увидеть такое любой из людей мог разве что, только в зеркале. Но ни как ни глядя на огромное трехметровое существо с совершенно нечеловеческими пропорциями.
А может быть все дело в том, что Стрельцов в действительности, все-таки лишился рассудка и все это лишь плод его больной галлюцинации? А как иначе объяснить все те невероятные события, что с ним произошли в этом МЕСТЕ? Да и само МЕСТО может быть лишь плодом воображения. Слишком все парадоксально. Слишком нереально.
Однако, ни одна из этих мыслей не посетили в тот момент голову Егора. Он просто смотрел на свое собственное лицо. А оно смотрело на него. И чем дольше это продолжалось, тем скорее уходил ужас, посетивший душу Егора в тот момент. Постепенно он смог прийти в себя и, поняв, что стоящее передним чудовище с его ликом не галлюцинация. Самым верным в тот момент он почитал задать какой-будь вопрос.
— Что же ты такое? — спросил Стрельцов и понял, что его голос едва слышим им самим.
Существо ответило. Голос его был низким. Безукоризненно четким и ровным. Словно говорило не живое существо, а какой-то робот.
— Я то, что было задолго до тебя. Задолго до появления первого человека. Я, то, что будет после того, как в этой вселенной не останется ни единого живого существа. Я, то, что двигало тобой всю жизнь, определяло направление, в котором ты шел вперед. Я, то, что ставило тебя перед выбором, когда это было необходимо, заставляло тебя принимать решение, делать смелый шаг вперед, или просто плыть по течению. Я судьба.
Егор не сразу понял смысл услышанного. Не сразу уловил суть. И, тем более, не сразу поверил, что стоящее перед ним чудовище это сама судьба. Да из людей вообще может поверить в такое.
— Ты пытался бороться со мной. — продолжало говорить существо. — Хотя тебя и предупреждали, что выйти победителем из такого поединка невозможно. Никто и никогда не мог выиграть битву со мной. Но бороться и проиграть, это еще не так уж и плохо. Хотя многие предпочитают поддаться и позволить нести себя вперед течению жизни.
— Так ты моя судьба? — смог, наконец, произнести Егор, не отрывая взгляда от существа.
— Твоя? Нет. Абсолютное большинство людей настолько эгоистичны и алчны, что спешат даже меня себе присвоить. Так вот слушай и запоминай: я не принадлежу никому. Ни тебе, ни кому-либо еще. Неужели ты из тех наивных, кто столь самоуверенно полагает, что все в его жизни зависит только от его поступков? Оглянись! В мире живут миллиарды людей. А сколько живых существ во всей вселенной! Неисчислимое множество. Даже в этом забытом всеми МЕСТЕ живут люди, и они влияют на жизни друг друга. Каждый следующий шаг как круги на воде, расходятся во все стороны, затрагивая жизненные нити других людей. Все это сплетается в причудливую сеть, последовательность событий внутри которой предугадать практически невозможно.
— Зачем ты гонялась за мной? Зачем мучала? — спросил Егор, все еще не веря тому, что слышит и видит.
— Я гонялась? Я мучала?! — судьба громогласно расхохоталась, от чего показалось, затряслись пол и стены. — Ты сам решил со мной бороться. Ты сам решил дать мне бой. Я дала тебе выбор и ты его сделал. И преследовать я тебя не могла. Разве ты не слышал фразу: от судьбы не уйдешь. Бегать от меня все равно, что пытаться обогнать свой собственный зад. Делать это глупо и бесполезно.
— Тогда для чего это все? Для чего я оказался здесь?
— Чтобы сделать еще один выбор. Либо продолжать идти вперед самому, либо позволить нести себя течению. Либо бороться за нечто большее, либо сдаться и остаться с тем, что есть. Решать придется тебе.
— О чем ты? Я не пойму.
— О твоем будущем. — существо наклонилось и приблизило свое лицо к лицу Егора, а потом посмотрело вниз. — И о твоем прошлом.
Стрельцов невольно опустил взгляд следом и снова оказался шокирован. Вместо белокурого кучерявого курносого мальчишки у него на руках лежал Сашка. Его родной сын. Причем не мертвый, а живой. Все с тем жизнерадостным взглядом и легкой улыбкой на губах. Егор потерял дар речи. Он не мог понять, что ему делать, радоваться или плакать, смеяться или страдать от горя. В то, что перед ним действительно предстал его живой, настоящий Сашка, верилось с трудом. С другой стороны, все происходящее окончательно потеряло реалистичность и, значит, могло случиться все что угодно.
— Папа, ты пришел за мной? — Сашка заговорил и голос его зазвучал, как настоящий. Да, черт возьми, это был его настоящий голос!
Егор молчал. Он не мог понять, что ему говорить, что ему делать.
Тем временем, существо направилось к выходу. Но перед тем, как выйти в коридор снова обернулось.
— Делай свой выбор сейчас. Но помни: у каждого выбора есть свои последствия. И нет одного универсального способа решить все проблемы. Можно смириться с тем, что произошло и просто попробовав начать строить свое будущее с начала. А можно бороться за свое прошлое. Бороться, но при этом погружаться все глубже, увязая в трясине.
Существо отвернулось и неспешно вышло в коридор. Его гулкие тяжелые шаги постепенно стихли, оставив Егора наедине со своим сыном.
Стрельцов сидел на полу, обнимая Сашку. Казалось, вот он живой и здоровый, каким-то чудом вернувшийся с того света, смотрит с надеждой, будто ожидая чего-то. Разве это не повод для радости? Разве не должна душа обрести мир и покой? Но ведь не может быть такого, чтобы мертвые оживали. Никто оттуда никогда не возвращался. Причем только что Саша был совсем другим мальчиком, совершенно не похожим на него, с другой внешностью, другим голосом. Пусть и с похожими повадками и чертами характера, но другого. И оттого на сердце становилось тревожно. Как бы не хотелось Егору поверить в происходящее, но что-то все-таки не давало ему покоя.
Выбор между прошлым и будущим.
О чем говорило
