рукой показал Косте на ограду небольшой клумбы, которая была разбита по левой стороне дороги. Это была даже не клумба, а такой приподнятый газон — его гранитная ограда была не настолько высока, чтобы гарантировать мальчикам безопасность, но она бы точно создала для заражённого препятствие и, может быть, помогла бы им спастись. Но заражённый, покрутив головой, ушёл обратно в переулок. У Севы уже родилась теория, что зомби не очень любят яркий солнечный свет и жару. Не в смысле «как вампиры не любят», а просто испытывают дискомфорт и стараются уходить и искать тень. Это было важным наблюдением — значит им стоит нарочно идти там, где самое солнце.
Костя первым заметил коляски — для совсем грудничков, закрытые, — стоявшие у памятника посреди площади. Вокруг никого не было, и над площадью висела зловещая тишина. Лишь изредка откуда-то издалека доносились ритмичные взрывы. БУМ. БУМ-БУМ. И опять тихо.
— Сев, давай не будем смотреть, пожалуйста. Давай обойдём?
Разум подсказывал Севе, что путь через центр залитой солнцем площади короче и безопаснее, но он не мог представить себе, что они пройдут рядом с этими колясками и не заглянут. Что-то ведь наверняка заставит заглянуть, а увидев, они этого уже никогда не забудут.
Они свернули левее и аккуратно пошли вдоль уродливой многоэтажки, которая смотрелась на этой когда-то красивой улице абсолютно чужеродно.
Братья только что вышли из-за угла обратно на Пречистенку, когда Костя вдруг закричал:
— Сева, Сева, гляди, там мышь!
Сева резко обернулся и посмотрел в сторону, куда указывал аж подпрыгивающий от возбуждения Костик.
— Там огромная мышь была! Розовая! Честное слово!
«Только солнечного удара у Кости сейчас для полного счастья не хватало!» — сердито подумал Сева, но вслух этого не сказал.
— Да я верю, не волнуйся. Может быть, убежала уже. Пойдём, нам совсем нельзя терять время.
В огромную розовую мышь Сева не верил, а вот гора трупов, которая лежала прямо перед ними на тротуаре, его всерьёз волновала. Даже сквозь банданы они чувствовали запах смерти, хоть сейчас он и стал немного привычнее. Сева, правда, думал не об этом. Уже не раз он обращал внимание, что заражённые держатся ближе к местам массовой гибели людей. Они видели такие нагромождения мёртвых, когда запускали Виталика, и когда переходили Садовое — тоже видели. Это точно не были гнёзда, заражённые не могли ничего создавать. Наверняка они возникали в тех местах, где сталкивались группы зомби, просто механически. Но как бы то ни было, потом заражённые всегда держались поблизости, а значит, рядом с братьями сейчас был источник опасности.
Сева и Костя на цыпочках перешли улицу на другую сторону, где рядом с домом с колоннами были припаркованы несколько дорогих машин. В одну из них врезался джип Land Cruiser Prado. Сева забрался на капот и помог залезть на широкую крышу Костику. Прежде чем они пойдут дальше, им стоит осмотреться.
***
Рома просыпался в луже собственной мочи не в первый раз. Хоть и не так часто — какое-то время из-за работы он старался ограничить употребление спиртного, — но такое с ним уже случалось. Пару раз дома, разок в бане…
Когда он открыл глаза, с минуту Рома думал, что всё как обычно и он дома и просто вчера с пацанами посидел хорошо. А потом он вспомнил Асю.
С рёвом «убью, сука!» он вскочил с пола, снова поскользнулся, снёс своим телом последний оставшийся целым стеллаж с продуктами и придавил его сверху. Второй раз он поднялся уже аккуратнее.
Его прозрачные глаза светились не просто злобой, это была ярость, больше похожая на тот страшный инстинкт, что гнал заражённых убивать. Он огляделся, понял, что в магазине он один, а баба сбежала.
Молча он взял автомат и решительно вышел на улицу: найдёт, догонит, и тогда эта грёбаная мышь пожалеет, что на свет родилась.
***
Костя увидел заражённую первым. Медленно, с шумом втягивая ноздрями воздух, из переулка справа от них вышла пожилая женщина в юбке и кофте. За ней, буквально в паре метров, шёл парень лет двадцати, а за ним — мужик в строительном комбинезоне. У всех трёх рты были измазаны кровью, голова у парня была неестественно запрокинута назад и вправо, а строитель подволакивал ногу. Костя ткнул Севу локтем в бок.
Сева был выше Кости, и когда он повернулся, то увидел, что чуть дальше по переулку стоит ещё несколько зомби. Он хотел рассмотреть их получше, но в этот момент из переулка напротив вышел человек. Человек был голым, из одежды на нём был только передник — такие передники были у поваров в школьной столовой. В руках человек держал автомат.
Костя подумал, что в кино в такие моменты режиссёр специально замедляет скорость происходящего на экране, чтобы зрители могли рассмотреть весь ужас в подробностях и мельчайших деталях. В жизни ничего, конечно, не замедлилось.
Заражённым потребовалась секунда, чтобы унюхать человека. Мужик же потратил эту секунду на то, чтобы поднять автомат и дать короткую очередь: голова заражённой женщины взорвалась. Она рухнула, но другие зомби ринулись на добычу ещё до того, как её тело коснулось асфальта. Рома успел выстрелить ещё раз, и вторая очередь «убила» молодого зомби, но лишь задела строителя, который вцепился полицейскому в горло.
Костя и Сева будто окаменели, и единственная их общая мысль была «только бы нас не заметили».
Вторая группа заражённых, которых видел Сева, была чуть дальше, и к моменту, когда зомби добежали до строителя, они успели разогнаться. На полной скорости они врезались в склонившегося над своей жертвой «сородича».
Сила удара была существенна, и вся компания заражённых кубарем покатилась дальше в переулок. Сева схватил Костю за руку и шепнул: «Бежим». Сейчас у братьев был шанс — незаметно проскочить, пока заражённые заняты друг другом и недоеденной жертвой.
Пробегая перекрёсток, Костя краем глаза увидел, что голый мужчина ещё шевелился. Он был жив. Вряд ли надолго, судя по страшным ранам, но жив. Костя отвёл взгляд и поспешил за братом.
Синеющими губами лейтенант Кириллов произнёс своё последнее слово.
— Сука...
Глава 7
Расул стоял и смотрел на звёзды. Он по ним очень скучал. За почти два года, что Расул провёл в Москве, он, кажется, и не видел их вовсе — электрический шум никогда не спящего города заглушал бесконечно далёкие облака раскалённого газа, и за ними надо было ехать домой, в Дагестан. Там, в его родном селе Ахалчи были такие звёзды, которых москвичи и не видели, небось, в жизни своей.
Иногда вместе со своей старшей сестрой Мадиной Расул уходил поздно вечером смотреть на ночное небо — для этого надо было подняться на вершину холма, рядом с которым располагалось их село. Они расстилали плед, смотрели на звёзды, ели яблоки и болтали о будущем.
Вообще-то Расул планировал идти в армию, как дядя и братья. Отслужить срочную и устроиться по контракту в расположенную неподалеку в Хунзахе военную часть. Стал бы пограничником, денег бы было достаточно — семью бы завёл. Но неожиданно в армию его не взяли. Не помог даже дядя-полицейский, который сына своего устроить сумел, а Расула — никак. Это был довольно сильный удар, вот так раз — и рассыпались все планы и придуманная спокойная жизнь.
Попробовать съездить в Москву на заработки предложила мама, и Расул согласился. Пара часов на автобусе через самый длинный в России тоннель — Гимринский, из Махачкалы самолётом, и вот он уже на другой
