это только в школе, дома всё же придётся взять себя в руки, Вер.
– Ого, ты ради меня на такие жертвы готова? – восклицает немного громче положенного, привлекая тем самым внимание окружающих.
– Не преувеличивай, я и так стараюсь питаться максимально полезно, – машу рукой невзначай.
После столовой бежим на биологию. Точнее, я бегу, Вера лениво плетётся следом.
– Ты вообще куда поступать планируешь? – спрашиваю, на ходу поправляя сползающую с плеча лямку рюкзака.
Меня удивляет тот факт, что Мышкина не проявляет особого интереса к учёбе. Да и по выбору, кажется, сдавать ничего не собирается.
– Ой, – пытается отдышаться. Марафон ей нелегко даётся, но я продолжаю подгонять лентяйку. Движение – жизнь.
– Так куда? – не собираюсь сдаваться.
– Наверное, в колледж педагогический…
– Колледж? – резко притормаживаю. – Серьёзно?
Нет, я ничего не имею против средних учебных заведений, но туда и после девятого класса поступить можно было. Зачем мучить себя подготовкой к ЕГЭ, чтобы потом, условно говоря, вернуться на один уровень назад?
В моей прежней школе учителя вообще буквально условие ставили после девятого класса: или ВУЗ, или до свидания. Если не собираешься получать вышку, то и штаны нечего в школе лишние два года просиживать. Вперёд и с песней, лучшие колледжи и техникумы страны ждут.
Не считаю это мнение единственно верным, но думаю, доля логики в нём есть. Поэтому сейчас искренне удивляюсь ответу Веры.
– Ну, да, в колледж, – отвечает растерянно, – это плохо?
Так, я переборщила знатно, похоже.
– Нет, ты что, главное, чтобы ты сама была уверена в своём выборе, – натянуто улыбаюсь.
Вот тут я непреклонна. Считаю, каждый должен понимать, чего хочет от жизни. Плыть по течение – удел слабых.
Больше Вера не произносит ни слова, молча входит следом за мной в класс и садиться рядом.
До конца урока сидит немного потерянная, на вопросы не реагирует.
Последние уроки отменяют, нас отпускают домой пораньше. Только уйти удаётся не всем, половину класса на выходе перехватывает Инна Витальевна.
– До вечера встречи выпускников осталось всего ничего, а мы ещё даже роли не распределили, – увещевает нас по пути в кабинет математики.
Из мажорской шайки остаётся только Влад. Мне бы радоваться, что остальных нет, но меня присутствие Чернышевского напрягает и мешает наслаждаться очевидными плюсами.
– Вот сценарий, – классная опускает на стол несколько скреплённых степлером листков А4. – Роли можете сами выбрать, кому какие понравятся.
Никто не торопится вставать с места и брать в руки эту бомбу замедленного действия. Заниматься самодеятельностью, когда полно других проблем, так себе удовольствие.
Но тишина длится недолго, спустя половину минуты к учительскому столу подходит Люба Фирсова и спокойно берёт в руки сценарий. Пробегается глазами по тексту, вскидывает голову и заявляет:
– Как раз семь человек, отлично, – кивает сама себе. – Ещё пару копий надо, – заявляет Инне Витальевне.
Они вместе уходят из кабинета, возвращаются спустя минут десять.
Люба вооружается ножницами и кромсает один комплект слов на части, спокойно ходит между рядами и раздаёт листочки с текстом.
Я удивлённо смотрю на её хладнокровие и уверенность в себе и даже завидую немного. Не думала, что в такой невзрачной, хрупкой девушке может быть скрыт достаточно твёрдый стержень.
К счастью, надолго нас не задерживают, быстро отпускают домой, настоятельно порекомендовав напоследок как можно оперативнее выучить слова. Мне, кстати, роль первоклассницы досталась. Неужели Фирсова так тонко решила на мой невысокий рост намекнуть?
– Слушай, а ты врачом стать хочешь? – спрашивает меня Вера, когда подходим к её дому.
– Да, педиатром, если, конечно, всё сложится.
– У тебя – сложится! – отвечает уверенно. – Ты такая целеустремлённая, не то, что я…
Опускает голову, ковыряет носком сапога землю.
– Эй, ты чего? Раскисать вздумала?
– Нет, просто… Просто я сама не знаю, чего хочу, вот и плыву по течению, жду, куда вынесет.
– Не говори ерунды, ты сама решилась на такой шаг – сесть на диету. Да ты самый целеустремлённый человек, которого я знаю, – произношу восхищённо.
Немного преувеличиваю, но это в данный момент необходимо. И уверена, что поступаю правильно, когда вижу радостный огонёк надежды в глазах подруги.
– Слушай, а можно, задам один вопрос? – пользуюсь тем, что Мышкина не торопится домой. – Эта вот Люба, она всегда такая странная?
– Фирсова? Странная – это мягко сказано, она… она… – кажется, Вера не может подобрать подходящие слова. А потом вдруг меняется в лице и выплёвывает зло: – Она – предательница, вот кто.
Я сразу сегодня заметила, что между Мышкиной и Любой словно чёрная кошка пробежала, но не думала, что окажусь настолько права.
– А пойдём ко мне домой, чаю попьём… с пирожками, – поджимает губы.
Голову в плечи втягивает, словно предложила мне ограбить банк или подорвать школу. Смешная.
– Ладно, пойдём, – не могу сдержать улыбку.
Вера открывает калитку и пропускает меня вперёд.
– Родители на работе, так что можешь не стесняться, располагайся, – приглашает вежливо.
Снимаю в прихожей сапоги, ставлю их в сторону на коврик с надписью «Добро пожаловать». Прохожу в дом.
Сразу отмечаю про себя, что в помещении витает такой очень аппетитный запах. Причем, не пирожками или вчерашним борщом пахнет, а апельсинами. Приятно.
Кухня у Мышкиных просторная, сразу видно, что хозяйка очень любит готовить. У нас гораздо скромнее, потому что мама всё свободное время за швейной машинкой проводит. Но и мастерскую, о которой столько лет мечтала, ей пришлось оставить в другом городе.
Вера наполняет водой электрический чайник и ставит его греться. Я помогаю ей накрыть на стол, и мы присаживаемся на удобные мягкие стулья.
– Ты про Любу спрашивала, – подпирает рукой щёку, – так вот: мы с ней дружили раньше. До восьмого класса. А потом ей популярности захотелось, подружек новых себе завела.
Да уж, подружки. Слышала я сегодня, какие они подружки.
– Но ты не подумай, я на неё зла не держу, даже звонила ей, пока она болела, чтобы узнать, как дела. Всё-таки, я считаю,
