— кто является первым среди равных.
Я прошел через главную арку, которая впускала через себя всех гостей вечера во внутренний дворик, через который, в свою очередь, все приглашенные могли войти в первый бальный зал. За вечер должно было смениться три зала, во втором должен был выступить кто-то из представителей императорского рода. Через полчаса, после открытия третьего зала, бал Осеннего Равноденствия можно было покидать, не нанеся оскорбления.
Я оправил манжеты пиджака, отворачиваясь от вспышки древнего фотоаппарата на треноге, и в очередной раз мысленно поблагодарил мать Александра — святая женщина! Видимо, подарок был сделан с пониманием ситуации в столице: как я недавно выяснил — заказать пошив костюма сейчас было невозможно — весь сентябрь шили заказы на Бал Осеннего Равноденствия, потом будет небольшой перерыв до третьей декады октября, а там уже начнутся заказы к Зимнему Солнцестоянию, Рождеству, Новому Году, старому Новому Году…
Короче, чтобы заказать костюм вне лета к определенному мероприятию, то вставать в очередь на пошив следовало за год до самого мероприятия.
И тут мир для меня застыл. Буквально. Потерял краски. Я моргнул, убедившись, что это не сон, и повернулся на голос.
— А ты неплохо устроился, Андрей. Или уже все-таки Матвей? — на обычном стуле, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди, с легкой ухмылкой сидел Белобог.
Я поклонился, приложив правую руку раскрытой ладонью к сердцу.
В ответ раздались аплодисменты. Я встал в полный рост.
— Неплохо, очень неплохо, у тебя начинают появляться манеры. Но ты так и не ответил на мой вопрос? — Поднял бровь с усмешкой.
— Уже привык к тому, что меня называют Матвеем.
Белобог лишь кивнул на это и продолжил меня рассматривать. Спустя пару минут он продолжил.
— Тут небольшая потасовка произойдет в ближайшие пару часов. С о-о-о-очень неприятными последствиями, как для твоего друга, так и для Империи в будущем. Так что у меня для тебя есть просьба.
— Лишь просьба? — Здесь уже я позволил себе ухмылку.
— Ну, воспринимай её как просьбу — и — приказ. — Вернул ухмылку Белобог, — Спаси своего друга, Матвей. Иначе дом может разрушиться, так и не возводясь. Только никого не убей. И да, последнее — возможность Видеть — это наш с братом подарок. Не советую его афишировать, если не хочешь оказаться на хирургическом столе.
Белобог пропал, и в мир вернулись краски.
Я мысленно выругался: ' А ведь хотел просто отдохнуть! И какого друга мне надо спасать⁈ Сашку что ли решили прибить⁈'
И как найти одного студента юридического факультета среди почти трех тысяч студентов и курсантов всего Петербурга⁈
Пока весь народ находился на площади внутреннего двора, в ожидании кого-то из правящей династии, я ходил между группами студентов и курсантов в надежде найти будущую «жертву».
— Его Императорское Высочество, Великий князь Сибирский Михаил Васильевич! — Голос из динамиков прокричал нам о прибытии Светлейшего князя.
Зал замер. Буквально весь зал погрузился в тишину, и единственный звук, который пронесся мимо нас — открывающиеся двери парадного входа.
В той же полной тишине в бальный зал вступил Великий князь. Встречал его лично ректор Университета — Петр Александрович Задунайский. Все сто тридцать пять шагов он прошел в полной тишине и занял место за трибуной ректора в центре зала. Михаил Васильевич оказался крепким мужчиной в возрасте за сорок, ростом около двух метров и фигурой матерого культуриста. Он возвышался над всеми присутствующими, и даже с края зала его было видно. Самое подходящее описание для этого человека — «Богатырь». Седые волосы короткой стрижки и ухоженной бороды цвета вулканического пепла сливались с серыми глазами, в которых вместо обычных зрачков плескались язычки черного пламени…
— Добрый вечер, господа студенты и курсанты. В этот прекрасный вечер Дня Осеннего Равноденствия Мы от лица рода Рюриковых приветствую вас в наших стенах. Вы — будущее нашей Империи, и Мы с гордостью смотрим на вас.
Оркестр моментально начал игру, как только Великий князь взмахнул рукой и отправился к группе преподавателей во главе с ректором.
И нужно было именно в этот момент произойти тому, что случилось дальше.
— Да ты просто кусок конского навоза, который никогда не добьется успеха! — Раздался крик из правого дальнего угла зала одновременно с грохотом рухнувшего на пол подноса, полного бокалов шампанского.
И весь зал вновь погрузился в тишину. Лишь Великий князь заинтересованно обернулся на этот крик.
Я быстро приблизился к углу. В нем, схватив друг друга за грудки, стояли двое. Один из спорщиков оказался Александр Кобылин (ну, кто бы сомневался⁈), вторым был курсант третьего курса Военной Императорской Академии в белоснежном парадном мундире с краповыми погонами на плечах.
Общекомандный факультет. Явно выходец из боярского или княжеского рода.
— Вы ничего не можете, что от вас толку, никто из вас никогда не сражался на передовой, а значит, и слово честь вашему роду не знакомо! — Продолжил рычать курсант.
— А за свои слова ответить сможешь, Лешенька⁈ — Голос Александра звучал, словно шипение змеи.
— А ты попробуй сам и узнаешь. — Рычал в ответ Алексей.
— Что здесь происходит, господа? — Громом разнесся голос Великого князя Михаила Васильевича.
Парни мигом отпустили друг друга и склонились в поклоне перед Великим князем.
— Молодость горяча, но каждое слово имеет свой весь, княжич Кутузов, — Произнес задумчиво Великий князь после минуты молчания, — и что же в ответ скажет княжич Кобылин, ведь честь требует ответа?
— Ваше Высочество, прошу Вашего разрешения разрешить наш спор на дуэли! — Выпалил Александр, так и не распрямляясь.
Михаил Васильевич медленно кивнул:
— Ну, что ж. Дозволяю провести в десять вечера дуэль между княжичами Кобылиным и Кутузовым до сдачи для решения возникшего спора.
Оба княжича лишь еще ниже склонились перед Великим князем, а я повернулся к часам — до начала дуэли было пятнадцать минут.
Михаил Васильевич вновь кивнул и вернулся обратно.
Я подскочил к Александру:
— Ну и зачем тебе это нужно⁈
— О, Матвей, привет!
— Саня, ну на кой оно тебе надо⁈ — Я продолжил наседать на княжича.
— Матвей, ну а как можно такое спустить⁈ Мой род обвиняют в трусости!
— И теперь нужно драться из-за пустых обвинений, которые ничем не подкреплены, кроме пары бокалов игристого у него в животе? Над его словами только в нужнике подтереться!
— Можно и подтереться, но только после того, как я его землю жрать заставлю! — Последние слова Александр прорычал как зверь.
— Так! Ладно! Что делать-то хоть знаешь?
— Знаю! Будешь моим секундантом?
— Нормальный такой поворот событий! — Я поднял брови.
Саша опустил взгляд в пол.
— Так мне
