Завьялова… Бродил у нее под окнами, сокрушался о чем-то… Вел себя странно. Но, знаете, что показалось мне странным в большей степени? У него в гараже машина. Вот почему он не ездит на ней на работу?
– Всякое бывает, товарищ майор. Может, она поломалась. – Бодро возражает Бурьянов.
– Я запросил сведения о принадлежащей Малееву недвижимости. Он владеет домом в поселке Дорожном, расположенном на улице Красной. Там еще кирпичный завод недалеко. И двумя машинами: одна из них – седан марки Опель, вторая – та, что я видел в гараже… Ты не поверишь, Бурьянов!
– Не томите, Константин Андреевич.
– «Копейка» черного цвета 1976 года выпуска. Но я чувствовал запах бензина – машина точно на ходу.
– Ну и что? Не понимаю, к чему вы клоните?
– Зачем пользоваться двумя машинами? Почему он ездит на работу на Опеле, а в другие места – на «копейке»?
– Я тоже на рыбалку или охоту езжу на УАЗе. От бати достался. Товарищ майор, вам бы отдохнуть… Ну чего вы к нему привязались?
– На связи, Бурьянов.
Действительно – что? Почему у меня нутро скручивает от чувства странной, исходящей от него опасности? Неспроста сотрудники секретной части написали жалобу в прокуратуру, ох неспроста. Кто-то же их надоумил? Но меня-то, майора ФСБ они не имеют права вытолкать за порог? Закрыть перед носом дверь и отказать в расследовании?
Надо отдохнуть… Напитаться энергией реки, жаром июльского солнца, теплотой женского взгляда – пронзительного, нежного, любящего… Тем более что Весна ждет… «Костя, мы собрались. Ждем тебя», – ответила она, когда я подъезжал к управлению. Чем заниматься на работе, когда башка не варит от подозрений и дурных мыслей? Оформляю отгул, хватаю со стола ключи от машины и рвусь на всех парах к Весне. Проезжаю маршрут, по какому ехал вчера, испытывая жутковатое ощущение.
– Привет, – они с Алешкой встречают меня в прихожей. – Есть будешь?
Похоже, я вправду похудел и подурнел, если аж две женщины хотят меня откормить!
– Нет. Предлагаю пообедать в знаменитом придорожном кафе «Белая береза». Я знаю хозяина – отличный дядька. И шашлык у него чудесный. Хочу вас угостить. – Произношу, с трудом отводя взгляд от косичек и коротких джинсовых шортиков Весны.
Сегодня мы будем ночевать вместе. Я затоплю баню, разожгу камин, Весна напечет оладий, соседка баба Клава принесет смородиновое варенье… Мы останемся в доме, как семья. Я буду украдкой касаться ее плеч и рук, а она – вздрагивать под моими прикосновениями и заливаться краской… И мне совсем не будет стыдно…
– Костя, помоги с вещами, – вырывает меня из мечтаний голосок Весны. – Я немного взяла. Надеюсь, мы пробудем у тебя в гостях не больше недели. С работы отпросилась.
– Конечно, давай помогу. Я и тебя могу до машины донести. – Улыбаюсь собственной шутке.
– Не смешно, – фыркает Вёська.
– Ура! Едем в деревню! – кричит Алеша, подхватывая Джерри.
Глава 33
Весна.
Алешка спит на заднем сидении в обнимку с Джерри. Духин внимательно ведет машину, а я нетерпеливо кручу датчик в поисках нужной радиостанции.
– Не злись, Весна. Здесь радио барахлит и сотовой связи нет. Видишь забор с колючей проволокой? Тюрьма. Заглушки стоят.
– Ты такой умный, Духин. – Фыркаю и отворачиваюсь в окно.
Разморенный жарой воздух лениво колышет листву и поднимает облачка коричневой придорожной пыли. Мимо проносятся высокие сосны, ларьки со «сгущенкой», торговцы лесных грибов и вологодской картошки. Духину легко – он сильный… А как мне прикажете принять тот факт, что ночевать мы будем вместе? Напряжение струится из меня ощутимыми волнами, заставляет пылать щеки и дрожать пальцы…
– Да, Вёська. Этого не отнять. Ты чего такая?
– Костя, а почему ты не рассказал об Алешке маме? Она же его родная бабушка? – перевожу тему на «безопасную».
– Я рассказал недавно. – Вздохнул Костя. – Весна, мама не разговаривает со мной теперь. Винит в том, что бросил тебя тогда, уехал, не выслушал… Поступил как мальчишка. – Он плотнее сжимает руль. – Собирается с духом, чтобы прийти к тебе в гости… Ведь она столько лет жила и не знала о мальчике.
– Я не виню ее ни в чем. Напротив, это я… недалекая гордая дурочка, столько лет скрывавшая сына. Анна Витальевна может меня ненавидеть за это, – добавляю обреченно.
– Перестань. Мама тебя не винит. Напротив, понимает. Я очень хочу, чтобы она познакомилась с внуком.
– И я. – Улыбаюсь в ответ.
Мы едем долго. Закат мягко опускается, раскрашивая небо всеми оттенками фуксии и спелого апельсина. Духин останавливается, чтобы малыш Джерри сделал свои дела. Я собираю полевые цветы, пока Костик покупает картошку, лук, морковь, свежие лесные грибы, ароматное подсолнечное масло, яблоки…
– Пап, а вдруг мы не съедим все это? – Алешка скачет возле Кости, как юла.
– Не съедим, домой заберем. А вообще… Тот, кто купается в речке обладает зверским аппетитом. Хочешь проверить? – прищуривается Духин, а я не могу отвести взгляда от его лица – густых русых бровей, пушистых ресниц, орехово-карих глаз с рассыпавшимися вокруг них тонкими морщинками.
– Поехали, мама? – предлагает Костя, впервые называя меня так интимно, по-домашнему…
Домик из старенького белого кирпича стоит прямо возле реки. Добротный, маленький, он походит на теремок. Покрашенный синей краской деревянный забор, крыша из шифера, добротные деревянные окна из сосны.
– Проходите. Окна прошлым летом заменили. Деревянные стеклопакеты. – Произносит Костя с нотками гордости. – Входную дверь поменяли, котел, колонку, сделали ремонт в ванной.
– Тут есть ванная? – удивляюсь я. – Честно, я думала…
– Я люблю домик деда. – Мечтательно добавляет он. – Сюда мама часто приезжает. Иногда на целый месяц остается. В огороде ковыряется, с соседками болтает, варенье варит из ежевики.
– Замечательный домик, да, сынок?
– Отличный, папуль. – Алешка выставляет большой палец вверх. – А я где буду спать?
Во-от. Мне бы тоже хотелось знать, как мы разместимся?
– В нашем распоряжении три комнаты. Выбирайте любую. – Костя по-хозяйски заносит пакеты с продуктами в кухню. – Весна, пожаришь картошку с грибами и луком? Есть очень хочется.
– Конечно. И салатик сделаю. – Киваю я.
Солнце еще немного играет с юркими речными волнами, а потом склоняется за горизонтом, уступая ночи. Костя предлагает поужинать на веранде. Они с Алешкой подметают пол и моют уличную мебель. А я… жарю картошку, мечтательно смотря в окно. Горделивые сосны упираются острыми верхушками в небо, под ногами течет Северная Двина, покатый берег серебрится от лунного света. Стучат, как кубинские барабаны камыши. Воздух невероятно вкусный – смесь хвои и спелых ягод. Рай… А, может, они – мой рай? Те, кто смеются и обливают друг друга водой из ведёрок? Джерри заливается
