Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
сказала, что ее задача — подготовить нас к экзаменам, и предложила зайти как-нибудь в другой раз. В общем, получается, что все эти единички кем-то нарочно вставлены. Человек заполнял таблицу выдуманными числами и сознательно добавил побольше единичек, чтобы статистическое распределение получилось правдоподобным. Он не рассчитывал, что эти цифры будет внимательно рассматривать человеческий глаз, лишь опасался, что подвох будет выявлен компьютером.
Она окинула взглядом таблицу и снова начала что-то печатать. В это время аварийный прерыватель запросил пароль, и я не успел вовремя выхватить компьютер. Виртуальная машина погасла.
— Обидно, — вздохнула Энджи.
— Я дам тебе пароль.
— А если поставить интервал подлиннее? Минут на тридцать?
Я покачал головой.
— Я исходил из того, что, если сюда внезапно вломится группа захвата и станет выпытывать у меня пароль, я смогу продержаться пятнадцать минут. А тридцать…
Она охнула и прикусила язык.
— Здесь есть презентация о том, как проводить ватербординг. Сделана в «пауэрпойнте». Подробные диаграммы показывают, через какое время мозг начинает гибнуть, в зависимости от возраста и общего состояния здоровья.
Энджи опять охнула. Она знала, что под душем меня иногда начинает бить неуправляемая дрожь. Переживете собственную казнь — поймете.
Я загрузил ВМ и снова открыл бухгалтерскую таблицу. Энджи начала вводить в поисковик имена.
— Все они — сотрудники аппарата одного из членов законодательного собрания штата Иллинойс. Следующим этапом надо узнать, в какие комитеты он входил и за какие законы голосовал. Это базовые принципы журналистики данных — если, конечно, этот предмет появится в моей институтской программе.
— Давай попробуем, — сказал я.
— Нет, — возразила Энджи. — Это всего лишь один файл. А их тут больше восьмисот тысяч. Поодиночке мы с ними не управимся. Нужен оптовый подход.
* * *
— Джолу! — воскликнул я. — Вот кто нам нужен! Эта задача как раз для него.
Наш мозговой штурм затянулся уже на много часов. В плане безопасности Энджи оказалась даже осторожнее меня. Она посоветовала копировать виртуальную машину — раз плюнуть, просто скопировать файл данных — а потом с помощью TrueCrypt сгенерировать еще один файл, который поставит одну копию ВМ в обычное хранилище, а другую — в секретную область диска.
— Смотри, как это работает. Врывается группа захвата, надевает тебе мешок на голову, берет компьютер, начинает копаться в нем. Но далеко уйти не успевает — прерыватель требует пароль. Они требуют у тебя пароль, но ты молчишь как партизан. Прерыватель срабатывает, виртуальная машина гибнет, данные шифруются. Но что происходит потом?
Я прикусил губу. Так далеко моя мысль еще не заходила. И думать об этом не хотелось.
— Они будут выпытывать у меня пароль, чтобы расшифровать файл.
— Верно.
— И если ты окажешься здесь, займутся и тобой тоже.
— Вот почему мы этим и занялись. Теперь мы можем сразу выдать им пароль, этот пароль откроет им фальшивую копию виртуальной машины. В ней лежит весь комплект файлов с разоблачениями. Но это не та копия, с которой мы работаем. А та самая спрятана на секретном разделе диска, и вместе с ней хранятся все наши заметки, списки почтовых рассылок с адресами людей, которые знают об этой работе и помогают нам. Вот этот пароль мы им ни за что не дадим. И будем придерживаться одной и той же легенды: дескать, мы держим весь компромат на этой зашифрованной ВМ и никаких заметок не делали. Ума не приложим, что делать с этими материалами. Вполне правдоподобно. В смысле, мы и впрямь не знаем, что с ними делать.
Так мы и поступили. Придумали два длиннющих пароля и выучили их наизусть. Проэкзаменовали друг друга и переглянулись.
— Что дальше?
— Нам нужен Джолу, — повторил я. — Большие массивы данных — это нынче его кусок хлеба.
Энджи стерла обе ВМ, превратив их в случайный на вид набор символов.
— Эти динамики мне все мозги прожужжали, — пожаловалась она. — Ты уверен, что они предотвратят лазерное считывание звука?
Я покачал головой.
— Прекрасно, — сказала она. — Тогда давай выключим их хоть ненадолго. Итак, Джолу. Ты сам понимаешь, что втянуть в это дело Джолу будет такой же гнусной подставой, какую учинила Маша, когда втянула тебя.
— Понимаю. Но Джолу — это совсем другое. Он мой друг. Один из лучших друзей.
Она помешкала, ответила не сразу:
— Маркус, не обижайся, но ты уверен, что вы до сих пор друзья? Когда вы в последний раз общались? Когда хоть парой слов перекинулись?
Я поерзал. А ведь Энджи попала в точку.
— Хорошо, согласен, мы общались давно. Но это не значит, что мы перестали дружить. Мы не питаем друг к другу никаких недобрых чувств, просто, как бы это сказать, каждый занят своими делами. Я знаю Джолу чуть ли не всю жизнь, с самого раннего детства. Он тот, кто нам нужен.
— Не надо оправдываться, у меня и в мыслях не было тебя обижать. Просто ты хочешь поставить Джолу перед очень, очень трудным выбором и поэтому должен твердо — очень твердо — верить, что поступаешь правильно.
— Джолу меня не подведет. И это очень важно.
Энджи впилась в меня долгим-предолгим взглядом. Я прекрасно понимал ее невысказанные слова: «Если это так важно, то почему ты не бросишь все и не займешься только этими материалами? Почему не пойдешь в полицию, в газеты? Почему цацкаешься со своей новой работой и не сделаешь Машины файлы главным приоритетом?»
Меня и самого не раз посещала эта мысль, и поэтому я, конечно, знал ответ. Знала его и Энджи. Мне было страшно выносить это на публику. Когда я в прошлый раз рассказал свою историю газетчикам, то в конце концов очутился в камере пыток. И если крохотные изученные нами образцы хоть немного отражают содержание всего массива, то сведения, которые мне выложила Маша, намного важнее и опаснее, чем все, что я наговорил в прошлый раз.
Кроме того, Маша не просила меня заниматься ее спасением. Она просила об одном — обнародовать эти материалы. Так я и сделаю. Может быть, увидев их в открытом доступе, Кэрри Джонстон поймет, что над ней нависла беда, и отпустит Машу и Зеба.
Может быть.
Глава 7
Мне всегда хорошо работалось по ночам. Днем я принимал все меры для сохранения работоспособности: поддерживал измученный недосыпанием мозг тщательно отмеренными дозами кофеина, ненадолго прерывался подремать, освежался под душем. А в часы вампиров, когда за каждой тенью прячется вдохновение, возвращался к жизни.
Джолу был таким же, и, наверно, в том числе и поэтому мы так хорошо понимали друг друга. Не сосчитать,
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
