Ни одной фотографии, сувенирчика или кубка. Голову жалила прорва вопросов, но я лишь обошёл по периметру и плюхнулся на мега удобный стул. Да, на таком можно выдержать и двенадцать часов игры.
Для доченьки всё самое лучшее у Беловых. И ведь она реально этого заслуживает, не думаю, что приносила хоть когда-нибудь им проблемы.
А родаки у неё мировые, такого отца папашкой не назовёшь. И хоть проверяли они меня сто пудов, но настолько мастерски, что я почти не заметил.
Возможно, сработало то, что я сын Нади.
Не планировал потратить весь день на Белову, ноги сами принесли. Дома после вчерашнего тёплого вечера было заметно прохладнее, хотя папашка не вернулся, а Натали засела в своей комнате и не высовывалась.
Мама вчера уснула поздно, сначала убиралась, хоть мы с Сашкой посильно и помогли. Потом фотоальбом рассматривала, а затем слушала проигрыватель. На неё редко нападает такое настроение, но это хороший знак — значит день рождения удался.
— Круто, что ты позвал Василину! — нашёптывала мне сестрёнка, выудив разрешение ненадолго прилечь рядом со мной.
— Она отблагодарила за тот случай, — признаюсь, закидывая руку за голову.
— Она же будет твоей девушкой, да?
— Стрекоза, ты торопишь время.
— Ну, она же тебе не противна? — нависая над моим лицом, серьёзно уточняет Сашка.
— А что, можно подумать иначе? — усмехнувшись, спрашиваю я. Реально стало интересно, как выглядит наше с Беловой общение со стороны.
— Не-ет, — тянет не слишком уверенно, но потом добавляет шокирующее. — Ты ею так любуешься, а ж дух захватывает.
И за моей реакцией следит.
— Дразнишь?
— Не, бро, я серьёзно. Зарина красными пятнами пошла вся, она ж поэтому с тобой поговорить захотела, — сдаёт, что ничего в этом доме не укроется от любопытных ушей и глаз стрекозы.
— Она не поэтому захотела поговорить, — нехотя признаюсь ей.
— Поверь, если б на месте Василины была другая какая-нибудь, Зарина и пальцем бы не пошевелила! — хмыкает со знанием дела.
— Ну-ка, ну-ка? — переворачиваюсь на левый бок, чтобы удобнее было наблюдать за Сашкой.
Она на удивление оживлена и словоохотлива.
— Заринка что тебе всегда говорила?
Выгибаю бровь, призывая продолжать самой. Вздохнув, сестрёнка продолжает:
— Что ты никуда не денешься, всё равно будешь выбирать её, даже если она сама хе…болт на тебя положила.
— Ты утрируешь. Такого она не говорила, — улыбаюсь.
— Ой, она всем своим поведением давала это понять! Со стороны виднее! — вспыхивает возмущением, но кураж берёт своё. — А теперь представь, что с тобой тусуется не кто-нибудь, а сама Василина!
— Что за фанатизм? — шутливо предостерегаю, хотя понимаю, что за сегодняшний вечер Белова оправдано числится у Сашки в фаворитах.
— Только реализм! — грозно обрубает. — Зарина и в подмётки Василине не годится!
— Не впадай в крайности, — морщусь, ведь сказанное ею бьёт по больному.
— А что я? Сама Амирханова так решила, — фыркает и отворачивается.
Ложится на спину и не мигая смотрит в потолок.
— Ага, конечно, — усмехаюсь, ведь мы оба знаем, что самомнения у Зарины три метра над уровнем неба.
— Она безумно завидует подруге и при любом случае с ней соревнуется, — серьёзно поясняет сестрёнка изменившимся голосом.
Когда она такая повзрослевшая, даже язык не поворачивается назвать привычно Сашкой, кажется слишком мелким для неё. Всё-таки в девчонках больше толку, они эмоционально и интуитивно всегда на шаг ближе к истине, будь хоть семиклассницами.
В глубине души я давно подметил то, о чём она говорит. Но, наверное, не хотелось признаваться в этом, ведь Зарина была для меня в прямом смысле всем.
Я смотреть на неё не мог, не затаив дыхание. Всё жгутами стягивало, тело немело, лишь только она окажется рядом. Пусть и бросала слова, ядовитые, обидные, но обращала внимание. А мне и это было в радость.
Если б подобный разговор завёл кто-нибудь другой, мама, например, или Маффин, я давно бы пресёк. Но Саша умеет сказать так, словно это аксиома, а не гипотеза. Будто всё давным-давно принято, осталось только признать. Поэтому, наверное, я её не в силах остановить. Да и не больно-то хочу останавливать.
Она всегда за меня, что бы я не учудил. Всегда! С самого детства защищала перед родителями, всю вину на себя брала, хотя мелочью пузатой ещё была. Во всё впрягалась ради меня, след в след шла. И продолжает идти.
— Родь, ты ведь их тоже сравниваешь? — перекатываясь на живот, повеселевшим голосом спрашивает Саша.
Поджимаю губы вместо ответа, но ей большего и не нужно. Белова номер два: догадлива до одури.
— Сравниваешь! И счёт в пользу Василины, отвечаю! — бьёт меня кулаком в плечо. — Фух, наконец-то!
— Ты о чём?
— Наконец-то эта противная Амирханова не будет иметь над тобой такой власти!
— Это давно уже так, — намекаю на то, что причина вовсе не в Беловой.
— Ага, конечно! Ещё в августе сорвался к ней, хотя обещал покататься со мной! — включает злопамятную сестрёнка и снова превращается в Сашку.
— Вот, где собака зарыта! — тянусь, чтобы взъерошить ей чёлку, но она вовремя уклоняется и шипит. — Мелкая ревнивица!
— Я не хочу, чтобы тебя использовали!
Смеюсь, не могу остановиться.
— Что?! — удивлённо спрашивает Сашка.
— Амирханова думает, что это я всех и всегда использую, — сквозь смех, отвечаю ей.
— Она и не такое сейчас Василине начнёт в уши лить! — прыскает неодобрительно. — Всё, забей на неё! Лучше расскажи, куда ты завтра пригласил Василину?
Глаза Сашки загораются, словно фонари в ночи.
— Вот, что ты хотела выведать! — хватаю её и начинаю щекотать, пока мы вдвоём не обессиливаем от смеха. — Мы будем готовиться к истории!
— Да, да, конечно, конечно! — даже не делает вид, что верит.
Егоза!
35. Родион
— Здесь же выдают защитку… — указывает с плохо скрываемым неудовольствием Василина.
Место, куда мы приехали, знаменито в узких кругах, и Белова откуда-то про него знает.
— Она всё равно не защищает, — протягивая ей комбез, отвечаю я.
— У меня теперь будет аллергия на слово «секрет» в твоём исполнении, — брюзжит она посильнее, чем когда неожиданно оказалась в моих объятиях.
— Бывала здесь?
— Нет, и не планировала…
— Мы никуда не уйдём, — предупреждаю на всякий случай, если она надумала смыться.
— Это я поняла, спасибо! — бросает гневно и смотрит на меня так, словно я уже разрушил всю её жизнь. — Следующее место тоже будет таким…
— Чарующим? — не упускаю момент, чтобы поддеть.
Ожидал ли я такую реакцию от непробиваемой Василины? Отнюдь.
А тут целый фонтан, только успевай зачерпывать! Шикарный выбор для подготовки.
— Да…чарующим, — вздыхает, но защитный комбез всё-таки надевает поверх своей одежды. Застёгивает молнию, кнопки, опускает рукава.
— Непременно! — хохотнув, весело отзываюсь
