Замыкал эту ошеломляющую композицию отряд из трех патрульных.
— Подпишите протокол, — подсунул мне листок, который заполнял по пути, капитан.
Я сделала жалостливые глазки. Он покачал головой и ухмыльнулся, взглядом указав на моих пленников.
Мы уже добрались до ограды моего дома, и тут следовало распрощаться со стражниками, зеваками, мальчишкой.
Что делать с членами как бы моего племени, я не имела ни малейшего представления. Отпускать страшно. Держать связанными — невозможно. Выгнать не получится. Они вон аж куда за мной притащились, в другое королевство. И как только нашли, морды страшные?! Вот не зря мне не нравился их шаман, снившийся не единожды. У-у-у! Гад одаренный.
— Подпись, гражданочка фея! — напомнил о себе патрульный, настойчиво протягивая лист.
Пришлось подписать. Заодно взглянула на размер штрафа. Разозлилась. Тут и так-то лишних денег нет, так еще плати из-за всяких наглых зеленых...
— Всего доброго. Попрошу больше не нарушать общественный порядок.
Капитан дал отмашку подчиненным уходить. А потом наклонился ко мне и громко прошептал:
— Надеюсь, гражданочка, в ближайшее время нигде в округе не всплывут трупы? Большие. Пять штук.
— За кого вы меня принимаете?! — оскорбилась я.
— Не вспливуть! У насей фей мама некламант. Папа некламант. Никто тлупов ни найдеть! — жизнерадостно сообщила Зараза.
И я все-таки уронила лицо в ладони. Треснулась лбом о топорище и чуть не выткнула себе глаз волшебной палочкой.
Орки внезапно начали икать. А капитан, почесав затылок, задумчиво осенил их обережным крестом. Те икать перестали, но дружно передернулись. У них другие боги, в наш пантеон они не веруют, как-то больше в духов природы и предков.
Изобразив жизнерадостную, хотя и немного зверскую улыбку зевакам, не стесняющимся в голос обсуждать творящийся у городской модной феи бардак, я распахнула калитку и приглашающе скомандовала:
— По одному!
Первой, важно шагая и виляя попой, во дворик промаршировала Зараза. За ней попытался прошмыгнуть пацан. Но я погрозила ему пальцем, он стушевался и отступил в сторонку. За горгульей, выстроившись, как и было велено, по одному прошагали коконы с орками.
И вот тут встала дилемма. В дом я чужих пускать не собиралась. Оставлять их связанными в крохотном дворике перед парадным крыльцом — тем более.
Ну и, кроме того, не хотелось устраивать разборки прилюдно. В итоге я быстро бросила заклинание отвода глаз. И зеваки на улице тут же перестали нас замечать и слышать. Раздалось несколько разочарованных возгласов, но на этом публика начала расходиться. Им и так сплетен теперь хватит на ближайшие несколько месяцев.
Пока я размышляла и прятала нас от любопытных граждан, произошло кое-что еще. Мои пленники вдруг начали мычать и извиваться.
— Ну что еще?! — рыкнула я, оборачиваясь. И онемела.
Розы. Милые роскошные розы, растущие под окнами в палисаднике, вдруг вымахали в размерах, дотянулись до «гусениц-орков» и веточками с шипами подтягивали тех к себе. А мычали пленники вовсе не оттого, что потеряли дар речи. А потому, что рты им заткнули. В буквальном смысле. Розы не пожалели по жирному огромному бутону, которые как кляпы наглухо заткнули здоровенные клыкастые пасти мужчин.
— Это еще что такое?! — вызверилась я, потеряв остатки терпения. — Отставить! Замереть!
И все послушно замерли. Розы затаились и уже не тащили к себе добычу. Добыча перестала трепыхаться и мычать. Горгулья прекратила радостно скалиться и прыгать на одной лапке. Вот зачем она это делала, кто мне объяснит?
— Зачем воруете мужиков? — строго спросила я у розовых кустов.
Те начали поворачивать друг к другу пышные цветки, явно мысленно переговариваясь. Потом вдруг в середине каждого из них распахнулись маленькие глаза, заставив меня вздрогнуть.
— Да чтоб вас... мошки никогда не жрали! — нервно выругалась я, лишь в последнюю секунду заменив проклятие на пожелание.
— Это ведь нам? Удобрение? — зашелестели розовые кусты и снова потянули к себе несчастных орков, проклявших, наверное, тот миг, когда их отправили по моему следу. — Ты говорила, что дашь нам удобрение.
— Нет, это мои... Гм... Мои орки, в общем. Удобрение куплю, приношу извинения, запамятовала за всеми этими хлопотами.
— У-у-у... — разочарованно зашумели кусты и втянули в себя выпущенные плети, которыми держали то, что они считали удобрением.
— Кляпы! — напомнила я.
— Фу, они слюнявые. Утилизировать только.
Розы демонстративно отвернули все цветки. Закрыли глаза, встрепенулись и превратились в обычные цветочные кусты. Ничто не выдавало, что еще секунду назад они собирались сожрать пять огромных шкафообразных мужиков.
— Мама некламанть и папа некламанть узе ни плигадяться, — радостно сообщила оркам горгулья. — Мы вас лозотькам сколмим, если тиво.
Я даже не берусь описать всю ту гамму чувств и эмоций, которая плескалась в глазах пленников. Пасти-то открыты и заткнуты розовыми бутонами.
— Зараза, рты им освободи. Допрашивать будем.
— Питать? — с энтузиазмом бросилась выполнять поручение маленькая нечисть. Забралась на грудь ближайшему пленнику, задними лапками уперлась в его подбородок, передними вцепилась в кляп и начала вытягивать, приговаривая: — Не бойся, зиененький. Мы ни бойня питать будимь. Мы доблые.
Кляп с чпоканьем выскочил на волю из клыкастой пасти орка, горгулья не удержала равновесие и шлепнулась на спину, взбрыкнув лапами, хвостом и крылышками.
— Вожд! Вожд! Мы твой нар-род! — заговорил пленник, воспользовавшись ситуацией. — Нелзя казнит.
Я покачала головой, прошла мимо них и устало уселась на ступеньку крыльца.
Зараза тем временем, бормоча под нос что-то очень картавое и нецензурное, освобождала рты оставшимся четырем пленникам.
— Ну и что мне с вами делать? Вы только явились, и от вас уже сплошные неприятности. Штраф придется вносить. Зачем вы мне в племени, такие бесполезные, если за ваши глупости я еще и должна платить? — мрачно спросила я.
Настроение было поганое. Я устала. Перенервничала. Денег было откровенно жалко. Перед горожанами стыдно. Короче, я была дико зла.
— Вожд, племя ждет тэбя.
— Нормально говорите! — раздраженно цыкнув, я скастовала заклинание правильной речи.
Его разработали много веков назад для шпионов, которых отправляли в другие страны, чтобы их не выдавал ни малейший акцент. Разумеется, заклинание стащили, потом еще раз стащили, а потом оно всплыло у студентов, ну и всё. Теперь главное было выучить язык. А уж от акцента легко избавиться с помощью этих чар.
Только на Заразу оно не действовало, у нее был не акцент, а упрямый характер. Она специально коверкала речь, чтобы казаться «миенькой».
