Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
к фашизму. В итоге, он был снят за утаенную им уголовную судимость," — прокомментировала Мария Соловьева в чате. — "Он шел, кстати, по твоему округу. Там выиграла в итоге пятерка провластных кандидатов, включая нашего бессменного главу совета депутатов Виктора Геннадьевича".
— Просто потрясающе! — вырвалось у меня, когда я посмотрела на три скрепленных скобой листочка.
Через пару дней после скандальных выборов муниципальных депутатов, мне позвонила сотрудница Жилищника и попросила как можно скорее прибыть на подписание акта открытия ремонтных работ в моем доме. В восемь часов на следующее утро, 13 сентября 2017 года я терпеливо сидела на обитом коричневой рогожкой, пыльном стуле в инженерном отделе № 7, укромно расположившемся на цокольном этаже новостройки, рядом с которой, по рассказам старожилов, незаметно для глаз непосвященных дремал советский радиоактивный могильник.
Ласковая и непоседливая сотрудница инженерного отдела представилась Мариной и долго копалась в бумагах, толстым слоем укрывавших ее стол.
— Черт-те что, а не работа! — причитала она без конца. — Ну, а что делать? Супруг мой умер, а на руках осталась лежачая свекровь. Не могу же я ее бросить и уезжать далеко не могу. Приходится даже по крышам лазить. Вот! — Марина показала мне трещину на экране своего телефона. — Уронила, когда лезла на чердак. Неизвестно, возместят ли. Сволочная работа! — Она горестно покачала головой и вернулась в поискам акта, рассуждая о тяготах своей личной жизни при маленькой зарплате.
Я поддерживала беседу с ней словами сочувствия в надежде заручиться ее расположением. Вряд ли она что-то решала, но могла стать ценным источником информации. Наконец она протянула мне нужные три листочка и ручку. Ей совсем не сиделось на месте и, пока я, поджав губы, изучала выданный мне акт открытия работ, она отошла к небольшому аквариуму в углу кабинета и принялась кормить двух черных рыбок, лениво перебиравщих роскошными, струящимися плавниками.
— Отсутствует дата составления акта и номер договора, — констатировала я вслух.
— Слушай, — устало отозвалась Марина, — мне как дали, так я и выдаю. Сказано было собрать все подписи с нашей стороны как можно скорее.
Я открыла последнюю страницу. Там уже стояло несколько росчерков и печати.
— Хочешь, сделаю тебе копию? — предложила Марина, встав у меня над душой.
— Да, пожалуйста, — попросила я ее и с мыслью, что совершаю один шаг к тюрьме, подписала ей акт.
Заместитель главы управы по вопросам жилищно-коммунального хозяйства, строительства и благоустройства Валерий Николаевич двумя пальцами, аккуратно, будто бумага была пропитана ядом, взял ксерокопию акта и внимательно осмотрел свою подпись. Я нанесла ему визит, по предварительно записи, через несколько дней после похода в инженерный отдел № 7 Жилищника.
Его просторный кабинет был пустым и необжитым, как если бы Валерий Николаевич только-только в него въехал. На большом столе стоял монитор, лоток для бумаг и неказистый письменный прибор. На бледно-желтой стене в металлической рамке одиноко висела благодарность. День выдался прохладным и на спинке его кресла висела легкая, черная кожанка. Смотреть больше было не на что, поэтому я безыдейно пялилась в лысину задумчиво склонившегося над документом Валерия Николаевича и на его сломанные уши. Наружность замглавы не очень соответствовала его должности. Валерий Николаевич возрастом был лет за пятьдесят, бережно хранил остатки некогда прекрасной физической формы и идеально походил на бандита из 90-х.
Идти к нему мне посоветовал муниципальный депутат прошлого созыва. Его подпись стояла в акте, но, оказалось, что подписывал он документ еще в мае, а в новый состав совета депутатов не переизбирался.
— Я увидел, что Валерий Николаевич подписал и счел нужным последовать его примеру, — медленно подбирая слова, оправдывался депутат. — Валерий Николаевич — опытный в этих делах человек.
— Вероятно, не разобрался, — спокойно сообщил после продолжительного молчания Валерий Николаевич и вернул копию акта.
— Ха! Ха! Ха! Смешно. — без тени веселья отреагировала Мария Соловьева на мой возмущенный рассказ. — Николаич сидит тут замом по ЖКХ уже сто лет. Главы управ меняются, а он остается.
Валерий Николаевич протянул руку, нащупал снизу на мониторе маленькую кнопочку и нажал на нее. Монитор мигнул логотипом производителя и загорелся ровным, блекло-серым светом. Поделенный сеткой из восьми маленьких экранчиков, он транслировал видео с камер наблюдения, установленных в коридорах управы, при входе и у лифтов. Немое и бессюжетное кино, где, замирая посекундно на каждом шагу, как призраки, проплывали деловитые коллеги. Лабиринты коридоров хранили торжественный покой, но пристально глядя в монитор, где мелькали по экранчикам их макушки с разных ракурсов, завороженный, задумчивый Валерий Николаевич чувствовал, как нарастает в груди тревожное напряжение. Неопределенность этого затишья мучила его, будто привычный, удобный, тщательно выстроенный его мирок вскорости должен взорваться и опрокинуться, оставить Валерия Николаевича беззащитным и сломленным. К тому он был морально готов и даже мысленно ожидал, что на серые, тусклые экранчики ворвутся резким, плотным контрастом вооруженные люди в черном. Быстро и резко разбегутся они по коридорам, затаятся по углам вокруг двери в кабинет. На секунду все замрет, а затем с оглушительным грохотом влетит легкая, будто картонная, дверь и за ней следом — тройка в масках, чтобы положить свою цель мордой в пол. Валерий Николаевич видал такое неоднократно за свой долгий срок службы, особенно часто в девяностые, но каждый раз черная буря пролетала мимо его кабинета.
В памяти Валерия Николаевича восстало совсем недавнее, сияющее мертвенной бледностью, искаженное страхом и обидой лицо бывшего главы управы. Валерий Николаевич бесстрастно смотрел, как его выводили, как враз глава управы сжался из гордого и надменного слуги государства в ссутулившегося, растерянного старикашку. Он был жалок и печален, расплатившись за недавнюю свою самоуверенность и последовавшую за тем беспечность.
Шевеление на нижнем, левом экранчике заставило Валерия Николаевича отвлечься от горьких размышлений. Он увидел, как по холлу в сторону кабинета новой главы управы Маргариты Степановны стремительно и безапелляционно просквозила Марианна Константиновна. За ней, грузно переваливаясь, не поспевал интеллигентно безобидный охранник. Марианна Константиновна, известная своей экстравагантностью и дерзким нравом, презирала паспортный контроль на входе в управу и была достаточно миниатюрной, чтобы в каждый свой визит без каких-либо затруднений протискиваться через уязвимую щель в турникете. Охранник настиг ее в приемной Маргариты Степановны и после препирательств понуро вернулся на свое место, где вновь склонился над сканвордом, подставив под камеры неподвижную, блестящую лысину.
Марианна Константиновна гордо вскинула голову и по приглашению запуганного секретаря важно пересекла порог кабинета главы управы, скрывшись с камер и от взора Валерия Николаевича. Начались приемные часы. Между майскими праздниками посетителей было мало и вопросы их были мелкими. Ничего существенного не требовалось.
Тяжело вздохнув,
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
