— Бриджит, как ты могла? — Эрик еще не пришел в себя после сна. — Тебе нельзя сюда приходить, — шептал он.
— Извини, — сказала она. — Я не хотела тебя будить.
Эрик моргал, стараясь сфокусировать на ней сонный взгляд.
— А чего же ты хотела?
Порыв ветра перекинул волосы Бриджит вперед. Их кончики погладили его по груди. Как бы ей хотелось, чтобы волосы хоть что-нибудь чувствовали! На ней была только футболка, едва прикрывавшая белье. Просто невыносимо не коснуться его!
— Я думала о тебе. Решила посмотреть, как ты спишь.
Эрик ничего не сказал и не пошевелился. Бриджит положила ладони ему на грудь. Зачарованно смотрела, как он поднял руку, провел по ее волосам, откидывая их с лица.
Он был словно во сне. И она знала: Эрик мечтал, чтобы этот сон не кончался. Бриджит обняла его и прижалась к нему.
— М-м-м, — простонал он.
Ей хотелось ощущать его тело. С жадностью она провела по его плечам, по упругим мускулам на предплечьях. Затем ее руки скользнули по его лицу, волосам, вернулись к груди, спустились на твердый пресс. Только теперь Эрик будто очнулся. Он тряхнул головой, схватил ее за плечи и отстранился.
— Боже, Бриджит! — прорычал он. Она отступила назад. — Что я делаю! Тебе нельзя здесь оставаться.
Эрик уже не так яростно, а скорее нежно сжимал ее плечи. Он не позволял ей приближаться, но и не отпускал.
— Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста, не возвращайся сюда. — Он пытался заглянуть ей в глаза, и взгляд его, казалось, молил совсем о другом.
— Я постоянно думаю о тебе, — серьезно произнесла Бриджит. — Я думаю, как нам быть…
Эрик закрыл глаза и убрал руки с ее плеч. Когда он снова посмотрел на девушку, в его глазах светилась решимость.
— Бриджит, уходи и обещай, что это больше не повторится. Не уверен, что смогу контролировать себя в следующий раз.
Она ушла, ничего не пообещав.
Эрик и представить себе не мог, что Бриджит восприняла его слова как приглашение. Но это было именно так.
* * *
Время все расставит по местам.
Удачливый кок
Я сяду здесь, — объявила Бейли, придвигая стул вплотную к коробке Мими.
Увидев Мими, Тибби о чем-то вспомнила.
— О, черт! — пробормотала она.
— Что?
— Я не кормила ее со вчерашнего дня, — сказала Тибби, схватив упаковку очищенных зерен. А ведь она никогда не забывала о своей любимице.
— Можно мне? — спросила Бейли.
— Конечно, — неуверенно произнесла Тибби.
До сих пор никто, кроме нее, не кормил Мими.
Тибби немного походила по комнате, чтобы не мешать Бейли.
Бейли вскоре закончила и снова уселась на стул.
— Готова? — спросила Тибби, прилаживая микрофон.
— Думаю, да.
— Отлично.
— Подожди. — Неожиданно Бейли встала.
— Что еще? — раздраженно спросила Тибби. Она собиралась взять у Бейли интервью, но не могла решить, как это лучше сделать.
Какое-то время взгляд Бейли беспокойно блуждал по комнате. По-видимому, у нее появилась какая-то мысль.
— Можно мне надеть Штаны?
— Штаны? Наши Штаны?
— Да, можно мне их взять на время?
Тибби заколебалась:
— Ну, во-первых, я не думаю, что они тебе подойдут.
— Не важно, — парировала Бейли. — Можно я их померяю? Или у тебя их больше нет?
— Р-р-р-р-р!
Тибби рывком извлекла Штаны. Было бы ужасно, если бы Лоретта бросила их в стиральную машину, да еще добавив несколько колпачков отбеливателя, что она уже проделывала с шерстяными свитерами Тибби.
— Вот. — Она протянула Бейли Штаны.
Бейли выскользнула из своих оливковых бриджей. Тибби поразилась, увидев белые и худые ноги и зловещие синяки на бедрах.
— Господи! А это откуда? — спросила Тибби.
Бейли сверкнула взглядом, приказывая: «Ни о чем не спрашивай, ничего не говори», и напялила Штаны. Конечно, это были Волшебные Штаны, но Бейли в них все же утонула. Она до них еще не доросла. Тем не менее девочка выглядела счастливой. Бейли подвернула штанины по своему росту.
— Теперь все нормально? — спросила Тибби.
— Да, все прекрасно, — сказала Бейли, снова примостившись на стуле.
Тибби установила камеру и нажала кнопку «пуск». В объективе Бейли выглядела иначе. Вокруг глаз синева, кожа бледная, почти прозрачная.
— Говори что-нибудь, — скомандовала Тибби, не зная, о чем Бейли решила рассказать, и боясь задавать прямые вопросы.
Бейли с ногами забралась на стул, обхватила руками костлявые коленки и положила подбородок на скрещенные руки. Свет, проникавший через окошко, придавал ее волосам рыжеватый оттенок.
— Спроси меня о чем-нибудь, — потребовала Бейли.
— Чего ты боишься? — Тибби задала вопрос, не задумываясь, и тут же пожалела об этом.
Бейли помолчала.
— Я боюсь времени. — Она смотрела прямо в камеру огромными, как у лемура, глазами и не казалась смущенной. — Я имею в виду… мне не хватит времени. Этого я боюсь, — пояснила она. — Не хватит времени, чтобы понять людей, понять, что они на самом деле из себя представляют. Боюсь, что и меня не поймут. Боюсь легкомысленных рассуждений и ошибок, которые все допускают. Трудно разобраться во всем этом, когда мало времени. Боюсь, что вместо фильма получится набор картинок…
Тибби смотрела на девочку с недоверием. Бейли в который раз удивила ее. Это была совершенно иная Бейли. Бейли-философ, слишком мудрая для своих лет. Неужели рак заставляет думать? Или все эти химические облучения так развили мозг двенадцатилетней девочки?
Тибби покачала головой.
— Что? — спросила Бейли.
— Ничего. Но ты каждый день преподносишь мне сюрпризы, — сказала она.
Бейли улыбнулась:
— Я рада, что ты еще можешь удивляться.
Карма!
Я пишу с почты, и это экспресс-письмо стоит больше, чем я зарабатываю за два часа в «Валлман», зато оно попадет к тебе уже завтра.
Я еще не могу точно сказать, что для меня значат Штаны. Было ли это так важно или нет. Я сообщу, когда пойму.
Думаю, у тебя лучше получится, потому что ты единственная и неповторимая Карма Кармина.
Пора заканчивать, потому что тетенька в окошке собирается отправлять почту (эх, эх!).
Любящая Тибби
За обедом бабушка объявила, что ни о чем не желает разговаривать. Это означало, что она не хочет обсуждать дела Лены и Эффи. Но бабушка была не против поболтать сама.
