– Нет, все было спокойно, как всегда.
– Ты уверена?
– Почему бы тебе не спросить Тима? – с вызовом предложила Дафна. – Он-то тебе точно всю правду выложит – ну, быть может, лишь слегка приукрасив.
– Ладно тебе, не злись, – он улыбнулся, и улыбка на мгновение преобразила его лицо, смягчив слишком жесткие, источающие холодность черты. Таким его, должно быть, знала только Дафна – ну, и Адриан когда-то, в те далекие дни, когда они собирались все вместе за домашним ужином, споря, смеясь и увлеченно обсуждая связанные с их работой дела. Близкие друзья, которым не было нужды прятать друг от друга свои истинные чувства и мысли… С тех пор и сама Дафна, кажется, стала другой: молчаливой тенью той полной жизни и энергии девушки, что сохранилась лишь в памяти ее родных.
И все же… все же, несмотря на одолевающую ее скорбь, она улыбнулась в ответ другу, который оставался ее единственной связующей ниточкой с прежней жизнью и так много для нее значил – возможно, чуть больше, чем она готова была признать.
– Хочешь, я поеду с тобой на кремацию? – спросил он вдруг, посерьезнев.
– Нет, нет, спасибо. В этом нет необходимости: я собиралась сперва заехать к Гаю в участок, оставить официальные показания, а после мы вместе поедем в крематорий. Если, конечно, он сможет. У них там сейчас, наверное, полный кавардак…
– Да, похоже, полицейские возвращаются к истокам своей профессии… А ведь у них даже нет боевого оружия – только электрошокеры, как у наших исследователей.
– Его нет ни у кого в Антроповилле, – пожала плечами девушка. – Полицейским ведь нужно лишь найти и схватить этого урода – а для этого хватит и шокера.
– Как знать, – неопределенно ответил Штром. – Ладно, здесь не самое подходящее место, чтобы обсуждать такие дела. И мне уже пора возвращаться в лабораторию. Если понадоблюсь, заходи, хорошо?
Дафна кивнула, и он, поднявшись, на секунду склонился к ней, чтобы легонько поцеловать ее в щеку, после чего молча развернулся и направился к выходу из кафе. Девушка какое-то время смотрела ему вслед, задумчиво потирая кончиками пальцев свою кожу там, где она еще хранила мимолетное тепло его губ. Она была благодарна Леонарду за то, что он не стал касаться темы их отношений: в ее нынешнем душевном состоянии ей меньше всего хотелось копаться в своих чувствах. Тем более, все, что она сейчас могла чувствовать – тяжелую, всепоглощающую печаль…
Вздохнув, она достала коммуникатор и набрала номер брата, чтобы предупредить его о своем визите в полицейский участок. Гай пообещал встретить ее и лично записать ее показания, а затем вместе поехать в крематорий – он не мог не проститься с Найей, которая была ему почти родной. Дафна, разумеется, не стала расспрашивать его, как продвигаются поиски Рыжеволосого: у них еще будет время обсудить это с глазу на глаз.
Поговорив с братом и доев свой обед, девушка вернулась в кабинет, где еще часа полтора посидела за своим компьютером под монотонное бормотание дождя. Тим так больше и не появился, и она решила тоже закончить работу пораньше – благо гибкий график ей это позволял. «Кажется, впервые за последний год я ухожу отсюда так рано», – усмехнулась она, минуя створки автоматической двери на выходе из Центра и на ходу надевая дождевик. Было всего начало четвертого, но снаружи уже сгущался сумрак: небо, захваченное армадой мрачных темно-серых туч, едва пропускало робкие лучи дневного света. Пока Дафна ехала в такси, дождь вдруг усилился и с такой яростью забарабанил в стекла, что на мгновение девушка всерьез усомнилась, выдержат ли они его напор.
– Ну и погодка, – заметил Гай, встретивший ее в небольшом холле Центрального полицейского участка.
К облегчению Дафны, процесс дачи показаний занял не очень много времени: возвращаться к событиям того страшного вечера, когда погибла ее единственная подруга, оказалось куда тяжелее, чем она надеялась. К тому моменту, как они сели в машину Гая, припаркованную на стоянке у здания полиции, девушка чувствовала себя выжатой досуха – а ведь им еще предстояло попрощаться с телом Найи, взглянув на него в последний раз перед тем, как всепожирающее пламя превратит его в горстку пепла.
По пути в крематорий они заехали в большой цветочный магазин, где купили пару траурных букетов из живых цветов – нежные белые лилии, темно-бордовые, почти черные розы, которые так любила Найя. Цветы, бережно устроенные на заднем сиденье автомобиля, благоухали даже через плотную упаковку, и Дафна с грустью думала, что им предстоит повторить судьбу той, кому они предназначались: сгореть в самом цвету, едва успев распуститься…
– Как успехи в поисках? – спросила она, повернув лицо к брату, еще более молчаливому, чем обычно. Гай, не отрывая взгляда от залитой водой дороги впереди, неопределенно пожал плечами.
– Да пока никак. Слишком мало зацепок. Рыжеволосых мужчин-полукровок, конечно, не так уж много, но хватает: среди их молодежи сейчас модно красить волосы. Да и наш преступник давно уже мог стать, скажем, брюнетом… Свидетелей у нас, кроме тебя, нет – не считая тех двоих, что почему-то скрылись с места происшествия. К тому же, действовать приходится деликатно ввиду секретности этого…. дела. Мы не можем вот так просто допрашивать всех гибридов подряд – тем более, предъявить нам им, по факту, нечего…
– А кого-нибудь с именем Трис удалось отыскать?
– Ни одного Триса в базе данных жителей Антроповилля. Есть, правда, пять Тристанов, но все они – люди, причем трое не подходят по возрасту. Возможно, «Трис» – имя вымышленное или сокращенное от какого-то другого… или это вообще что-то вроде прозвища. Гибриды же это любят – называть себя дейнарскими словечками с каким-нибудь глубоким смыслом.
– Может быть. Имя мне откуда-то смутно знакомо, но в словаре дейнарского ничего похожего я не нашла. Он, конечно, далеко не полный: мы многого не знаем о дейнарах…
Дафна вновь вспомнила юного туземца, которого так некстати спугнул Тим, но решила пока не рассказывать о нем брату – он наверняка стал бы беспокоиться о ней, а ему сейчас и своих забот хватало. Вместо этого она осторожно задала Гаю вопрос, который со вчерашнего дня не давай ей покоя:
– А…родители Найи так ничего и не заподозрили? Они не знают, что Найю на самом деле…
– Убили? – мрачно закончил за нее Гай. – Нет, им, похоже, и в голову не пришла эта мысль. Да и какому нормальному человеку пришла бы? Настоящее заключение о причине смерти они не видели; на опознании тела им показали лишь лицо Найи, да и то на секунду: Прия сразу потеряла сознание, и ей пришлось вызвать врача… Позже тело увезли в крематорий, где его подготовили к кремации. Знаешь, из-за этого вынужденного вранья я чувствую себя просто… омерзительно. Они же нам почти родственники…
– Ты выполняешь свою работу, Гай. Рано или поздно вы поймаете убийцу Найи, и это будет лучшее, что ты сможешь сделать для ее семьи…
– Рано или поздно, – с горечью повторил он, на миг оторвавшись от созерцания дороги за залитым водой ветровым стеклом. В его карих глазах, покрасневших от усталости и недосыпания, Дафна увидела борьбу отчаяния, скорби и гнева и, протянув руку, легонько сжала пальцами его плечо.
