не видела способа открыть стеклянную крышку выставочного стола, а разбивание приведет к огромному шуму.
Потрясла головой, пытаясь избавиться от тяжёлых мыслей. Нужно уйти отсюда. Привести армию, уничтожить этот дневник. Я была уверена, что эти знания несут опасность этому миру.
Вышла через заднюю дверь и оказалась в длинном узком коридоре. Глаза медленно привыкали к темноте после яркого света лаборатории, но вскоре я начала чётко различать дорогу. В конце коридора была развилка: одна сторона вела в такой же длинный узкий проход без дверей и окон, а другая — в коридор с множеством дверей, в которых были отверстия для передачи еды — это были камеры.
По всей видимости, я находилась в здании, где содержали пленников. Было бы разумно вернуться назад.
Но я догадывалась, кто находился в конце второго длинного туннеля, и знала, что все его посетители на сегодня уже ушли.
Он был один. Долгие месяцы без надежды и помощи, совсем юный.
В конце очень длинного узкого коридора, частично проходящего под землёй, находилась единственная дверь, открывающаяся одним из четырёх ключей на связке. Осторожно открыв дверь, я заглянула внутрь. Сразу же узнала окно, через которое общалась с принцем Ланселем в последние дни.
В комнате было очень холодно, но единственному пленнику не дали ни покрывала, ни возможности двигаться, ни даже возможности видеть, желая максимально ослабить его волю, заставляя его страдать, при этом не вредя ему и не нанося физических увечий.
— Убирайся, Аяна, — принц сразу же услышал меня, он не спал. Возможно, ждал, что я приду поговорить с ним через окно? — У тебя теперь точно ничего не получится.
— Тшш, Ваше Высочество. Почему вы всегда такой шумный?
В ответ на это талассец сделал громкий судорожный вздох, и я заметила, как его грудь начала судорожно подниматься и опускаться от волнения.
— Элли? Элли, это правда ты?! Ты здесь?
— Пожалуйста, потише! — сердито прошептала я. Возможно, я сглупила, с таким шумным напарником меня точно раскроют.
Закрыла за собой дверь и тихо подошла к ложу, принц выглядел максимально беззащитно, прикованный к холодному неудобному камню и лишённый даже возможности видеть. Поэтому я начала с того, что убрала туго затянутую повязку с его глаз, от чего мужчина быстро заморгал, пытаясь привыкнуть к освещению.
Кандалы убирались достаточно просто — они не были закрыты на замки, но запирались надёжным механизмом, который требовал обеих рук и определённого терпения. Пока я освобождала принца, тот не сводил с меня огромных тёплых ореховых глаз, в которых отражались, казалось, все чувства на свете — надежда, неверие, счастье, страх.
Освободившись, принц сел на каменное ложе, но не спешил вставать, смотря на меня в упор.
— Нам нужно идти, — сердито прошептала.
— Элли… как мне быть уверенным, что это не очередная ловушка? Что ты не на их стороне? Что ты не проводила эти дни, давая мне ложную надежду? Ты не представляешь, что сейчас происходит со мной. Если я пойду с тобой и нас поймают, а меня напоят “Усиленным Влечением” — оно наверняка сработает.
Я, конечно, могла понять, почему он так волнуется. Он так боялся отпустить контроль, довериться хоть кому-либо, потому что знал, что этим сразу же воспользуются, сломают его волю. Я была восхищена тем, как он, будучи настолько юным, смог продержаться и не сдаться, хотя наверняка знал, что как только он поддастся Аяне, его страдания сразу же закончатся.
— Зачем по вашему Аракии привязывать вас к случайной девице из Валледа? Пожалуйста, Ваше Высочество, я хочу оказаться как можно дальше от этого места.
Принц Лансель кивнул, не сводя с меня взгляда, как брошенный щенок, который очень боится, но безумно хочет довериться. Он встал на ноги, несколько секунд привыкая, но вскоре уже делал уверенные шаги — очевидно, Аяна иногда выпускала его “походить” по камере, наверняка, обезопасив себя до этого.
Я открывала дверь, когда сзади ко мне прижалось высокое худое тело, принц крепко обнял меня двумя руками. Я уже хотела было двинуть ему локтем, но почувствовала, что тело мужчины мелко дрожит, а сам он прерывисто дышит. Принц плакал, почти незаметно. Он уткнулся носом в покрывало, которое закрывало меня с ног до головы, и крепко сжимал.
Переждала его приступ слабости, и ничего не комментируя, начала двигаться по длинному тоннелю, уверенная, что принц идёт за мной. Шаги талассца были совсем тихие, во многом потому, что у него не было обуви, но это было даже к лучшему. Он никак не прокомментировал то, что только что случилось, не желая вызывать жалости.
Вернувшись к развилке, я собиралась выбрать путь через здание с пленниками, но принц Лансель остановил меня, схватив за плечо и отрицательно покачав головой, когда я обернулась к нему.
— Нет, это настоящий лабиринт, ты не можешь даже представить. Лучше вернуться через здание, где живёт начальник смены.
Скорее всего, он прав, все кочевники в том здании спали, в то время как комнаты с узниками постоянно проверялись на моей памяти. Тоскливо посмотрела в сторону, в которую собиралась идти изначально — наверняка где-то там находятся похищенные валледцы и Его Величество. Но если меня поймают, я ничем им не помогу.
Мы прошли сквозь ещё один долгий туннель, а после через здание, в котором спали кочевники. Стояла глубокая ночь, и мы никого не встретили, хотя я очень волновалась, что начальник смены заметит отсутствие ключей. С другой стороны, они не нужны ему до самого утра.
Выйдя наружу, я глубоко вдохнула прохладный воздух пустыни. Затем мы направились долгим обходным путем вдоль забора к воротам, за которыми находились рациканы. Проходя мимо части забора, под которым я каждый день прокрадывалась, я гордо указала на это принцу Ланселю.
— Видите подкоп рядом со столбом за копьями? Так я пролезала сюда каждый день.
— Элли… — принц сомнительно посмотрел на едва заметный подкоп, а затем обернулся ко мне и внимательно осмотрел — ты ребёнок? Сколько тебе лет?
Я тихо засмеялась, потрясла головой и стянула покрывало с головы.
— Я думаю, мы с вами одного возраста, Ваше Высочество.
Принц с удивлением осмотрел моё лицо, которое видел в первый раз. Он даже приблизился ко мне и наклонился поближе, чтобы лучше рассмотреть.
—
