назад, не в силах забыть страшные светящиеся глаза в неисчислимом количестве на существе, которое медленно подбиралось ко мне, шевеля своим жвалами.
Из горла вырывался какой-то сип и будто карканье, язык отказывался повиноваться, я просто ползла назад, пока не уперлась спиной во что-то твёрдое.
– Алисия! – проник мои уши голос Александера. – Возьми себя в руки! Ты – наше спасение! Я видел твой огонь! Зажги его снова!
Я вытянула вперед дрожащие руки, от страха не в силах справиться с собой и перестать клацать зубами, снова обратилась к своей силе и толкнула ее, стараясь зажечь огонь. Ничего! Не получилось!
Я пыталась снова и снова, осознавая, что чудовище уже близко, сейчас оно схватит меня, и тогда мы оба с Алексом умрем!
Зажмурившись и зарычав от бессилия, я толкнула дар вперед и крикнула:
– Сдохни, тварь!
Распахнув веки и увидев, как корчится в лучах света от яркого пламени на моих ладонях страшное существо, похожее на огромного многоглазого жука с жвалами и мохнатыми лапами, я была не в силах остановится и перестать орать. Ощутив прилив магии, швырнула в чудовище огонь, отчего оно скорчилось и заверещало каким-то ужасным воплем, похожим на оглушающий скрип.
– Получай, гадина! – вопила я, все больше огненных шаров запуская в корчащееся существо.
Жутко воняло паленым мясом и шерстью, я дрожала, глядя, как мармелион с визгом убирается в какой-то боковой коридор, прорытый, вероятно, им же, а затем, держа на раскрытой ладони огненный шар диаметром около тридцати сантиметров, двинулась на голос Алекса, найдя его в самом конце пещеры, опутанного клейкой то ли паутиной, то ли похожей на нее субстанцией.
– Я думала, ты умер! – всхлипнула, бросаясь к Хамлу и принявшись освобождать его одной рукой, отрывая кусок за куском и наконец поймав падающего парня, тут же завалившись с ним на пол.
Огонь без подпитки тут же погас, мы погрузились во тьму, в которой слышалось теперь только наше рваное дыхание.
– Ты спасла меня, маленькая бесстрашная птичка! – произнес Алекс, а потом обнял крепко, прижимая к своему дрожащему телу, и поцеловал в висок сухими губами.
В первый момент я застыла, словно и в самом деле трусливая птица, только слышала, как стучит сердце в самих висках, бухает гулко, и во рту сухо, будто в пустыне, где многие месяцы не бывает дождя.
Алекс же вздохнул тяжело, перекатился набок в темноте, закряхтел, поднимаясь, отдышался.
– Идти надо, – сказал он глухо. – Напугала ты мармелиона знатно, но он памятью короткой обладает, сейчас отлежится в норе, да вернется сюда, здесь же ловушка для жертв. И не факт, что второй раз повезет. Да и светить тебе придется, Алисия, я… не могу я, в общем.
И как-то так странно его голос прозвучал, что я напряглась.
Тоже поднялась, только сейчас сознавая, что при падении ударилась сильнее, чем думала, так как болели и нога и поясница и отбитый копчик, и еще почему-то ладошки. Уже привычным толчком силы я зажгла огонек на руке, вытянула ее и ахнула – Алекс стоял с бледным до синевы лицом, рубаха на нем была разодрана сбоку, и в прореху виднелись две раны с сочащейся кровью.
– Что это? – севшим голосом спросила у него, подходя ближе. – Это… Это… Он что, укусил тебя?
Ведьмак покачнулся, схватился за мое плечо, но устоял, только губу закусил от боли, потом поднял голову и, глядя мне в глаза, медленно кивнул.
– Это же мармелион! – произнес он тусклым голосом. – Он как паук, только земляной, заманивает жертву, впрыскивает яд, который медленно переваривает ее изнутри, а как обед будет готов – высасывает содержимое. Не видела, там в углу оболочки валяются иссушенные? Правда, не людей, а животных, но мне от этого не легче. Надо выбираться, пока я еще могу.
– Почему нам дали такие опасные задания? – в отчаянии воскликнула я, разглядев и в самом деле в углу пустые туши огромных животных. – Если с тобой что-то случится, то что? Школа не дает гарантии, что все ученики выживут?
– Дикая ты, Лиска! – усмехнулся внезапно Алекс, притягивая меня к себе и наваливаясь на плечо. – Будто прибыла издалека и не знаешь ничего. Из нас же готовят будущих защитников от Тьмы. Почти половина мира занята ею, и затягивает Тьма в свои ряды быстрее, чем ты пикнуть успеешь. Так что не в ясли поступила, а на боевое отделение. Темные ведьмы и боевые ведьмаки сражаются, светлые – целители и предсказатели – помогают нам. Поэтому все задания смертельные. Не выжил – значит, и с Тьмой не сладишь, победит она тебя, вовлечет к себе. Давай, идем вон туда, в другой коридор, я чую оттуда ветерок, значит, там выход на поверхность близко. Выберемся, а там уже пошлем сигнал нашим, чтоб забрали.
Я сжала губы и зубы. Вот как! Тьма, значит! И мама с папой мне не рассказывали ничего! Интересно, а Тильда-то знает об этом? Она ж Точный маг, наверное, их тоже чему-то такому учили? Может, им рассказывать запрещено? Ох, увязла, я похоже, как муха в мед!
Алекс оказался тяжелым, каждый шаг ему давался с трудом, и я почти волокла парня на себе, обняв его за талию и ступая медленно, вытянув вторую руку вперед и освещая путь перед нами едва ли на метр. Ход, прорытый мармелионом, оказался длинным, петляющим, и то углублялся, то возвышался, что становилось легче дышать, и будто даже сквозняк чувствовался, но мы все шли и шли, и с каждым поворотом тело соседа становилось тяжелее и тяжелее.
– Не дойду! – выдохнул он, наконец. – Сил нет совсем. И тебя задержу, и сам сгину. Не надо так. Иди, Лиска, найди выход, там выпусти сигнальную ракету, она у меня в рюкзаке, по ней тебя найдут, а там за мной вернетесь.
– Нет! –упрямо мотнула я головой. – Или вместе идем, или вместе погибаем! Не оставлю тебя тут! Этот паук придет по следу и убьет тебя, а ты и защититься не сможешь! Так я его хоть огнем отпугну. Так что пошли, нечего силы зазря тратить!
И мы поковыляли дальше. Несколько раз падали, и не всегда я оказывалась сверху, пару раз тяжелое тело Алекса придавливало меня, отчего дыхание перехватывало, и я боялась, что сам он уже мертв. Ведь совершенно не знала, как быстро убивает яд этого страшного паука, но была твердо уверена, что даже мертвого не брошу парня тут. Внутри меня жгла обида на всех и какая-то боль, которая все хотела вырваться наружу, но я не выпускала ее, стискивая до боли челюсти
