венесуэльцев…Так что, профессор Чуа, вы не имеете ни малейшего представления о чём говорите. НО сам Чавес открыто поднимает вопрос о цвете своей кожи, чтобы оправдать своё диктаторское поведение. И вы клюнули на его удочку»;
«…Как человек, который вырос в Венесуэле и жил там 30 лет, я могу засвидетельствовать, что расовых линий там почти не существует. Чёрные и пардо имеют сегодня те же возможности, что и белые, и живут так же, как белые».
И буквально ещё сотни таких писем. Кампания с электронными письмами казалась хорошо организованной. Как будто следуя протоколу, они отправляли копии этих писем моему декану, президенту Йеля, каждому члену моей кафедры (не говоря уже о Хилари Клинтон и главе ООН). Тогда я только начала преподавать в Йельской школе права и многие из моих новых коллег приходили ко мне со странными выражениями на лице, чтобы спросить, что происходит. Я также получала угрозы расправы, включая одну, в которой говорилось: «Венесуэльцы достанут тебя в Чикаго», где я должна была читать лекцию (организаторы обеспечили охрану). Когда я читала лекцию в университете Пенсильвании, венесуэльцы устроили акцию протеста.
Сегодня положение поменялось. Теперь общепризнано наличие серьёзных расового диспаритета, так же, как и факт, что популярность Чавеса в значительной степени основывалась на том, что он превратил своё африканское и индейское наследие в источник гордости, идентичности и мобилизации против долго господствовавшей белой элиты. (Чавес был не единственным латиноамериканским руководителем, разыгрывавшим этническую карту. Аналогичные этнически окрашенные популистские движения привели Алехандро Толедо к победе в Перу, а Эво Моралеса – к посту президента Боливии).
Чавес был переизбран подавляющим большинством голосов в 2006 году, затем - вновь переизбран в 2012 году. Хотя в остальных аспектах его наследие может быть осуждено, Чавес, несомненно, помог своим бедным избирателям. К 2012 году Чавес сократил нищету «наполовину и крайнюю нищету на 70%». Вдвое увеличилось количество студентов, миллионы людей впервые получили доступ к медицине. Как сказал в том году президент Бразилии Лула «Победа Чавеса – победа для народа Венесуэлы». Хотя Чавес на протяжении многих лет извлекал выгоду из высоких цен на нефть – часто говорится, что судьбы вождей Венесуэлы решают взлёт и падение цен на нефть – фактом остаётся то, что по многим показателям Венесуэла стала при Чавесе более демократической, чем была до него.
Но в то же время несомненно то, что Чавес был «сильным человеком» с диктаторскими склонностями и что его достижения были оплачены огромными экономическими издержками. В 2006 году расходы правительства превысили доходы. Чтобы остаться на плаву Чавес взял у России и Китая кредитов на больше, чем 55 миллиардов долларов. Рост инфляции привёл к тому, что Чавес ввёл контроль над ценами, что по мнению многих людей, повредило промышленности и стало началом пути страны к нынешним катастрофическим перебоям с товарами. Добыча нефти, лишённая иностранных инвестиций и экспертных знаний, резко упала, её увечили эксплуатационные сбои.
Тем не менее, Чавес продолжал оставаться удивительно популярным до самой своей смерти; его горько оплакивали «чависты» и венесуэльский подкласс. Чавес завоевал сердца бедняков. То, что он принял давно заброшенную и долго третируемую часть Венесуэлы, сделало его «своим» для них, и они прощали ему его недостатки.
Одним из наиболее необычных черт президентства Чавеса было его телевизионное реалити-шоу «Ало, президент!», которое начиналось каждую субботу в 11:00 и продолжалось так долго, как этого хотел Чавес, обычно от восьми до четырёх часов. В то время это было шокирующе и совершенно беспрецедентно, но личность Чавеса – частично шоумена, частично главы государства – может сегодня показаться американцам странно знакомой. Тщеславие Чавеса желало, чтобы народ Венесуэлы мог видеть «как развивается революция», поэтому каждую неделю Чавес появлялся в прямом эфире, иногда на улице, иногда перед аудиторией в президентском дворце и говорил, шутил, пел, подписывал указы или приказывал отправить человека в тюрьму. Иногда он интервьюировал других глав государств в духе Опры Уинфри. Поскольку на шоу он занимался актуальной политикой, часто безо всякого предупреждения, члена кабинета министров нужно было его смотреть, чтобы оставаться в курсе событий. И когда он показывал на какое-либо здание и восклицал: «Экспроприировать!», то аудитория разражалась аплодисментами.
В 2010 году Чавес завёл аккаунт в Твиттере и стал там чрезвычайно популярен, используя свой аккаунт, чтобы писать послания – от оскорблений другим странам до описания того, что ел на обед («Только что съел громадную порцию рыбного супа».). Однажды он подарил девятнадцатилетней женщине квартиру за то, что она стало его трёхмиллионным подписчиком. Неистовый и эпатажный, он твитил обо всём, от своих путешествий («Хей, как дела?.. Я еду в Бразилию) и революции («Мы победим!») до проблем с пищеварением («Привет, изжога»). Его презирала элита, но до самой своей смерти он оставался человеком из народа.
Чавес внезапно умер от рака толстой кишки – спустя год с небольшим после того, как он предположил, что американское правительство заражает левых руководителей латиноамериканских стран раковыми клетками. Его вице-президент и преемник Николас Мадуро пытался продолжить политику Чавеса, не обладая ни его острым умом, ни его харизмой. После падения мировых цен на нефть кризис в Венесуэле стал полным коллапсом, что ввергло Венесуэле в состояние массового голода и разгула преступности. В 2016 году инфляция составила 800%. Нехватка основных товаров вроде молока, риса, мяса и туалетной бумаги спровоцировала протесты по всей стране, на которые власти ответили применением силы.
Сегодня Венесуэла является практически несостоявшимся государством. Хотя Мадуро претендует на плащ «чависта», не кажется, что его поддерживает народа и даже многие непреклонные сторонники Чавеса требуют, чтобы Мадуро ушёл в отставку, клеймя его за то, что «он уничтожает доброе имя Чавеса». В июле 2017 года создание новой «конституционной ассамблеи» - наполненной сторонниками Мадуро, включая сына и жену – многими рассматривалось как антидемократический шаг, сделанный с целью консолидации власти и пресечения разногласий. Более того, по данным Наима, Мадуро всё больше и больше становится «марионеткой» Кубы, генералов и наркоторговцев, которые обладают реальной властью в рушащемся государстве.
Когда демократия борется с меньшинством, господствующим через рынок – как это было в Венесуэле при Чавесе – последствия, в конечном счёте, могут быть катастрофическими. В худшем случае будут разрушены как экономика, так и демократия. К сожалению, в нынешней Венесуэле реализовался именно худший сценарий развития событий.
Глава 7. Неравенство и разрыв между племенами в Америке.
Что же это за химера - человек? Какая невидаль, какое чудовище, какой хаос, какое поле противоречий, какое чудо! Судья всех вещей, бессмысленный червь земляной, хранитель истины, сточная
