наступала такая темнота, хоть глаз коли, и ночи казались вечностью. Утром она испекла оладьи и заварила чай. «Да, на такой диете мы долго не протянем», — думала Либби, глядя на дочек, уплетавших завтрак.
Она с отвращением думала о том, на что намекал ей владелец гостиницы. Нет, она ни за какие деньги не продаст свое тело. Она будет стирать белье и зарабатывать таким образом деньги. Здесь все заросли в грязи. Либби представляла потные, запачканные грязью лохмотья и содрогалась при мысли, что их надо будет брать в руки, но за это будут хорошо платить, уверяла она себя.
Однажды она пришла в лагерь добытчиков и подошла к работающим мужчинам.
— Доброе утро, мэм, — вежливо поздоровались они. — Что слышно о вашем муже?
— Ничего, — сказала Либби. — Не надо ли вам что-нибудь постирать.
— Да, конечно, — сказал человек, которого считали здесь старожилом.
— С тех пор как он здесь появился, он не менял штанов, — прокомментировал молодой парень, и вся компания дружно захохотала.
Если вы захотите что-нибудь постирать, обращайтесь ко мне. Я живу около дороги в Колому.
Точно также ее встретили и в других местах, и она уже собиралась идти назад, когда Блисс и Иден, игравшие около ручья, подбежали к ней и закричали:
— Мама, мы нашли много золота! Мы — богатые! Тебе не надо будет стирать.
Либби побежала за детьми. «Должно быть, это чужой участок», — подумала она.
Двое старателей побежали вслед за ними посмотреть на находку.
— Посмотри на дно ручья! — крикнула Иден, показывая на песчинки, блестевшие на солнце.
Либби подумала — кажется, это место никто не застолбил. Ни инструментов, ни признаков разработки. Она наклонилась и набрала полную горсть песка. Золотые песчинки смывало водой.
— Это не золото, — сказал один из подбежавших мужчин. — Это — ложное золото.
— Ложное золото?
— Пирит. Мы зовем это золото для глупцов. Оно ничего не стоит. Его легко можно отличить. Оно запросто смывается водой в отличие от настоящего золота, которое намного тяжелее.
— Понимаю, — сказала Либби. — Спасибо за разъяснение. Девочки, идем домой.
В воскресенье ее разбудил кашель за палаткой.
— Мама, там чужой дядя, — прошептала Иден.
Либби поискала глазами нож.
— Что надо, — закричала она.
— Постирать, — послышались грубые голоса. — Мы все меняем белье и одежду по воскресеньям.
Либби выглянула из палатки и увидела большую кучу грязного белья.
— Даже старого Бака заставили снять его грязные штаны, — улыбаясь, добавил он. — Он сейчас сидит голым под деревом, как сойка, и ждет, пока вы их постираете. Будем надеяться, что они не развалятся при стирке.
— Я все сделаю, — сказала Либби.
Когда все ушли, Либби понесла белье к ручью, развела костер и поставила кипятить бак с водой. Одежду нужно было долго выпаривать и тереть, пока не появится ее первозданный цвет. Либби стирала целый день. Получив за работу двадцать долларов, Либби пошла в город и купила яиц, масла и немного материи, чтобы сшить девочкам платья.
В следующее воскресенье она опять стирала горы грязной одежды. Либби не могла взять больше, так как знала, что не справится. Каждый раз мужчины спрашивали о муже. Она слышала, что о ней ходят слухи, что сбежавший муж — настоящий английский принц или что она убила мужа и сейчас скрывается в Калифорнии, что она вдова, ищущая богача, чтобы женить его на себе. Но Либби продолжала свои поиски и спрашивала о Хью каждого встречного. Она поняла, что Хью ее щит и меч. Как замужняя женщина, муж которой ищет золото, она была защищена от всякого посягательства. Мужчины уважали верных жен. Общаясь с ними, Либби старалась держать себя со старателями так, как ее отец с кучерами — вежливо, но холодно. Либби познакомилась с несколькими хорошими людьми. Между собой мужчины звали ее леди Маки, ей, в общем-то, это нравилось.
Однажды один парень подошел к ее палатке и сказал:
— Я слышал об англичанине в Келси, по-моему, похож на вашего кудрявого мужа.
— Это — он! — воскликнула Либби. — А далеко до Келси?
— Пару миль, за холмом.
— Я вам так благодарна, — взволнованно сказала она. Она позвала детей и сказала, что они скоро увидят своего папочку. А что, если он не обрадуется мне? Может, он просто сбежал? — подумала она.
Либби спросила первого встречного:
— Говорят, у вас здесь работает англичанин. Я его жена, где мне его найти?
— «Честная Инджан»! — сказал парень, расталкивая своего приятеля.
— Эй, Чарли, проснись, к тебе тут пришли, — он подмигнул своему соседу. — Сейчас его удар хватит.
— Кто меня тут хочет видеть? — спросил молодой человек.
— Твоя женушка здесь! — крикнул кто-то.
Либби посмотрела на Чарли и сказала:
— Это не он.
— Это не моя леди, — сказал англичанин.
Либби держалась всю обратную дорогу, и только в палатке она бросилась на кровать и зарыдала от разочарования и безнадежности.
18
В середине октября ветер нагнал с океана густые черные тучи. Всю ночь дождь неистовствовал. Утром Либби не смогла зажечь костер, чтобы согреться. Блисс начала кашлять, а буря продолжалась весь день. Вода текла ручьями и угрожала смыть палатку. Дорогу размыло, и Либби не смогла на следующий день пойти в город.
Вода в реке начала подниматься и заливать палатки и участки золотоискателей. Целыми днями они пели песни, ожидая, когда сойдет вода. Никто больше не просил постирать, да при такой погоде это было бесполезно.
Ночью у Блисс начался жар. Она лежала в забытьи, стеная и ворочаясь.
— О, Боже, прости меня за мою гордость и безрассудность. Накажи меня, но спаси детей, — проговорила Либби.
Наутро, как выяснилось, ее молитвы были услышаны. Буря утихла, и небо стало вновь голубым. Мужчины взялись было за работу, но вода смыла инструменты. От вынужденного безделья начались ссоры и драки. Однажды Либби шла за водой и вдруг наткнулась на двух ругающихся парней.
— Я тебя предупреждал! — заорал один из них.
— Это мой участок! — упорствовал другой.
— Докажи, где инструменты?
— Их смыло водой. Я знаю свой участок.
— У тебя крыша поехала. У тебя никогда не было участка здесь, внизу ручья.
— Был, вон у той большой сосны.
— Не было.
— Ты что, хочешь сказать, что я вру?
Первый из споривших выхватил револьвер.
Второй сделал то же самое.
— Да ты не сможешь выстрелить, — нехотя сказал первый.
Это был невысокий, сухощавый человек с длинными усами.
— Ты же струсишь!
— Убери пушку, — сказал человек с веснушчатым лицом.
— Ты сказал, что я трус?!
Прозвучали выстрелы, и Либби увидела два лежащих тела. Она закричала и побежала к ним, но было поздно. Усатый был убит наповал.
