яма сомнений и ошибок, слава и сор вселенной. Блез Паскаль
…называя себя мудрыми, обезумели… Послание святого апостола Павла к Римлянам, глава 1, стих 22.
Ближний Восток, Юго-Восточная Азия и Латинская Америка могут казаться бесконечно далёкими от США, но у Америки нет иммунитета от сил племенной политики, что рвут эти регионы на части.
Мы все испытываем смутное чувство, что в основе глубокого разделения нашей страны лежит неравенство. Но плохо понимается. Какое именно неравенство. Дело обернулось так, что в Америке есть разрыв между племенными идентичностями имущих и неимущих – разрыв того же рода, что внёс политические раздоры во многие развивающиеся незападные страны.
В Америке, как и в Венесуэле, значительные части страны стали считать «истеблишмент» - политическую и экономическую элиту – чужой себе и даже угрожающей. В Америке, как и в Венесуэле крайне маловероятный кандидат без политического опыта победил на президентских выборах, нападая на этот истеблишмент и возглавляя то, что сейчас часто называют революцией.
Различие, конечно, заключается в том, что революция Уго Чавеса была социалистической, а революция Дональда Трампа – нет. Популизм в Америке не является антикапиталистическим Американские неимущие не испытывают к богатству ненависти – многие из них желают богатства для себя или для своих детей, даже если они думают, что система «жульничает» против них. Бедные американцы и рабочие американцы, всё равно – белые, латиноамериканского происхождения или чёрные – жаждут старомодной американской мечты. Отсюда бесконечная популярность шоу вроде «Американского идола», «Голоса», «Кандидата», «Сопрано», Кто хочет быть миллионером», «Аквариума с акулами», «Династия Даков». Когда американская мечта ускользает от них – и даже когда она насмехается над ними или плюёт им в лицо – они скорее обратятся против истеблишмента, или против закона, иммигрантов и других чужаков и даже против самого рассудка, чем против самой мечты.
В Америке именно прогрессистские элиты взялись доказать ложность американской мечты. Это их форма трайбализма. Коробящее количество прогрессистского активизма людей с доходом выше среднего служит механизмом для оформления идентичности элитной группы. Но эта форма прогрессистского трайбализма не сработала в 2016 году. Как сказал Дэвид Леонхардт в 2016 году в эссе «Как демократам вернуть свои талисманы обратно», белые без высшего образования «резко сдвинулись в сторону Трампа», а чёрные без высшего образования «повлияли на результата, в массовых количествах, не придя на выборы. Оба решения…частично стали следствием отчуждения».
Да, неравенство дробит нашу нацию. Но точно так же как творцы американской внешней политики неоднократно не смогли понять групповые реалии, больше всего значившие для иностранцев, американские элиты были слепы – или не придавали значения – групповым идентичностям, которые значат больше всего для среднего американца. Если мы хотим понять нынешнюю политическую неспокойную ситуацию, мы должны открыть глаза на очень разные групповые идентичности американских богачей и бедняков.
Движение «Оккупай»
Исследование Городского университета Нью-Йорка состава участников большого митинга сторонников движения «Оккупай» 1 мая 2012 года, показало, что четверть митингующих была студентами. Из общего числа участников, не относящихся к студентам, у 76% были дипломы бакалавра, а половина этой группы, в свою очередь, имела научные степени. Участники также были непропорционально состоятельны: у более чем половины из них доходы составляли 75000 долларов и больше. Только 8% зарабатывали меньше 25000 долларов - сравнительно с 30% от жителей Нью-Йорка. В другом исследовании протестов «Оккупай» в Зукотти-парке, ветеран демократической партии и исследователь общественного мнения Дуглас Шен пришёл к выводу: «наше исследование ясно показывает, что это движение не представляет американских безработных…Подавляющее большинство демонстрантов на самом деле имеет работу».
Но в другом опросе, в котором приняло участие более пяти тысяч посетителей сайта OccupyWallStreet.org, показывают, что у 90,1% его участников образование выше школьного и 81,2% - белые (только 1,6% были чёрными). Хотя другие исследования показывают значительно большую степень этнического и расового многообразия, есть консенсус, что среди участников движения «оккупай» были непропорционально представлены белые, молодые и хорошо образованные люди, что помогает объяснить часто упоминаемую технологическую смекалку движения.
Также поразительно то, что участники этого движения были необычно политически активны – гораздо больше, чем американское население в целом. Согласно данным исследования Городского университета Нью-Йорка, 94% опрошенных ранее участвовали в других политических протестах, а 42% сказали, что «…ранее принимали участие в 30 или более похожих событиях за свою жизнь». Почти 50% также были активны и в других организациях, включая группы, отстаивающие права иммигрантов, женщин и антивоенные организации. Исследование Городского университета Нью-Йорка завершалось выводом: «…«Оккупай Уолл-стрит» не было спонтанным движением, возникшим из ниоткуда. Оно было тщательно спланировано группой опытных политических активистов».
У других американских групп, борющихся с неравенством, есть схожие черты. Возьмём, например, «Другие 98%», которая описывает себя как «некоммерческую организацию и низовую сеть неравнодушных людей, освещающих экономическую несправедливость, незаконное поведение корпораций и угрозы демократии. Мы работаем над тем, чтобы выкинуть корпоративных лоббистов из Вашингтона, чтобы избираемые лица отвечали перед избирателями и заставить Америку работать… для других 98%». Над их вебсайтом работала команда из шести талантливых людей, включавшая в себя: бывшего аналитика Уолл-стрит; веб-дизайнера, ранее работавшего на «Бэнк оф Америка»; двух выпускников Бард-колледжа, гуманитарного университета свободных искусств с жёстким отбором; организатор группы поддержки ветеранов; и бывший член Гринписа, «…которому повезло быть глубоко вовлечённым в серьёзную пацифистскую деятельность по всему миру: от океана, по которому он плыл на «Радужном Воине» до улиц Сиэтла», и который теперь «работает из дома на сонном маленьком острове в заливе Пьюджет-Саунд, где он и его жене Женевьева дают домашнее образование своим восьмилетним близнецам».
Движение «Оккупай Уолл-стрит» было, по словам одного из его создателей, Мики Уайта, «провалом». Уайт мог недооценивать его: это движение сделало проблему неравенства одной из самых обсуждаемых в стране; и в президентской кампании 2016 года уделялось внимание вопросам, связанным с «Оккупай» - «жадности Уолл-стрита», проблеме студенческих долгов и вопросу увеличения минимальной заработной платы. Но, как заметил журналист Джордж Пэкер, «Движение «Оккупай Уолл-стрит» мелькнуло на небосводе и погасло, оно было больше мемом, чем движением».
Наиболее распространённые теории, объясняющие провал этого движения, указывают на отсутствие явного, сильного руководителя, нехватку конкретной положительной программы и расплывчатость онлайн-активизма. Все эти факторы, вероятно, сыграли свою роль, но часто упускается факт – вероятно, более важный – что движение «Оккупай» привлекло так мало представителей тех многих обездоленных групп, за которые, как утверждало это движение, оно сражалось.
Представьте, если бы движение суфражисток не имело в своих рядах значительного количества женщин, или если бы среди борцов за гражданское равноправие было очень мало афроамериканцев
