напьется. Но вдруг вижу, что охранник немного склоняется к заложнику, а после издает пронзительный крик и отскакивает от него. Я вынимаю пистолет из кобуры и целюсь в Эрни. Охранник стонет, держась за ухо, а по его рукам тонкими струйками спускается кровь.
– Да прекрати ты выть, как собака! – кричу я на него и добавляю: – Уведите его на хуй с глаз моих!
Другой охранник подхватывает его и выводит из помещения. Эрни выплевывает кровь, а вместе с ней какой-то кусок. Я осознаю, что этот сукин сын пытался откусить бедолаге-охраннику ухо.
– Ты больной, – говорю ему, держа на мушке.
– Такой же, как и ты, Майкл Ким! – с улыбкой на лице произносит Эрни.
Мне непонятно, чему он радуется. В его положении лучше выдать все, чтобы остаться в живых. Но он почему-то поступает совершенно наоборот.
– Ты работаешь на моего брата?
– Ха-ха-ха! – смеется Эрни. Его смех разносится эхом по пустому помещению, содрогая обшарпанные стены. – Как ты до сих пор не понял, что я работаю только на тебя?
Я не выдерживаю и стреляю рядом с ним. Оглушающий звук выстрела звенит в ушах, наверное, не только у меня, но и у всех, кто здесь находится. Эрни замирает, глядя на меня усталым взглядом. Под ним образовывается лужа мочи, которая начинает медленно растекаться в разные стороны.
– Тебя Бен ко мне подослал?
Эрни молчит. Молчит, как ебучая рыба. Делаю глубокий вдох, чтобы обдумать, как поступить дальше.
– Твой брат Ричард прибудет с минуты на минуту, – сообщаю ему, но понимаю, что это его совершенно не колышет. – Тебе лучше подумать о том, какую сторону выбрать.
– Иди на хуй, Майкл, – рычит Эрни.
Но я делаю вид, что не слышу его.
– Присмотрите за ним, – говорю ребятам, но понимаю, что они не справятся.
Эти сосунки, как заявил Шон, – мой резерв на случай, если что-то пойдет не так. Но они не сгодятся и на пушечное мясо. Безмозглые мешки дерьма, никак иначе.
Снова вздыхаю и подхожу к Шону.
– Что по Ричарду?
– Он точно чист, хотя прекрасно знает, чем занимается его братец.
– Слишком много кровных уз вокруг меня, – выдыхаю я и закуриваю.
Слышу позади себя, что Эрни что-то бубнит, но один из охранников дает ему пощечину, и он замолкает.
– Ты так же был уверен, что Эрни надежен. И к чему это привело?
Я тычу пальцем в Шона, который замер, как восковая фигура.
– Я и так делаю все возможное, чтобы выяснить, где кроется начало этого пиздеца, – разводит руками Шон, и я вижу в его глазах раскаяние.
Делаю затяжку и медленно выдыхаю дым из легких. От мыслей кружится голова. В них плотно засел страх за Оливию, ведь я полностью уверен – Бен в курсе, что Эрни у меня. Вспоминаю документы, которые дал мне вчера Шон, и то, как я над ними корпел, выискивая различные детали. Даже Кипера пришлось напрячь, чтобы он залез в архив и вынюхал все, что мне необходимо. Однако этого мало. «Сука», – молча ругаюсь я и снова затягиваюсь.
Огромная металлическая дверь скрипит, и в проеме появляется мужчина. Его задерживают мои люди. Я внимательно оглядываю прибывшего гостя с ног до головы. Высокий мужчина, в хорошей форме, с короткими светлыми волосами. Его лицо выражает суровость и сдержанность, словно он многое повидал в этой жизни.
– Обыщите его, – приказываю охранникам.
Один из них выполняет мой приказ. Ричард спокойно стоит, подняв руки в стороны, и бегло осматривает помещение. Как только охранник дает понять, что он чист и без оружия, они пропускают его.
– Добрый день, господа! – здоровается Ричард писклявым голосом, который совершенно не соответствует его внешности.
– Добрый, Ричард, – отвечаю ему и наблюдаю за тем, как он уверенной походкой, засунув руки в карманы, приближается к нам.
Он подходит к Шону, кивает ему, а после поднимает на меня свои голубые глаза.
– Я так понимаю, мой брат опять что-то натворил?
– А что, у него это не впервой?
Ричард смотрит на меня так, словно мы знакомы. Я предполагаю, что он знает меня как автора бестселлеров, однако, думаю, он все же слышал о том, кем еще я являюсь. У всех, кто так или иначе связан с криминалом, есть свои источники информации, которые доносят в штаб самое интересное.
– Не впервой, – с досадой в голосе отвечает Ричард.
Я оборачиваюсь и смотрю на Эрни. Тот все еще пытается отхаркать кровь и слюни, воссоздавая вокруг себя убогое зрелище.
– Ричард, ты знаешь, кто я такой? – спрашиваю я брата Эрни, потушив окурок сигареты мыском ботинка.
– Да.
Его твердая интонация меня мгновенно удовлетворяет.
– И ты понимаешь, что тот, кто переходит мне дорогу, редко остается в живых?
– К чему ты клонишь?
Ричард скрещивает руки перед собой, вставая поудобнее. Его глаза прищурены, и мне кажется, что он что-то недоговаривает, хотя поначалу мне казалось иначе.
– Твой братец перешел мне дорогу. Но… – потирая подбородок указательным пальцем, устремляю взгляд в пол, – он не учел того факта, что я люблю компроматы. А их у меня, как ты понимаешь, целый поезд и тележка в придачу.
Я вновь смотрю на гостя. Ричард стоит смирно, по-видимому, в ожидании моих дальнейших слов. Мы встречаемся взглядами, и в его глазах отчетливо проскальзывает блеск страха. Я сразу же думаю о том, что он переживает не за Эрни, а за свою жену.
– Понимаешь, – начинаю я и делаю пару шагов к нему, – я не люблю шантажировать людей. Предпочитаю с глазу на глаз решить проблему, как настоящий мужчина. Но… – Останавливаюсь перед ним и, распрямив плечи, мы сверлим друг друга глазами. – Но нынешняя ситуация слишком сложна.
– Я уверен, что мы можем решить ее.
На лице гостя вздрагивает мускул. А сразу и не скажешь, что Ричард переживает не только за свою шкуру, но и за тех, чьи жизни, по его мнению, находятся в моих руках.
– Я бы хотел с тобой согласиться, вот только это не так. Твой брат Эрни был подослан ко мне, как мелкая крыса, чтобы прогрызть мое судно. А такого я не прощаю.
– Эрни часто оступается. Такой уж он человек.
– Ричард, – продолжаю я давить его злостным взглядом. – Ты как человек чести, который стоит на страже порядка, наверняка в курсе тех дел, которые прокручивает Эрни.
Ричард молчит. Но его безмолвие продолжается недолго. Набрав побольше воздуха в легкие, он отвечает:
– Да, знаю.
Вижу, как Ричард оглядывает брата, немного меняясь во взгляде. Он напуган, от него исходит страх.
– Тогда ты должен знать, на кого он работает.
Ричард облизывает
