лихорадочно заглядывать внутрь. Так много вещей, но нет чая.
То же самое происходило со всеми другими ящиками, которые она открывала. Вещи, вещи, еще вещи.
Но ей нужен был чай. Ей нужно было узнать, понравится ли он ей, нужно было доказать себе, что она может вскипятить воду и заварить его, что она не совсем бесполезна.
Ее губы задрожали, и она схватилась за прилавок, делая глубокий вдох, пытаясь понять, почему она чувствует это, это странное сжатие в груди, этот клубок эмоций в горле, который, казалось, вот-вот взорвется и все разрушит. Ее руки начали трястись от напряжения при удержании стойки, дыхание стало прерывистым, пока ее разум пытался разобраться в происходящем. Это затяжные последствия наркотиков? Или она ломается? Но почему? Почему именно из-за чая? С ней ничего не случилось. Она находилась в прекрасном месте, и не было ощущения нависшей над ней опасности. Почему же тогда все ее тело словно само по себе рухнуло?
Ее колени подкосились, и она упала, ее тело затряслось, когда ком в горле стал еще тяжелее. Ее нос начало жечь, глаза слезиться, разум был одновременно бездумным и внимательным к каждой детали.
Она не понимала, что происходит, и это пугало ее. Это была не черная дыра, это было что-то другое, что-то незнакомое.
Она легла на пол, холодный мрамор приятно прижимался к ее разгоряченным щекам, дрожа, всхлипывая и она поддалась блаженному забвению.
Глава 13
Лайла
Ее разбудил звук.
Точнее, звуки. Громкий шум, похожий на жужжание машины и болтовню двух женщин.
Она приподнялась на кровати, моргая глазами, чтобы привыкнуть к прекрасному солнечному свету, струившемуся из окон. Вид, который вчера был величественным и опасным, сегодня выглядел возвышенным и манящим.
Вскочив с кровати, она вышла на террасу и посмотрела на сверкающую серо-голубую воду залива и великолепные скалистые вершины, солнечный свет на ее коже согревал до костей.
Сделав полный, глубокий вдох, она повернулась на пятках и решила начать свой день с выяснения, что это был за шум.
Ее внимание привлекла темно-красная роза на прикроватной тумбочке, которой не было предыдущей ночью. Взяв ее в руки, помня о шипах, она осмотрела ее и поняла, что ее только недавно срезали, а сбоку лежала записка.
Тебе нравиться твой дом?
Лайла моргнула, перечитывая слова. Ее дом? Нет, должно быть, он имел в виду «его» дом и неправильно написал.
Размышляя о том, который час и как долго она дремала, и как она не слышала, как он вошел и оставил розу и записку, она вышла из комнаты, но остановилась, увидев двух женщин: молодую девушку и женщину постарше.
Она тут же насторожилась, осознав, что она отпустила это за день пребывания здесь. Она хотела спросить, кто они и что здесь делают, но у нее запершило в горле. Она больше не могла разговаривать с людьми; незнакомцы пугали ее. Когда она работала, все было иначе — тогда она знала, чего от нее ждут, но сейчас она не знала, чего от нее хотят, и не знала, как на это реагировать.
Не говоря ни слова, она медленно начала отступать обратно в свою комнату, когда пожилая женщина подняла на нее взгляд, на ее лице отразилось удивление.
— Доброе утро, миссис Блэкторн!
Она замерла. Какого черта?
Потрясенная обращением, она удивленно уставилась на пожилую женщину. Она не знала, сказал ли он им, что она его жена, или они просто предположили, но по какой-то причине она не хотела нечего им говорить.
— Зовите меня Лайла, — предложила она в ответ, споткнулась, но тут же поймала себя на мысли, что теплая улыбка женщины заставила ее почувствовать себя странно.
— Да, Лайла, — согласилась пожилая женщина. — Я — Бесси, а вот это, — она указала на девочку. — Никки.
Не зная, как вежливо ответить на светскую беседу, поскольку это был, вероятно, первый подобный разговор, она просто улыбнулась им. На ее лице появилось странное ощущение, ее щеки слегка приподнялись, уже давно она так не делала. Неловкая тишина заполнила пространство, прежде чем Бесси, благородная женщина, посмотрела на розу, ее улыбка расплылась по щекам.
— Я вижу, мистер Блэкторн пользуется садом. Вы уже видели его?
Лайла покачала головой, и пожилая женщина, может быть, интуитивно, а может быть, проницательно, никак не прокомментировала отсутствие ее реакции. Она поманила ее вперед одной рукой, оставив в стороне пылесос, который она держала в руках — как раз и был источником шума. Лайла нерешительно прошла вперед, бросив взгляд на Никки, которая смотрела на нее холодными глазами, как и все девушки в комплексе.
— Несколько дней назад мы даже и не знали, что он женат, — продолжала говорить Бесси, привлекая ее внимание. — Он всегда был здесь один, и мы все думали, что он один из холостяков, понимаете?
— Кто все? — Спросила Лайла, следуя за Бесси, пока та вела ее к главным двустворчатым дверям дома.
— В основном жители деревни. Когда он получил эту землю и начал строить дом, он дал многим из нас работу. Я забочусь о доме. Мой муж ухаживает за садом, а Никки — за кухней.
Спокойная, утешительная манера разговора Бесси заставила Лайлу немного расслабиться.
— Сколько людей…?
— Работают здесь?
Она кивнула.
— Около шести, — пожилая женщина открыла дверь. — Мы работаем весь день, так как деревня находится всего в нескольких минутах ходьбы от сюда. Ночью есть только охрана у главных ворот, да и тех мистер Блэкторн привел извне.
Очаровательно.
Он всегда казался ей одиноким волком, она и не могла подумать, что у него есть люди которые на него работают.
— Это оранжерея.
Конечно, у него была оранжерея. Она не удивилась бы, если бы следующая дверь, которую она открыла, вела в тронный зал, сделанный из золота.
Удивившись собственной саркастической мысли, она остановилась, покачав головой. Сарказм был ей незнаком, но это было приятно.
— Доктор Мэнсон приедет завтра, чтобы увидеть вас.
Лайла моргнула.
— Кто такой доктор Мэнсон?
Бесси
