в груди.
Нет, я далеко не из слабонервных… Домовёнок и слабые нервы понятия несовместимые, но такое…
— Ты это видел?! — это один из немногих случаев, когда я обратилась к нему первой.
«Видел что?!» — этот засранец явно забавляется, прекрасно всё понимая. — «Если забыла, то напоминаю, что у нас одни глаза на двоих, — а не у каждого по одному собственному. Хоть я бы и не отказался заиметь хотя бы один в безвозмездное личное пользование», — ворчит.
— Забудь.
«Забыл», — огрызается.
У меня даже мысленный образ домовёнка возникает: как некто, насупившись демонстративно отворачивается, непринуждённо пожимая плечами.
Будто ему и вовсе нет до меня дела.
Ага. Как же…
— А лучше вообще про меня не вспоминай. Всё равно от тебя толку никакого, — бурчу.
В ответ тишина и на том спасибо. Могу спокойно продолжать судьбу свою выведывать. Точнее, не судьбу, а Судьбинушку. Судьбу-то, оно, никому знать не пожелаю. С этим знанием и умом тронуться недолго. Потому-то ни одна цыганка всей правды о человеке не скажет. Ему ж во благо.
Хорошо, будем считать ответ духов о женихе удовлетворительным. Не в смысле на троечку, а что жених живой! Только радоваться пока рано.
Тут как не толкуй, тревожно выходит.
Следом, решила характер суженого выяснить, да только вместо ответа на вопрос, мне на блюдечке с золотой каёмочкой фигура неприличная образовалась. Та самая, которую как раз рисуют, но не девочки на полях в тетрадках, а мальчики на заборах!
Я аж охнула! И как насмешка свыше, или, вероятнее всего, уж сниже, — фигурка-то объёмная такая вышла. Прямо реалистичная. Правда мелковатая, но вполне есть чего рассмотреть.
«Духи сегодня или в отрыв пошли или на что-то намекают», — хохотнул домовёнок.
Рванула со срамным блюдечком к помойному ведру, да мысль, что это может суженому пригодиться, остановила. Мало ли как духи мой жест расценят! Вдруг это как с куклами вуду сработает? А детей я, в перспективе, хочу.
Как минимум троих.
Ага…
Похоже, сегодня черти, как никогда расшалились. Благо способов выудить информацию вагон и три совочка!
Что ж… самые наглядные с зеркалами и воском я уже испробовала.
Колосок в стогу с вечера вынула, даже парочку. Пересчитала на обеих — нечётное число зёрен, а значит, ещё год в девках сидеть. Но ведь не значит, что я свою Судьбинушку не встречу? Свадьбу-то и через год, и через два, сыграть можно. Главное — повстречаться!
Выйду пим, что ли, через ограду брошу? Куда нос покажет — туды и замуж идти. Точнее, ехать жениха искать. У нас-то тут самый завидный жених — мой домовёнок. Не считая Петьки, сынка директорского, да и тот на меня не заглядывается.
Выхожу в ограду, снимаю левый пим, что к сердцу ближе и разворачиваюсь спиной к воротам. Размахиваюсь, да так, что теряю равновесие и носком в сугроб угождаю. Снег тут же прилип к голой ноге выше носка.
Прыгаю на одной ноге, отряхиваясь от сковывающего до боли холода, но домой обтираться даже не думаю!
Скачу за калитку!
Осматриваюсь, но валенка нигде нет.
И тут, мне по макушке прилетает! Прямо тем самым носом потерянного пима!
Это ж он на сосне, растущей перед домом, между веток застрял! А ветерок подул, и не удержался… Да так в аккурат упал, что есть подозрение, что кто-то его оттуда намеренно так вовремя столкнул… Дождался, когда я круги вокруг на одной ноге мотать перестану и встану почти в аккурат под ветками.
Ой ли? Не на домовёнка ли в моей голове, духи намекнули?! Недаром ж жених двоился…
— А чего сразу по маковке-то? — произношу запоздало и, задрав голову, обиженно вглядываюсь вверх, почёсывая макушку через платок.
В ответ лишь какой-то чересчур зловещий скрип веток сосны и подвывающий ему, жалобный скрип от ставен. И темнота вокруг…
Резко становится не по себе. Напугали, черти! Не помня себя, подхватив пим подмышку, забегаю в дом!
Дрожащими руками запираюсь на все крючки и выдыхаю.
— «Здорово ты струхнула», — напоминает та нечистая, от которой не сбежишь.
— Изыди.
У порога стягиваю пим с одной ноги и снежный носок с другой. Так и прохожу на кухню, забыв вынуть из подмышки поразивший меня в темечко пим.
— «Хорошо тебя в темечко приложило. Гадала на жениха, а по итогу, обнимаешься с валенком».
Не обращаю внимания. Тревожно мне до сих пор. Даже дома.
Озираюсь вокруг. Как-то тихо. Слишком тихо в доме. Даже приглушённого храпа бати не доносится.
Звенящая тишина!
И, вдруг, чувствую, за спиной кто-то есть!
— Жизнь тасует карты, но именно нам приходится по ним играть, — ехидный голос пробирает до дрожи, и я его узнаю… Теперь, узнаю.
Глава 11
Резко сажусь, развеивая остатки сна.
— Всё же сон был… — радостно выдыхаю.
Эти слова, перед пробуждением, как пластинка в голове заели.
Трясу головой так, то теряю ориентацию в пространстве и заваливаюсь на бок!
— Всё, убегаю! — Судьбинушка целует в губы, ещё не проснувшуюся меня и торопиться за дверь.
— «Что с тобой не так? Уже сколько дней прошло, как в столицу переехала, а всё этим сном мучаешься», — укоряет домовёнок. — «Ты же у меня девка простая! Увидела, поинтересовалась и тут же забыла. А тут тебе чего покоя так не даёт?»
— Не мучаюсь я. И сегодня концовка другая была. И с чего ты вдруг разговорился. Проснулась я уже… проснулась…
— «Подумай лучше, почему ты сегодня впервые не увидела, тот фрагмент со своим неблаговерным Судьбинушкой?»
Ещё и дразнится, нечисть такая… Уже давно приметила, как ему Судьбинушка не люб.
— Если ты про то: когда собираясь укладываться спать, в комнату захожу и в зеркале, за плечом, улыбающегося Судьбинушку вижу, — то не обольщайся. В гадании с зеркалами он же появился. Это никаким местом не намёк свыше, что я его потеряю. Просто сон немного другой.
— «Ну, на что он тебе сдался? Полыбился, развернулся и ушёл, черти знают к кому».
— А не ты ли тот чёрт, что сны эти насылает?!
— Ты сама похлеще чёрта любого будешь, — бурчит обиженно. — Я тебе во благо живу. Оберегаю, неблагодарная.
— Ага, ну как же… Мне таких благ и даром не надо! Я тебе ещё во сне сказала — изыди!
— Кому что нравится, тот тем и давится. Не пожалей потом, — бурчит и замолкает.
Прошло уже две недели после того, как Судьбинушка вернулся после встречи с сестрой совершенно потерянный. Не знаю, что у них произошло, но что-то определённо странное. Раскинула на них карты, но, кроме того, что они семья, и
