Графин, здоровенный парень в камуфляже и чёрной шапке-гондоне, прячет карты.— На деньги что-ли карты кидаете?
— Не, так, на интерес, — сказал Графин. — А до этого в шахматы играли. Работу всю переделали, и вот…
Жека конечно же, ничего не сказал, и не наехал на людей. Нет работы — хоть играйте, хоть спите. Печка хорошо топится, на базе чисто, прибрано, снег почищен. Сидите, чё делать-то… Жека вспомнил, как на кондитерской фабрике механик орал, если видел, как в слесарке люди сидят, и ничего не делают.
— Вы на обед себе ещё не заработали! — орал он. — Займитесь хоть чем-нибудь! Хоть болты ржавые в масле отмойте!
Сидеть без дела, даже если всё сделано, и работы временно нет, считалось тяжким проступком, и работяги при появлении начальника принимались всеми силами изображать кипучую деятельность. То полы подметали, то инструмент якобы оттирали от мазута, то запчасти перебирали, место которым давно на помойке.
— Ну чё, в совхоз мотнёмся? — спросил Крот, попивая ароматный чаёк.
— Пей спокойно. Допьешь и поедем, — махнул рукой Жека, и вышел покурить на улицу. В помещении он строго настрого запретил курить — люди с детьми приходят, студенты на лыжную физру. Вот ещё… Чтоб вонью табачной дышали…
Пока дымил, через несколько минут вышел Крот, и остановился ненадолго рядом, полюбовался лесом, вздохнув свежий воздух полной грудью. Нравилось ему тут. И ездил всегда с удовольствием.
— Хорошее место. Повезло вам. Но и отстаивать замучаетесь.
— А что не надо отстаивать? — усмехнулся Жека. — Всё надо. Тут выхода два. Либо платить кому-то процент, либо самому вкупаться. Я бы Сахару даже платил ради спокойной жизни, если процент нормальный. Хрен с ним, по штуке-две в месяц. Не обеднел бы. Так его не поймёшь. То сюда не лазьте, то туда не лазьте. А куда лезть? На речке не заработать ничего. Кооператив наш сдуется скоро. Будем сами себя охранять, и пацаны-охранники, вместо прибыли, на зарплату присядут.
— Тебе видней, Жека, — ободрил Крот. — Но я тебе ещё раз говорю. Роман и Сашка вполне адекватные люди. Проблемы поймут, если надо, помогут, и разрулят по чесноку. Но помощь, сам знаешь, не бесплатно будет. Потом тебя попросят оказать услугу в ответ. Только понравится она тебе или нет? Хочешь совет? Ты правильно делаешь. Что можешь сделать сам — делай. Не можешь — скажи. Ладно, погнали в совхоз. Ты волыну-то взял?
— Нет, — недоумённо ответил Жека. — Ничего нет с собой, ни волыны, ни финкаря. А зачем?
— В деревню едешь, — усмехнулся Крот.
— И чё? Тот совхоз Слоновский же, — ответил Жека.
— Слоновский, но они ему только бабки отстёгивают. А на селе другие ребята рулят.
— Ну ты что-то пугать уже начал. Чё там, убьют что-ли, за то, что я трактор попрошу?
— Всякое может быть, — неопределённо ответил Крот. — Ладно… Погнали.
Крот выехал на главную трассу, и повернул не налево, в город, а направо. Дорога дальше шла через лес, длинным подъёмом в гору, где на вершине хребта находился посёлок Абрикосовый. Это там перед новым годом вальнули Шамиля. Сама деревня Еловка находилась по левую руку. Дорога к ней сворачивала перед самим подъёмом.
Еловка — довольно большое село, где работали сельсовет, почта, сберкасса. И даже имелись такие атрибуты цивилизованности, как школа, детский сад, клуб и библиотека. Торговал в селе один государственный магазинчик, где почти ничего не продавалось. За всем жители мотылялись в город. Но до города всего 10 километров, билет на пригородный автобус стоил 15 копеек, что по сравнению с городскими 6 копейками, не сильно-то и дорого. Да и автобусы ходили по расписанию раз в час, жёлтые Икарусы-длинномеры, так что проблем доехать до города не было. Село считалось престижным из-за близкого расположения к городу, и хорошего ландшафта из гор и густых лесов.
Село славилось своим базаром. Хоть и небольшой, но торговало там прилично народу. И торговали сплошь хорошим товаром. Про овощи, соленья, варенья, закатанные грибы, и разговора нет — всё завалено. Но приезжали на рынок мужики с Алтая. Привозили мясо, и продавали чуть не в два раза дешевле, чем на городском рынке. Брали у них мясо оптом грузины с городского рынка, целыми тушами, половинами, и четвертинами. Причём алтайцы везли не только говядину и свинину, но и баранину, козлятину, конину, крольчатину, гусятину, что было совсем уже экзотикой для ценителей. Привозили алтайский горный мёд, кедровые орехи, мороженую красную рыбу, тайменя и ленка, редкие краснокнижные травы, вроде Золотого корня.
Да много чего можно было отхватить тут по дешёвке. Таёжные люди привозили товары на колхозных грузовиках. Долго не сидели. Им бы быстрее всё продать, да домой. Времени нет на базаре стоять, в городе жильё снимать, а на деревне домик. Недорого сдали товар перекупам, да домой, за новой партией. Только с этого и жили. В Алтае не было ни промышленных предприятий, ни рудников. Иногда алтайцы здесь покупали ворованный с шахт уголь, и везли обратно, домой, выгодно продавали там. На Алтае угля не было, и стоил он бешеных денег. Топили дровами, всё лето ширкая их, и наширкивая огромные поленницы во весь двор. А тут ведро антрацита или коксующегося засыпал, и горит печка полдня, раскалённая докрасна.
Естественно, такую добычу как рынок, никак не могла упустить местная шпана. Крышевали его местные деревенские говнодавы, и за право торговать на нём требовали определённые деньги. И если со своих, деревенских, дань не брали, то алтайцев доили только в путь — мужики неместные, никого не знают, в мусарню жаловаться не пойдут, потому что продажа на рынке личного мяса, неклеймлённого ветеринарным врачом — преступление с несколькими статьями сразу. Иногда алтайцы чуть не даром отдавали мясо нахальным рэкетменам, и уезжали домой с парой сотен в кармане, хотя привозили на тысячи. Однако ездили всё равно, в надежде, что повезёт, и удастся быстро сбросить мяско — город большой, на прокорм трудящихся много надо. Где в сельском небогатом Алтае продать натурпродукт? Этого мяса у каждого во дворе как у дурака махорки…
Вот и сейчас… У рынка стола старенькая ВАЗовская шестёрка, в которой сидели двое деревенских отморозков, зорко наблюдая за тем, что происходит на пятаке. Понятное дело, что это были не блатные, а так… Шелупонь местного разлива.
Крутым тут был Слонов, секретарь горкома КПСС, давно прибравший к рукам совхоз «Еловский» с помощью кооператива, записанного на
