Книга Первая невеста - Дарья Верескова

не справлялся с накатившими эмоциями. Когда солнце почти сошло за горизонт, я гордо взяла в руки ведро и тряпки и спокойно направилась к синей двери. На Земле у одного из моих стартапов произошло ограбление — грабители были одеты в оранжевую рабочую одежду, и их спокойно пропустили сквозь все двери, полагая, что они пришли что-то чинить. Теперь я собиралась воспользоваться такой же тактикой, притворяясь уборщицей, которой открыты все двери.

Я без труда прошла через синюю дверь, встретив по пути лишь одного человека, который даже не обратил на меня внимания. У меня же, когда я прошла мимо него, сердце стучало так, что я не слышала ничего вокруг.

Если верить принцу Ланселю, в этом здании проживали и работали руководители этой тюрьмы, и это здание было самым маленьким из всех. При этом внутри здание все равно было лабиринтом с узкими коридорами и огромным количеством дверей. Талассец сказал, что я даже могла попасть отсюда в основное здание с пленниками, но я не собиралась проверять эту теорию — мне все равно их не освободить из-за ошейников, привести сюда армию намного надежнее.

Честно говоря, я не представляла, как искать комнату начальника смены или его самого. Даже если его дверь как-то отмечена, я все равно ничего не пойму, потому что не знаю аракийского. Принц Лансель сказал, что начальник смены всегда ходит в красном, единственный, но не ломиться же в каждую комнату?

Коридоры, несмотря на свою узость, были заставлены разнообразным хламом: ящиками, столами, комодами. Вероятно, комнаты были настолько маленькими, что жильцы вынуждены были оставлять свои вещи в коридорах. В здании уже собралось множество людей, которые, очевидно, готовились к окончанию рабочего дня. Я бродила по коридорам, заглядывая в единичные открытые двери, но никого в красном не обнаружила. Решила, что если не удастся найти начальника смены, я спрячусь где-нибудь и дождусь ночи, чтобы попытаться украсть ключи.

Так и получилось, в итоге я устроилась за ящиками в коридоре, где было наибольшее количество дверей, и решила подождать. От усталости я даже не заметила, как заснула — последние несколько дней я провела в пустыне и спала на открытом воздухе, так что отсутствие ветра и холода быстро усыпило меня.

Проснулась от легких шагов — мимо меня, как королева, проплывала Аяна. Хотя почему как, они и готовили из нее будущую императрицу Таласской Империи. Аяна постучала в одну из дверей, и ее открыл... мужчина в красной робе. Кочевник выглядел недовольным и заспанным, он грубо попытался выговорить что-то женщине, но та сразу же оборвала его слова резким окриком. Видимо, она стояла выше этого мужчины в иерархии.

Женщина протянула открытую ладонь мужчине, после чего тот снял с пояса кольцо, на котором находилось четыре массивных ключа.

***

Мне невероятно повезло.

В глубине ночи, через два часа, я покидала комнату начальника смены, держа в руках не только связку с ключами, но и несколько мелких осколков. Присутствие Аяны сильно облегчило мою задачу, позволив добыть ключи всего в три шага.

Сначала, после того как она ушла, я подождала некоторое время и проникла в комнату начальника стражи. От усталости он не только оставил дверь открытой, но и крепко спал, не заметив меня. Даже не пришлось изображать уборщицу. Я спряталась под кроватью.

Затем, когда Аяна вернулась, я увидела, где он спрятал ключи — в секретном ящике под столом. После этого я снова дождалась, пока он уснет.

Наконец, открыв секретное отделение, я обнаружила внутри не только ключи, но и несколько мелких осколков источника, которые, хоть и были полумертвы, но все еще работали.

Нельзя расслабляться. Все прошло идеально, слишком идеально.

Я собиралась вернуться тем же путем, которым пришла, но, услышав шум из коридора, испугалась и спряталась за ближайшей дверью.

А после почти ослепла от интенсивности освещения в этой комнате.

Обернувшись, поняла, что я нахожусь в какой-то мастерской или лаборатории. Комната была огромной по меркам этих зданий: вдоль длинных стен располагались рабочие столы, заваленные бумагами, а к стенам были прикреплены чертежи. На столах также лежали неизвестные детали, состоящие из очень мелких стеклянных и металлических компонентов.

Я растерянно осматривала помещение, замечая все больше деталей: насыщенный магический свет, стерильную чистоту и полное отсутствие окон.

Обратила внимание на чертежи, висевшие на стенах, и замерла. Они были выполнены с аккуратностью, присущей современным техническим документам, с миллиметровыми отметками. Чертежи, видимо, перерисовывались много раз и все они изображали один и тот же объект: загадочный куб с центром из форсадита и множеством стеклянных и металлических деталей, соединяющихся под разными углами, которые были четко обозначены.

На чертежах на другой стене были изображены ошейники, используемые на заключенных. Это были не простые ошейники: на них были установлены мелкие детали, работающие на основе все того же форсадита, который был изолирован и не соприкасался с кожей. На ошейниках не было видимого замка, и я не знала языка, чтобы разобраться в их конструкции.

Я сглотнула комок, застрявший в горле. Последний, огромный плакат на стене изображал разные радиочастоты, и я не сомневалась, что разная сила сигнала отвечала за меру наказания на этих ошейниках. Ошейники управлялись удаленно.

В центре комнаты стоял стол-витрина, верхняя часть которого была закрыта стеклом. Под стеклом на столе лежали листы, полностью исписанные на валледском. Бумага была потрепанной и старой, я видела, что местами на ней сохранился урон от воды, вместе с грязными разводами.

Это был дневник.

Дневник человека из другого мира.

5.5

Человек, писавший дневник, пытался изложить все свои знания: об электромагнитных волнах, радиации, электричестве, порохе, стерильности, гравитационных волнах. Кем бы ни был этот человек, его интеллект значительно превосходил мой, прибывшей в этот мир с практически бесполезными познаниями в области инвестиций, оптимизации процессов, нетворкинга и управления.

Но это было не всё. На первых страницах сохранились лишь фрагменты его записей, но в них говорилось о контроле и о смерти, которая наступила в восемьдесят лет.

“Я смог контролировать себя только после смерти”

Сделав глубокий вздох, я осознала, что до этого момента едва дышала. То, что я увидела, опережало знания этого мира на сотни, а может быть, и тысячу лет. Но не все знания следует воплощать в жизнь. Я хотела уничтожить этот дневник, но не могла — я