платить любые деньги. Я собираюсь неплохо заработать, продавая и поставляя сюда товары, — он протянул Либби руку: — Марк Хопкинс, к вашим услугам.
— Либби Гренвил из Бостона. Я ищу мужа. Его зовут Хью, он англичанин, высокий, стройный мужчина с кудрявыми волосами. Не попадался ли вам такой?
— Они здесь все на одно лицо: бороды, шляпы, надвинутые на глаза, — сказал Хопкинс. — Я мог обслужить здесь и обезьянку, не заметив этого. А. где вы остановились.
— В отеле, но собираюсь переезжать, там слишком дорого.
Хопкинс улыбнулся.
— Уверен, вам уже предлагали постель и содержание, но уверен, вы отказались.
Разговаривая с приятным, доброжелательным человеком Либби поняла, что все время была в напряжении, боясь чужих людей. Внезапно она ощутила тяжесть, лежащую все эти месяцы на ее плечах. Раньше она не знала, что такое ответственность. Домом управляли ее родители. Либби только выбирала гувернанток для девочек, да еще выбрала Хью. Ни гувернантки, ни, возможно, Хью не были хорошим выбором.
— Вам не нужна помощница? — в надежде спросила Либби.
— Нет, сейчас нет. У меня только одна повозка с товаром. Когда все продам, то поеду в Сан-Франциско и привезу уже две, потом четыре, пока не сколочу нужную мне сумму. Позднее мне понадобятся люди, но сейчас нужно экономить каждый пенни.
Он улыбнулся в замешательстве.
— Я бы хотел вам помочь, но сейчас вы должны выкарабкиваться сами.
— Понимаю, — сказала она, уходя.
«Что я буду делать, когда кончатся деньги?» — думала она.
— Знаете, что я вам скажу, — послышался за спиной голос Хопкинса. — Я бы мог дать вам брезент, чтобы можно было сделать навес. Ваши вещи с собой?
— Все, что у меня было, исчезло вместе с фургоном, свалившимся в пропасть.
— У меня есть хорошая датская печка и пара одеял. Я продам их вам по оптовой цене.
— Мне не нужна ваша милость.
— Я бизнесмен, а не чудовище, — сказал он, доставая рулон брезента.
— Мне еще нужного много вещей, но я лучше заплачу полную цену, — сказала Либби. — У меня нет ножа, топора, тарелок, чашек и продуктов.
— Насчет продуктов, — сказал Марк, — вам нужно обратиться к Герру Отто. Он здесь монополист по провианту, у него связи с Чили. Один капитан переправляет ему товары по морю.
Марк дал Либби большой острый нож.
— Им можно резать пищу и защищаться, если кто-нибудь нападет. Либби пропустила последнее мимо ушей. Неужели ей придется отбиваться от хищников и бандитов. Если бы вернулся Гейб! Едва ли он вернется в город, где так просто вешают, да еще эти слухи о картежных шулерах.
Либби с вещами поплелась назад в отель. По дороге она решила не ставить палатку в городе, где так много стрельбы и пьяных. Она хотела найти более безопасное место, но не знала где.
Счет в отеле составил 125 долларов. Заплатив деньги, Либби связала вещи, сделав два узла — для себя и девочек.
— Ведите себя как взрослые и помогайте маме, — сказала она.
— Мы и так уже большие, — сказала Блисс, взяв мешок в руки и стараясь забросить его на плечо. Либби засмеялась, ласково погладив ее по голове.
— Ну пошли, — сказала ока.
Выйдя из города, они направились вверх к лагерю золотоискателей.
— Когда мы увидим папу? — спросила Блисс.
— Скоро, — вздыхая, ответила Либби. — А сейчас будем строить себе маленький домик.
17
Когда они дошли до поляны, окруженной дубами и высокими соснами, Либби бросила на землю тяжелые узлы.
— Думаю, что здесь неплохо. Давайте попробуем соорудить какой-нибудь навес.
— Мы будем жить как индейцы? — весело спросила Блисс.
Либби улыбнулась и подумала, как хорошо, когда тебе только четыре года. После того, как она натянула брезент на колья, Либби отправилась с детьми в город покупать продукты. Она решила не спрашивать о работе у толстого немца-торговца с неприятным лицом, который курил огромную сигару и был похож на Шелдона Райвла.
Либби купила только самое необходимое: немного риса, муки, сахара и фасоли. Когда продавец насыпал муку, Либби вскрикнула:
— Что это? — спросила она, отпрянув в ужасе.
— Червяки, — как ни в чем не бывало ответил Герр Отто.
— Мне не нужна такая мука с плесенью! — воскликнула Либби.
— Пока мы сюда ее довезем, в ней разводятся червяки, но добытчикам они нравятся, — они, мол, заменяют им мясо.
— Отвратительно! — фыркнула Либби.
Герр Отто застыл с совком в руках.
— Вы будете брать или нет?
— У меня нет выбора, — ответила она со вздохом.
— Хорошо, — ухмыльнулся Отто.
Когда Либби попросила картошки, то он с такой осторожностью вытащил из-под прилавка одну картофелину, как будто у него в руках был самородок необыкновенной величины.
— Это стоит доллар.
— Доллар за картошку? — вскрикнула Либби. — Она же проросла!
— Вы ее здесь больше нигде не найдете. Ее переправляют морем и она прорастает в трюмах. Что я могу сделать?
— А другие овощи у вас есть? — спросила она.
— Лук — доллар за головку. Все скоро раскупят, не теряйте времени.
— Обойдусь без овощей, — ответила Либби.
Дети думали, что жить под тентом очень увлекательно. Они радостные с удовольствием бегали и прыгали по лесу. Либби поначалу боялась, когда они поднимали шум, потому что кругом было столько диких животных, но со временем успокоилась и разрешала девочкам бегать и лазать по деревьям сколько душе угодно.
В тот вечер Блисс подбежала к матери и сказала:
— Мам, я нашла маленького котенка.
Заинтригованная Либби поспешила вслед за дочкой и скоро она увидела пробирающегося между деревьев рысенка. «Хорошо, что Блисс не взяла его на руки», — с ужасом подумала Либби.
Ночи были холодные, и волчьи шкуры очень пригодились. Либби не могла заснуть, думая о том, а что же будет завтра…
«Надо смириться — я никогда не найду Хью, — сказала она себе. — Он либо выжил, либо сдался и вернулся в Калифорнию, либо погиб».
Она думала, как будет обидно, если он уже в Бостоне и узнает, что она с детьми поехала за ним в Калифорнию.
«Какая я дурочка», — повторяла Либби. Но лучше было не думать о Хью, а, не теряя времени, готовиться к зиме, которая здесь, говорят, суровая, и тент не спасет их от холода.
Вернется ли она домой? Примет ли ее отец? Но у нее не было этих немыслимых денег на дорогу.
Все бы было хорошо, если бы Либби не волновалась за будущее. Место, где они расположились, было как будто создано для пикников. Кругом росли большие деревья, пахло сосновой смолой, земля была усыпана еловыми иголками. У Либби не было денег на фонарь, и с заходом солнца
